Ознакомительная версия.
Вот именно на этой “данайской” помощи и хотелось бы задержаться. Похоже, что российский финансово-промышленный крупняк решил не только помогать материально, но и “двигать” науку делом и “телом”, участвуя в процессе, так сказать, изнутри. И при взгляде на тех, кто этим занялся, становится страшно за российскую науку».
Недаром известная телевизионная ведущая Мария Ситтель сказала о современной российской науке: «Поход в науку – это поход в нищету».
«Наша наука – уникальное культурное и духовное явление, труднообъяснимое, сходное с таким явлением, как Пушкин. Демократическая элита наблюдает за её агонией с плохо скрытым наслаждением, как порочный ребёнок за смертью замученного им котёнка. Ни возгласа сожаления или боли.» (С. Г. Кара-Мурза).
Вспомним и другое высказывание:
«…Наука в некотором роде мать наша родная, всё одно, как и цивилизация. Я пламенно люблю астрономов, поэтов, метафизиков, приват-доцентов, химиков и других жрецов науки.». Это сказал не министр Фурсенко, это написал А. П. Чехов в «Письме к учёному соседу».
Об отношении министра А. Фурсенко к науке в России писалось уже много раз. Вот только одно из его высказываний (РИА Новости, 05.11.2009):
«Наука – не собес, деньги надо выделять под результат. Под определённые критерии…». Осталось только дополнить министра фразой из телевизионного фильма: «Наука не стриптиз, ей много не заработаешь!»
В результате целенаправленного, длящегося уже двадцать лет разрушения, сокращение «Минобрнауки», кажется, пора расшифровывать как Министерство обрезания науки. Русская наука оказалось на грани полного исчезновения. И в этом вина не только правящих чиновников, но и учёных – чиновников Академии наук.
Вот что говорит министр науки и образования А. Фурсенко: «Модернизация не может быть позитивной для всех. Так не бывает. Неминуемы негативные социальные последствия… Абсолютно ясно, что какое-то число людей, институтов будет сокращено». Правда, никакого «позитива», в «модернизации» науки с 1991 года не наблюдается.
Изданное в мае 2006 года постановление правительства предписывало сократить численность учёных на 7 %. Всего предполагалось сократить 20 % научного состава институтов Академии наук.
Здание Президиума РАН, получившее название в академической среде «Золотые мозги»
Эти меры привели к тому, что «Российская академия наук из исследовательской организации постепенно превращается в нечто вроде оппозиционного движения. Последний штрих: в сентябре профсоюз работников РАН пригрозил организовать серию митингов по всей стране. Руководители Академии отмалчиваются, но рядовые сотрудники не скрывают – отношения с государством в последнее время сложились натянутые» (Сергей Бородкин. «Академики взбунтовались». «Аргументы Недели», 5 октября 2011 года).
Это вызвано тем, что «годовое финансирование РАН урезали с начально обещанных 60 до 49,3 млрд. рублей. Даже первая сумма не выглядит большой, учитывая, что в системе РАН – 450 научных институтов и 100 тыс. сотрудников. В ответ 300 сотрудников Академии вышли на набережную Тараса Шевченко в Москве. На митинге требовали отставки министра науки и образования А. Фурсенко. А также прибавки бюджета: до 112 млрд. руб. в 2011 г. и 195 млрд. руб. в 2012 году».
Отметим, что из указанного количества сотрудников институтов РАН только половину (примерно 50 тысяч человек) составляют научные сотрудники. Иными словами, в среднем на каждый институт приходится примерно по 100 человек научного персонала. В результате отсутствия финансирования средний возраст научного оборудования институтов приблизился к 20 годам.
Однако заметим, что никакие сокращения не касаются двух категорий – администрации, членов-корреспондентов и академиков РАН. При этом возрастной момент не беспокоит академиков. Как говорил академик В. Гинзбург в 2007 году, «В 1984 году в АН СССР насчитывалось 249 академиков, а сейчас их около 500… сейчас в РАН около 1200 членов…». «Википедия» уточняет: по состоянию на июль 2008 года в РАН было 522 академика и 822 члена-корреспондента, всего 1348 членов.
И здесь имеет место «парадокс Осипова» (Президента РАН): «Чем меньше учёных, тем больше академиков».
А вот как обстоят дела с возрастным составом: «С 1 января 2008 года из 500 человек в академии меньше 80 человек будут моложе 70 лет и меньше 100 – моложе 65 лет». (В. Гинзбург. «Известия», № 54, 2007 г.)
Журнал «Forbes» в октябрь 2006 года пишет:
«Российская наука на грани вымирания, как ни горестно это констатировать… Выбывающих академиков просто некем заменить. Варианты реформы обсуждаются уже полтора десятка лет… ни одна социальная группа в РАН не заинтересована в переменах. Верхушка РАН, академики и члены– корреспонденты, просто не хотят никому отдавать власть и боятся перемен. Директора институтов не готовы делиться с кем-либо доходами от аренды и использования аппаратуры…».
Но президент РАН Ю. Осипов полон оптимизма: «Мнения о том, что российская наука почти развалилась, а талантливые учёные разъехались за рубеж, несколько подустарело. Сегодня мы видим другое: в науку фактически выстроилась очередь из молодых. Конечно, в некоторой мере это связано с тем, что на наши институты наложены ограничения по ставкам, но очевидно, что молодёжь в науку пошла. Кроме того, президент России пообещал рассмотреть этот вопрос “в сторону увеличения количества рабочих мест в научных учреждениях для выпускников аспирантур и вузов”». (ИТАР-ТАСС, 8 февраля 2010 г.).
Однако, по данным Центра исследований и статистики науки при Минобрнауки (октябрь 2011 года), треть учащихся бросают аспирантуру, а из оставшихся диссертации защищают только 30 %. И здесь не последнюю роль играют стипендии для аспирантов – даже после повышения размеров стипендии в сентябре 2011 года она составила всего 2500 рублей. Стоит ли стремиться при таких деньгах к получению учёной степени, чтобы слышать:
– Учись, сынок, кончишь школу, поступишь в институт, кончишь институт, поступишь в аспирантуру, защитишь диссертацию и будешь, как отец, зарабатывать 15–18 тысяч рублей.
Но положение дел с академической наукой, видимо, устраивает вождей демократии: 10 октября 2011 года президент Российской академии наук Юрий Осипов награжден орденом Александра Невского.
Об отношении к отраслевой науке красноречиво говорится в статье журнала «Forbes»:
«Легендарная реформа РАО ЕЭС затронула научно-исследовательскую часть электрического гиганта: 63 НИИ и проектных института, принадлежащих РАО, слиты в семь “инженерных центров”. В начале 2008 года за несколько месяцев до окончательной реорганизации РАО, эти объединения будут выставлены на продажу… На торги пойдёт только “мозг” научного комплекса – трудовые коллективы, разработки, наборы патентов и т. д.».
Ознакомительная версия.
