Отмечать пятидесятую годовщину со дня смерти Пиаф, избегая шаблонов, – немыслимая затея, вызов. Патрисия Каас сделала это по-своему, осовременив музыкальный мир певицы, ушедшей в 1963 году. Жизнь Пиаф, столь романтическая, была тысячу раз описана на бумаге, на экране, на сцене. Она столь хорошо согласовывается с жанром музыкальной комедии, что соблазняет любого представить зрителю короткие зарисовки, перемежающиеся песнями. 24 сентября 2013 года в кабаре «Бобино» в Париже вышел спектакль «Amants d’un jour» («Любовники на день»), создатели которого отказались от легких путей и постарались обновить привычный жанр. Вместо того чтобы в тысячный раз вдохновиться биографией Пиаф, труппа из четырнадцати актеров-певцов и семи музыкантов взяла за точку отсчета одну из самых известных и наиболее «постановочных» песен Эдит. Записанная 8 февраля 1956 года, песня «Amants d’un jour»[13] (слова поэтесс Клод Делеклюз и Мишель Санли, музыка Маргерит Монно) исполняется от лица служанки гостиницы, которая, глядя на чужую любовь, осознает всю никчемность и убогость собственной жизни. Одновременно в этой композиции рассказывается о трагической судьбе двух молодых людей, которые покончили жизнь самоубийством в невзрачном номере дешевой гостиницы. Оперетта, поставленная Жаном Луи Гренда, директором Оперы Монте-Карло, «оживляет» персонажей песни, перенося их на Монмартр 1957 года. Оригинальная идея, но в конечном итоге тоже всего лишь повод обратиться к самым востребованным хитам Пиаф.
Учитывая теснейшую связь французской певицы с США, Америка также решила отметить пятидесятую годовщину ее кончины. 21 сентября 2013 года театр «Бикон» в Нью-Йорке включил в репертуар концерт, посвященный памяти Эдит Пиаф, в котором приняли участие как французские, так и американские исполнители (концерт транслировался каналом «France 2». Были приглашены Патрисия Каас, Жан Луи Обер, Шарль Азнавур, Каложеро, Катрин Рингер, Заз, а также Мадонна, Бейонсе, Лайза Минелли и Скарлетт Йохансон. Удивительно, но складывается впечатление, что в то время как Нью-Йорк помнит, Париж отличается короткой памятью. Почти по всей Франции прошли выставки и другие мероприятия, посвященные Пиаф, а вот мэрия Парижа не разработала никакой программы, соответствующей случаю, забыв, что Эдит Пиаф – самая известная парижанка в мире!
(1915–1929)
Париж, XX округ, улица Бельвиль, дом 72, 1966 год. На покатых тротуарах сотни зевак. У подножия здания скромной пятиэтажной постройки можно увидеть представителей театрального и артистического бомонда города. Среди них и семидесятивосьмилетний Морис Шевалье, родившийся в квартале Менильмонтан, раскинувшемся на соседнем холме, и пятидесятишестилетний Бруно Кокатрикс, директор «Олимпии», и тридцатилетний Тео Сарапо, бывший парикмахер, ступивший на певческую стезю четырьмя годами ранее. Все эти мужчины любуются мемориальной плитой, только что водруженной над входной дверью дома. На мраморе отчетливо видны слова: «На ступенях этого дома 19 декабря 1915 года в крайней нужде родилась Эдит Пиаф, чей голос позднее потрясет мир». Они пришли сюда через три года после смерти певицы, пришли, чтобы присутствовать при открытии мемориального памятника; они не могли не прийти, потому что каждый из этой троицы был связан с Пиаф самыми тесными узами. Первые двое мужчин знали ее с 1935 года, с того самого момента, когда началась карьера артистки; что касается Тео Сарапо, то он стал последним мужем Эдит.
Толпа, друзья, семья – все чрезвычайно взволнованы, каждый из присутствующих представляет себе трогательную сцену, словно заимствованную из мелодрамы Эжена Сю[14]: одна из величайших певиц столетия рождается прямо на грязном тротуаре Парижа. Однако, вероятнее всего, рождение Пиаф произошло отнюдь не в столь плачевных условиях, оно, как и множество других событий в жизни певицы, было «драматизировано» задним числом для создания легенды.
То, что Пиаф родилась на улице, не вызывает никаких сомнений. Но лишь как певица. Впрочем, факт «печального рождения» был широко растиражирован Луи Лепле, человеком, который «обнаружил» Эдит и представил ее публике. Именно отсюда и возник миф о ребенке, увидевшем свет на парижской мостовой. Трогательную историю охотно подхватили вездесущие и не слишком дотошные журналисты, следившие за жизнью звезды с первых мгновений ее карьеры. Заинтересованная в создании определенного имиджа, Пиаф никогда не опровергала обман. Прежде всего потому, что с присущей ей профессиональной хваткой актриса сразу же поняла, что подобная «мизерабилистская» версия рождения, будоражащая души людей, поспособствует ее карьере. Плюс к этому и сама Эдит, несомненно, не знала точных обстоятельств своего появления на свет.
По правде говоря, их не узнает никто и никогда, но меж тем метрика девочки позволяет строить более или менее реалистичные гипотезы. Что же написано в этой метрике? 19 декабря 1915 года в 5 часов утра «на улице Китая родилась Эдит Джованна, дочь Луи Гассиона, тридцать четыре года, артист-акробат, и его супруги Аннетты Джованны Майяр, двадцать лет, лирическая певица, проживающих по адресу улица Бельвиль, дом 72». Факты, приведенные в документе, заставляют забыть об утверждении, что мать Эдит якобы была вынуждена рожать прямо на улице, потому что у нее не имелось никакого жилья. Также возникает вопрос: если Аннетта Майяр жила в строении 72 по улице Бельвиль, то почему она разрешилась от бремени прямо на пороге собственного дома?
Следующий вопрос: почему местом рождения Эдит названа «улица Китая»? В данном случае метрика предоставляет нам еще одну любопытную деталь. В отсутствие отца ребенка в мэрии XX округа зарегистрировала некая медицинская сестра по имени Жанна Крозье, проживающая по адресу: улица Китая, дом 4. Указывает ли эта запись на то, что мать Эдит разродилась дома у вышеназванной дамы? Нет, все много проще: улица Китая, дом 4 – это адрес госпиталя Тенон и прикрепленного к нему родильного дома. Книга записей госпиталя подтверждает, что роды проходили именно там при непосредственном участии акушерки Жанны Крозье, а также двух врачей – доктора Жюля Дефлёра и интерна Жака Говье.
Тщательное изучение метрики позволяет опровергнуть еще одну ложь: присутствие отца Эдит в Париже в день ее рождения. Согласно фантастическим рассказам различных биографов, Луи Гассион, в то время военнослужащий (а дело было в разгар Первой мировой войны), якобы получил увольнительную, чтобы присутствовать при знаменательном событии. По рассказам одних, по дороге в столицу неравнодушный к спиртному Гассион загулял и посетил не одно питейное заведение, что помешало ему лично доставить беременную супругу в больницу. Согласно другой версии, папаша все-таки добрался до места назначения вовремя, однако, отправившись за помощью, завернул в ближайшее бистро. Неудивительно, что все эти подробности, достойные романа Золя, соблазнили досужих фантазеров, но не существует ни единого доказательства этих сомнительных утверждений. И, по мнению Бернара Маршуа, президента Ассоциации друзей Эдит Пиаф, много вероятнее, что Луи Гассион не смог приехать в Париж просто потому, что выполнял свой долг солдата.
