9
[Август 1962. Коми — Киев]Донатик!
Времени у меня в обрез. Спасибо за посылки. Все получил. Посылаю стишок.
МАРУФА
Прим: Маруфа — кличка знаменитого в Средней Азии рецидивиста. Убит недавно. В миру — т. е. на свободе (жаргон).
Не шути, Маруфа, с охрами
Нет, в миру тебе не быть
Остановлен резким окриком
Метким выстрелом убит
Жизнь, Маруфа, даром прожита
В личном деле три листа,
Песня, хмурая, острожная,
Да могила без креста.
В Вожаели бабы охали:
«Башковитый был старик»
Не шути, Маруфа, с охрами
Впрочем, поздно говорить.
Только б мне хватило ярости
Уберечь себя от жалости.
Только б мне хватило мужества
Не жалеть тебя, не мучиться.
Донат! Всем привет. Жду писем.
Обн[имаю].
Сергей.
[
Сентябрь 1962. Коми — Ленинград]Дорогой Донат!
Чтоб загладить впечатление от предыдущего стихотворения, посылаю два стишка. Может быть, тебе будет затруднительно их читать, т. к. много специфических слов. Но, надеюсь, разберешься. Первое, про контролера[11].
Я — контролер, звучит не по-военному
Гражданская работа — контролер
Я в караулке дожидался сменного
И был я в караулке королем.
Топилась печь, часы на стенке тикали
Тепло в тридцатиградусный мороз
А ночь была в ту ночь такая тихая
А небо было белое от звезд.
Мы пили чай из самовара медного
А сменный мой чего-то все не шел
Мы дожидались три часа, а сменного
Убили бесконвойники ножом.
Я — контролер, гражданская профессия
Бухгалтер с пистолетом на боку
Порой бывает мне совсем не весело
И я уснуть подолгу не могу.
Теперь второе. Здесь, в Коми много тунеядских поселений, где живут высланные из разных городов. Этот стих про одну такую личность.
Она ходила в туфлях тоненьких
По небороненной земле
Нам вслед глядели бесконвойники
И улыбались, глядя вслед.
Она ко мне на вышку лазила
Пожрать носила, что могла
А лейтенант прогнать приказывал
И я ее оттуда гнал
Она не требовала нежности
Она не требовала слов
Вот так живет средь всякой нечисти
Ну что с ней сделаешь! Любовь!
Донат, прошу тебя из второй строчки второго четверостишия не делать вывод, что, мол, я голодаю. Это поэтический вымысел. Донат, очень без вас соскучился. Смертельно хочется съездить в отпуск. Как это у нас делается, я писал Ане. С маминой помощью это возможно. Позвони Аньке, она тебе объяснит. Если поняла по моему письму. Жду писем. Обнимаю.
Сережа.
[Сентябрь 1962. Коми — Ленинград]Дорогой друг Донат!
Ты долго не получал моих писем оттого, что я, как дурак, писал тебе в Киев. Теперь все будет в порядке. Спасибо за вырезки из газет. Статья Рыльского, может быть, и хорошая, но меня обозлила невозможность понять стихотворные цитаты, написанные по-украински. Стихи Окуджавы хорошие, с сильным жеманством. Как поэт, как автор Окуджава вдохновляется не самой жизнью, а жизнью уже воплощенной в искусстве. Его стихи очень, как бы это сказать, лабораторные. Мне, если на то пошло, Евтуш[енко] больше нравится. У него есть сборник синего цвета. В толстом переплете. Там есть стих «Женщина, выходящая из моря» (За точность названия не ручаюсь). Это превосходный стих, по-моему. Советую тебе прочесть прекрасную книгу Н. Акимова «О театре». В проблемы театральные я не вдавался, но написано здорово, почти как Маяковский. В конце очень остроумные «Записные книжки».
Послал тебе два стиха — «Контролер» и про любовь. Жду отзыва. Скоро пришлю тебе один стишок, про мрачные вещи, но очень оптимистический. Он всем очень нравится, хотя художественной ценности не представляет. Это стих — тост. Скоро пошлю. Еще раз спасибо за посылку. Ничего мне больше долго не будет нужно. Донат! Хочу тебя попросить позвонить Асе и, может быть, помочь ей разобраться с поступлением на работу. Если сможешь. Она мне регулярно пишет неожиданные от нее теплые письма.
Донат, я вспомнил одну мысль из книги Акимова. Она в твоем вкусе: «Безвыходное положение — это тот простой и ясный выход из которого нам не нравится».
Жду писем. Обнимаю. С. Д.
[Осень 1962. Коми — Ленинград]Дорогой Донат!
Я беспокоюсь, получишь ли ты те письма, которые я послал в Киев, после твоего отъезда оттуда. В одном из них я посылал тебе плохое стихотворение «Я солдат». Кстати, со стихами дело пошло труднее. Есть около десятка, и ни одно не могу закончить. Подождем.
В другом я спрашиваю, не может ли Соловьев что-нибудь помочь сделать, чтоб меня перевели поближе к центру. Если нет — то бог с ним. Не страшно.
Мне сейчас ничего не нужно. Получил от мамы деньги и поблагодарил в письме. Спасибо тебе тоже, а еще спасибо за положительные отзывы о стихах про Белояниса и «Танцы в клубе».
Теперь буду писать по Лен[инградскому] адресу.
Будь здоров и счастлив.
Привет Люсеньке и Ксюше.
С. Д.
[
Осень 1962. Коми — Ленинград]Дорогой Донат!
Посылаю тебе стишок «Ночные маневры», он тебе может понравиться. Это результат повышения требовательности и контроля, а также влияние твоего отзыва.
Если он тебе понравится, я буду зверски доволен. Донат, прошу тебя узнать заодно, как пишется: маневры или манёвры, т. к. здесь все говорят по-разному, я не могу узнать.
НОЧНЫЕ МАНЕВРЫ
Мы топтали ягоду-малину
На ночных маневрах в Вожаели
Бабы, как в войну за нас молились
Как в войну, солдат они жалели
Лейтенант был цириком и трусом
Но вперед бежал не пригибаясь
И победа доставалась русским
И враги бесславно погибали
Холостые щелкали патроны
Холостые бухали гранаты
Эту ночь запомнил я подробно.
А наутро хмурые солдаты
Боевые получив патроны
За спину закинув карабины
Отправлялись на посты по тропам
А Фролова на посту… убили
Мы стояли молча у могилы
Нас не грели серые шинели
Бабы, как в войну за нас молились
Как в войну солдат они жалели.
Жду писем.