Брайан по-прежнему искал работу и, наконец-то нашел нечто более подходящее для своего интеллектуального уровня. Понимая невозможность окончательно распрощаться с надеждами, которые на него возлагали родители, Брайан начал работать младшим ассистентом архитектора в Челтнемском Совете. Родители Брайана, как и его начальство, поначалу ликовали. Но поработав совсем немного, Брайан возненавидел свою профессию. Он работал под началом мистера П.Дж. Ньюкомба, хотя, как тот потом вспоминал, слово «работа» было в отношении Брайана большим преувеличением, так как тот часто опаздывал или же не приходил вовсе. Брайан попросил поручительства своего коллеги по работе на приобретение в кредит нового пальто в сети магазинов “Burtons”. Как и следовало ожидать, он стал пропускать сроки внесения оплаты, и в конце концов коллега Брайана был вынужден заплатить за него по соглашению полную стоимость пальто — 30 фунтов, что в 1961 г. было большими деньгами. Брайан так и не отдал долга. Этот коллега писал ему возмущенные письма, но не удостоился и единого ответа.
И все-таки, ненавидя все трудности повседневной жизни, Брайан на время поддался ее требованиям. В стремлении следовать чаяниям своих родителей он старался все больше сконцентрироваться на работе. Отношения Брайана со своей сестрой Барбарой, неплохие в детстве, становились все более хрупкими, когда он начал взрослеть. Отчасти это было потому, что родители считали, будто Брайан негативно влияет на нее, и в итоге решили всячески оградить Барбару от брата. Брайан считал себя домашним аутсайдером на протяжении многих лет, никоим образом не желая идти на уступки, и избранный им жизненный путь вряд ли оставлял хотя бы один призрачный шанс, что он когда-нибудь сделает это. Он и его семья говорили на разных языках. Не желая, в свою очередь, менять свои взгляды и принимать сына таким, какой он есть, родители так и не наладили отношений с Брайаном. Отчуждение Брайана и Барбары проявилось, наконец, в финальной и до ужаса странной детали. У Барбары была подруга по переписке в США — с ней Брайан познакомился на гастролях в 1964 году. Когда Брайан уже умер, Барбара отправила ей вырезки из газет, в которых говорилось о его смерти — как если бы скончался не ее родной брат, а просто какая-то чужая знаменитость.
Тем не менее, Брайан относился к отцу с огромным доверием, и это означало, что его душа была достаточно чиста для того, чтобы сделать окончательный выбор между «да» или «нет» — подчиниться его требованиям, либо же отвергнуть их раз и навсегда. Брайан был до поры до времени не в состоянии сделать этот выбор. Его потребность в родительской любви и в демонстрации привязанности к ним были слишком велики для того, чтобы отторгнуть их от себя на веки вечные. Для Брайана его открытость была мгновенной реакцией на сближение с ними; он в этом плане напоминал рыбака, наудачу закидывающего удочку: каждый раз он надеялся, что родители наконец-то захотят понять его. Это у них получалось, увы, совсем не часто.
В конце концов Брайан поселился в комнате замужней сестры Пэт, но те 9 месяцев, что он прожил у Тейлоров (такова была фамилия сестры по мужу — воистину странное совпадение, если принять во внимание то, что в «Роллингах» Брайана заменил музыкант с такой же фамилией), были беспокойными. Постоянная желчность с обеих сторон только усилилась, когда Брайан не заплатил им за 4 недели своего проживания. Мистер Тейлор выгнал его, чтобы тот подыскал себе новую квартиру, и Брайан наконец нашел ее на Селкерк-стрит. Ему нужен был соквартирник, и с ним почти было поселился его школьный товарищ Пит Босуэлл, пока сестра одного их общего друга, которую прислали, чтобы проследить за ними, не пресекла эту мысль на корню: она провозгласила, что для Пита этот шаг будет равнозначен моральному падению. В итоге Брайан поселился вместе со студентом-архитектором по имени Грэм Райд, который, как и он, играл на альт-саксофоне. Обрадованный родственной душе — и особенно когда пристрастия Грэма, подобно его собственным, изменились от традиционного джаза к ритм-энд-блюзу, — Брайан торжествовал. Его новая страсть затмила для него все на свете. Он мог часами сидеть и восхищенно слушать чернокожих артистов — таких, как Мадди Уотерс, Бо Диддли и Джимми Рид.
Как играть блюз? Это было тайной за семью печатями. На сцене музыканты, особенно белые блюзовые артисты, прятали свои пальцы от взоров жаждущих раскрыть их секреты. Постигать блюз по пластинкам было определенным подвигом, но жгучий интерес Брайана к нему только начинал разгораться, и теперь он добавил ко все возрастающему списку своих героев Хаулин Вулфа и Элмора Джеймса. Он горел желанием однажды сымитировать игру Джеймса на слайд-гитаре. Брайан искал что-то, что послужило бы ему слайдером для гитары. Он пробовал использовать для этого отбитое горлышко бутылки, но все время резал себе пальцы, как вдруг на него нашло, что ему нужно попросить кусочек жестяной трубки у местного сантехника. Спустя много лет Билл Уаймен сказал: «Брайан был первым слайд-гитаристом в Англии, который только существовал в природе».
В книге Питера Уилмотта «Подростки восточного Лондона» мальчик, которого он описал, вполне мог быть юным Брайаном Джонсом: «Он любил оставаться один, слушая пластинки Билли Холлидей и Майлса Дэвиса. Он говорит о своих родителях: «Они не поймут меня даже через сто лет. Как и у всех обычных восточных лондонцев, их смысл жизни — это найти приличную работу и, поселившись с милой маленькой женушкой в милом маленьком домике или квартирке, заниматься одним и тем же каждый день. Они считают, что то, что я делаю — это безумие. Я, например, могу взять себе отгул, пойти в парк, сесть там и медитировать. Или пойти домой к другу на всю ночь. Наша компания пьет виски, курит чай и говорит о том, что такое счастье, и все такое в этом роде»».
Брайан искал единомышленников, с которыми он мог бы разделить свою любовь к блюзу. Это было сделать нелегко, так как в основном все слушали традиционный джаз. Но когда в челтнемской «Ротунде» выступил оркестр Кенни Болла, Брайан познакомился с Ричардом, или Диком, Хэтреллом, которого он видел на многих концертах местных групп. Брайан подошел к Ричарду, представился и попросил его помочь раздобыть ему какие-нибудь пластинки Мадди Уотерса. На следующий день Ричард расчистил свои залежи и составил для Брайана внушительный список. Брайан был очень обрадован, что наконец-то нашел кого-то, кто говорил на его языке. Брайан беседовал с Ричардом о музыке долгие часы; вместе они ходили на концерт каждой группы, которая играла поблизости. Отцу Ричарда его дикий образ жизни казался просто невыносимым. Он настаивал на том, что если тот продолжит гулять допоздна на вечеринках и тусоваться в кофе-барах, то ему нужно будет жить где-нибудь в другом месте. Вскоре нечто подобное Льюис Джонс сказал и Брайану. Вскоре друзья переселились в дом №73 по Престбери-роуд на окраине города. Они платили за квартиру 5 фунтов 50 пенсов, но главной их заботой оставалась только музыка. Ребята поселились вместе с несколькими студентами местного колледжа искусств. Этот переезд был знаковым для Брайана, потому что он чувствовал, что уже не вернется назад. Ричард же остался в близких отношениях со своей семьей, возвращаясь домой на ланч каждое воскресенье. Часто он брал с собой Брайана, но сам ни разу не побывал у него дома и так и не познакомился с его родителями. Брайан говорил, что хотел бы, чтобы его дом напоминал дом Хэтреллов. Хотя мистер Хэтрелл, адвокат и полковник Британской армии в отставке, не принимал стиль жизни Брайана и Ричарда, он — в отличие от отца Брайана — все еще находил в себе силы общаться с ними.
