Пресса подхватила образ русских чемпионов-Иванов. Их, как в сказке, было семеро: Иван Яго, Иван Романов, Иван Шемякин, Иван Лебедев – дядя Ваня, Иван Поддубный, Иван Спуль и Иван Заикин. Реклама привлекала воспоминаниями о Древнем Риме: «Цирк с его амфитеатром переносит нас в отдаленную эпоху седого Рима». Чемпионов борцовской арены описывали лаконично и броско: «Иван Яго. Ослепительная звезда борцовского неба, а через 2–3 года яркое солнце. Олицетворение силы, ловкости, умения и храбрости. Начал жизнь деревенским пастухом в суровой Эстляндии – кончит мировым премьером. Его девиз: „На кого угодно и без страха!“«. Гордилась Россия борцом Иваном Максимовичем Поддубным (1871–1949). Портовый грузчик из Феодосии начал выступать в цирке в двадцать восемь лет, а мастером классической борьбы стал и вовсе в тридцать два. И уже через два-три года стал одним из сильнейших борцов мира. Его называли «чемпионом чемпионов», болельщики назубок знали данные своего любимца – рост 184 см, боевой вес 118 кг, объем груди 134 см. В СССР Поддубный получил звания заслуженного артиста РСФСР и заслуженного мастера спорта. В разгар борцовского бума начала века о нем писали: «Силен что стихийный ураган. В толчках – вне конкуренции. Если, бывало, противник особенно отчаянно сопротивляется, – Поддубный обязательно ему на ногу в партере наступит. Страшен не только для русских, но для всех заграничных борцов: не бросит, так поломает».
Но в олимпийских соревнованиях цирковые профессионалы участия не принимали. Российская империя дебютировала на играх четвертой Олимпиады – в Лондоне, с небольшой командой из шести атлетов. Первым и единственным в дореволюционной России олимпийским чемпионом стал Николай Панин-Коломенкин. Основоположник отечественного фигурного катания «вырезал на льду серию наиболее совершенных рисунков с почти математической точностью». Поддержали престиж русского спорта и борцы – А. Петров и Н. Орлов, завоевавшие по серебряной медали. В то же время у Великобритании было 57 золотых медалей, у США – 23… Через четыре года в Стокгольм Россия послала внушительную делегацию – 178 спортсменов. Они разместились у шведских берегов на пароходе «Бирма». Панин-Коломенкин, участвовавший в соревнованиях стрелков, вспоминал о тех днях: «На палубе не только днем, но и белыми ночами шел, что называется, дым коромыслом. Одни тренировались в беге, другие дрались на эспадронах, третьи играли в футбол, а вечером начинались танцы со шведскими девушками-студентками, в изобилии появлявшимися на нашем корабле». Неудивительно, что медальный улов был скуден: две серебряные (борец М. Клейн и команда стрелков из пистолета) и две бронзовые (стрелок Х. Блау и яхтсмен А. Вишнеградский) награды. По сравнению с 63 медалями американцев и 65 шведов это был бледный результат. Вместе с другой крупной монархией – Австрией – Россия разделила 16–17-е место в так называемом (и названном так в более поздние времена) «неофициальном командном зачете». Огорчили футболисты: сначала они проиграли выступавшей отдельно от Российской империи сборной Финляндии 1: 2, а в утешительном матче уступили немцам 0: 16. Громкоголосый вратарь Лев Фаворский подвел команду и в матче с финнами, а уж немцы надолго ввергли его в депрессию. Не смог проявить себя и наш капитан, центр нападения Василий Бутусов, забивший единственный гол России на Олимпиаде. Кстати, финнам Российская империя вдрызг уступила и по общему числу медалей на играх. Журналисты Петербурга и Москвы нарекли те игры «спортивной Цусимой».
Расскажем подробнее об олимпийском движении в истории отечественного спорта.
Пожалуй, в отличие от кино, театра и эстрады, в пропаганде спорта сложилась официально пропагандируемая система «звезд» – или, говоря по-советски, мастеров-орденоносцев, знаменитых чемпионов, с которых полагалось брать пример. Григорий Федотов, Всеволод Бобров, Михаил Таль, Юрий Власов, Валерий Брумель, позже – Валерий Харламов, Александр Медведь, Ирина Роднина, Галина Кулакова, Анатолий Карпов… А Николай Старостин без ложной скромности назвал свою книгу «Звезды советского футбола» – и она не раз переиздавалась с 1965 года. Наши идеологи следовали Аристотелю, который составлял списки чемпионов-олимпиоников. Их портреты, интервью, их биографии распространялись массовыми тиражами, проводились встречи знаменитых чемпионов со школьниками и студентами. За пределами олимпийской системы в СССР развивались своеобразные технические и экстремальные виды спорта – спидвей, подводной плавание, прыжки с парашютом и т. п. Сегодня все это забыто – и пресса культивирует далекие от русской и советской традиции «гладиаторские» виды единоборств, существующие только в мире больших денег.
Советский спорт до последних своих дней сохранял рабоче-крестьянскую основу. Самых популярных спортсменов после больших побед чествовали прямо в совхозах, на заводах и фабриках передовики производства. Смотрим хронику: седовласые рабочие, широко улыбаясь, со знанием дела говорят что-то доброе фигуристам-танцорам Пахомовой и Горшкову. А ведь когда-то этот спорт считался изящным развлечением богатых, как джаз – музыкой толстых. Но рабоче-крестьянский советский спорт знавал успехи не только в исконно армейских дисциплинах, где все решает девиз «быстрее, выше, сильнее», но и в рафинированной конной выездке (кто не помнит Елену Петушкову и ее вороного Пепла?), и в бобслее, и в большом теннисе. Но главные успехи были в единоборствах, стрельбе, легкой и тяжелой атлетике, конькобежном и лыжном спорте, а также в игровых командных состязаниях. С годами все очевиднее становилось, что лицо советского спорта – это русские женщины. Если мужчины могут подвести, то женщины всех победят и в легкой атлетике, и в лыжных гонках, обыграют кого угодно в волейбол и баскетбол…
19 июля 1953 года в Хельсинки прибыл советский поезд, в Финляндию из Москвы приехали сильные, смелые, сосредоточенные люди. Посланцы советской страны дебютировали на Олимпийских играх. Мир узнал спортивную сверхдержаву, увидел чемпионов с четырьмя буквами на свитерах и футболках: СССР. Началось сорокалетнее противостояние двух спортивных сверхдержав – СССР и США, в котором советская индустрия спорта докажет свое превосходство. Опыт СССР стал образцовым для всего мира – не только для социалистических стран.
Политический контекст соревнований не внушал олимпийского спокойствия. Напомню, что маннергеймовская Финляндия много лет находилась в стане противников Советского Союза. 1952-й был пиком холодной войны; недавние партнеры по антигитлеровской коалиции не жалели средств на уничтожение России. Советский Союз уже был ядерной державой. Продолжалась война в Корее, которая стала первым серьезным столкновением двух сверхдержав ХХ века. В США 1953-й стал «золотым годом маккартизма». Сенатор Маккарти, призывавший к охоте на «красных ведьм», был властителем дум и хозяином положения. Закономерно, что и в советской пропаганде градус антиамериканизма был высок как никогда. Противостояние систем в любой момент могло перейти в новую мировую войну – только спичку поднеси. Решение Советского Союза принять участие в Олимпийских играх разрядило обстановку: началось бескомпромиссное соперничество СССР и США на спортивных аренах. Рекорды вместо бомбежек, борцовские приемы вместо рукопашной, голы вместо танков… Как и в античные времена, олимпийские игры служили делу мира.
