Он схватил ее за руку, прижал к стене и выразительно проговорил:
— А знаешь ли ты, воплощенный демон, почему я это сделал? Меня устрашила возможность сделаться твоим вторым мужем, если утонет первый. Ведь ты, наверное, стала бы настаивать на этом.
— Конечно! — воскликнула она. — Ради этого я и спровадила было его к нильским крокодилам.
— Да? Ну, а у меня на родине есть невеста, которую я люблю не для одного приятного препровождения времени. Прощайте!
С этими словами инженер круто повернулся к выходу из галереи. Соблазнительница вскрикнула и, лишившись чувств, упала к его ногам. Брезгливо обойдя ее, молодой человек поспешил покинуть дом. Через несколько времени он уехал в Англию.
Мы одобрили эту историю, найдя ее «очень поучительной для молодых людей» в том смысле, что не следует увлекаться женщинами с ангельским лицом, но с дьявольскою душой. Мак-Шонесси пожелал рассказать другую историю, мораль которой сводилась к тому, что не следует увлекаться и разными изобретениями.
— Место действия моей истории, — начал Мак-Шонесси, — в Германии, в Фуртвангене, среди Шварцвальда. Там жил один чудак; звали его Николай Гейбель. Он занимался изготовлением механических игрушек, и своим искусством в этом деле прославился на всю Европу. Он делал кроликов, которые вскакивали из кочна капусты, ставили стоймя свои длинные ушки и укладывали их рядышком на затылок, умывали передними лапками рыльце и мяукали также естественным голосом, что собаки принимали их за кошек и прятались от них под диваны и столы. Делал кукол с маленькими вставленными в них фонографами, благодаря которым они могли говорить, смеяться, плакать и даже петь. И вообще много делал чудес в этом роде.
Он был более обыкновенного механика: в нем сидел художник. Для него избранный им труд был высшим наслаждением, высшею целью жизни. Его мастерская была наполнена всевозможными чудесами техники; но он не хотел продавать своих произведений и делал их из одной любви к искусству. Между прочим у него были: ослик, двигавшийся посредством электричества; птичка, поднимавшаяся на воздух, описывавшая там в продолжение четверти часа круги и опускавшаяся потом на то самое место, с которого поднялась; скелет, плясавший под дудку, на которой сам же наигрывал; две куклы в естественную величину взрослого человека; одна из них играла на скрипке, а другая пила пиво и курила трубку.
О Гейбеле распространился слух, что он может заставить своих механических людей и животных проделывать решительно все, что умеют делать их живые прообразы. Однажды он сделал куклу в виде взрослого мужчины, которая оказалась чересчур уж человекоподобною.
Дело было так. У местного доктора Фоллена был танцевальный вечер по случаю второй годовщины дня рождения его первого ребенка. На этом вечере присутствовал Гейбель с своей дочерью Ольгой. На другой день к Ольге пришли ее подруги, тоже участвовавшие на вечере, и начали прохаживаться насчет кавалеров, с которыми танцевали.
— Очень мало хороших танцоров, — сказала одна из девушек. — И все они на один лад.
— Да, — подхватила другая. — А как они важничают: приглашают даму с таким видом, точно оказывают ей бог знает какую милость.
— А как они незанимательны в своих разговорах, — заметила третья, самая бойкая из всех. — Только и знают твердить, как попугаи: «Какая вы интересная в этом платье». «Часто ли вы ездите в Вену?» «Какой сегодня был жаркий день». «Любите ли вы Вагнера?»… И больше они ничего не могут придумать. Страшная скука с ними!
— Ну, я за разговорами не гонюсь, — заявила четвертая. — Мне нужен такой кавалер, который умел бы хорошо танцевать, не ронял бы меня на пол, как делают некоторые, и не уставал бы раньше меня.
— Значит, — сказала Ольга, — тебе нужен автомат, вроде папиных, который будет танцевать хоть всю ночь напролет.
— Великолепная идея! — вскричала четвертая девица, всплеснув руками. — С ним я могла бы танцевать во всякое время, и никто меня за это не осудил бы. А разговоров мне совсем не надо. Мне лучше нравятся молчаливые кавалеры. Во время танцев я не люблю болтать.
Гейбель прислушивался к этой болтовне, происходившей рядом с его мастерской, и тут же с лихорадочной поспешностью стал делать на клочке бумаги какие-то вычисления.
Несколько месяцев спустя в городе был настоящий бал у богатого лесопромышленника Венцеля по случаю помолвки его племянницы. Был приглашен и Гейбель с дочерью. Проводив дочь до дома Венцеля, старик вдруг исчез, оставив ее в большом недоумении. Однако через некоторое время он появился в зале под руку с самим хозяином, чему-то громко смеявшимся, и в сопровождении молодого офицера, которого никто из присутствующих раньше ни разу не видал в городе. Разумеется, все, в особенности дамы, были в высшей степени заинтересованы новоприбывшим, которого Гейбель представил под именем лейтенанта Фрица, сына своего умершего на чужбине друга детства, генерала такого-то.
— Ну, мой дорогой мальчик, — обратился он к лейтенанту, кладя ему руку на плечо, — не будь таким застенчивым и раскланяйся с дамами.
Лейтенант звякнул шпорами и наклонил свою гладко причесанную голову, причем издал какой-то странный звук, напоминавший хрипение старых часов. Но на это никто не обратил внимания: не до того было.
Гейбель по очереди подводил своего «молодого друга» ко всем дамам. Молодой офицер как-то странно приседал на ходу и волочил ноги.
— Плохой ходок, но отличный танцор, могу вас уверить, милостивые государыни, — говорил Гейбель. — Это уж такое странное свойство у него; он не может ходить по-человечески, зато отлично вальсирует… Что ж ты молчишь, дружок? Скажи что-нибудь.
Он ткнул своего спутника в грудь, и тот, разинув рот, пискливым голосом, но довольно ясно, произносил: «Позвольте пригласить вас на вальс». После чего рот его с легким треском закрывался.
Дамы невольно содрогались, когда поближе приглядывались к слишком гладкому и белому с розовым налетом лицу и стеклянным глазам кавалера, и отказывались с ним танцевать.
Наконец старик подвел свою куклу (я думаю, вы уже угадали, что это была кукла, и что Венцель был в заговоре с Гейбелем) к любительнице молчаливых кавалеров и сказал ей:
— Надеюсь, хоть вы-то не откажетесь повальсировать с этим танцором моего изобретения. Я сделал его именно таким, каким вы желали иметь кавалера. Он не надоест вам разговорами, крепко будет держать вас за талию и провальсирует с вами хоть до утра.
— Ах, это очень интересно! — весело вскричала девушка — С удовольствием воспользуюсь возможностью иметь такого идеального кавалера.
