1-е управление на швейцарский участок и займется женевской резидентурой.
«Предлагаю 100 тысяч долларов…»
Три года Калинин проработал в центральном аппарате, и в 1966 году ему предложили убыть в длительную командировку в Бельгию. Штаб-квартира НАТО переехала из Парижа в Брюссель, и, естественно, советская военная разведка отреагировала на это событие. Командование ГРУ приняло решение укрепить состав брюссельской резидентуры. Запросили визу. Однако Калинину было отказано. Судя по всему, американцы помнили его еще по Греции, и им очень не хотелось, чтобы этот энергичный «дипломат» обосновался под боком у главного НАТОвского штаба.
Что ж, отказ есть отказ. Пришлось продолжить работу в Центре. Однако он верил, наступит и его время вновь выехать за рубеж и заняться «живой» оперативной работой.
Но ему вновь не повезло. На Западе вышла книга Баррона о КГБ, в которой автор зачислил Валерия Калинина в сотрудники Комитета госбезопасности.
К большому сожалению, эта книга стала настольной для отдела кадров ГРУ. Теперь офицеры, названные в книге, считались не перспективными, поскольку были «засвечены» и принадлежность их к разведке установлена. И это якобы создавало условия для их компрометации.
Более того, нередко они слышали упреки, мол, за рубежом работали недостаточно скрытно, конспиративно, вот и «засветились».
Что можно сказать по этому поводу? Подобные рассуждения были по меньшей мере странными. Откровенно говоря, выяснить принадлежность к разведке того или иного сотрудника посольства, торгпредства или какой-либо другой организации, работающей в стране пребывания, не так уж и сложно. Жизнь и организация деятельности офицеров разведки, работающих «под крышей», обусловлена несколькими устойчивыми признаками. И о них прекрасно известно местной и американской контрразведке.
Прежде всего офицер назначается на должность, которую занимал его предшественник. А он уже мог быть известен КРО как сотрудник спецслужбы. Тут, разумеется, возможны варианты. Представили, что на сей раз разведчик занял иную «крышевую» должность. Сделать это не просто, но спецслужбам вполне по силам. Но остается еще несколько признаков, по которым КРО вычисляет разведчиков.
В ту пору «крышевики» старались в первый же год приобрести автомобили. Служебные машины для рядовых сотрудников выделялись крайне скупо, а без авто за границей работа разведчика просто невозможна. Опять же они имели возможность пригласить «нужного» иностранца в ресторан. Обычные посольские или торгпредовские служащие такой роскоши позволить себе не могли.
Вечером, в конце рабочего дня, когда все покидают посольство, офицеры разведки, как правило, остаются там или приезжают из других офисов. Им надо написать отчет, встретиться с резидентом.
Так что и без подсказки Баррона контрразведка, думается, знала своих «клиентов». Более того, с горечью надо признать, что американские спецслужбы умело использовали подозрительно болезненное отношение руководства разведки к появлению фамилий наших сотрудников в иностранной прессе. Таким образом, американцы компрометировали наиболее активных, энергичных, и доставлявших им много хлопот советских офицеров.
Словом, в таких условиях ждать близкого выезда за границу не приходилось. Калинин упорно работал на своем швейцарском участке, осваивал французский язык и, несмотря ни на что, готовился к будущей командировке.
Это время наступало еще через три года, в 1969-м. Судьба Калинина была решена. Работать предстояло на своем «родном участке», в нейтральной Швейцарии, в Женеве, в представительстве СССР при ООН и других международных организациях.
Руководство военной разведки придавало работе швейцарской резидентуры большое значение. Хотя, казалось, чем может заинтересовать Советский Союз эта маленькая, нейтральная страна. Она не входила ни в какие военные и политические союзы, на ее территории не размещались НАТОвские объекты и штабы. Все так. Но в Женеве располагалось множество различных международных организаций — отделения Организации Объединенных Наций, Международная организация труда, Всемирная организация здравоохранения, Международная организация Красного Креста и другие. Кроме того, в Женеве постоянно проходили многочисленные международные конференции и форумы, промышленные выставки. Город был центром проведения как официальных, так и неофициальных консультаций по политическим и экономическим вопросам. Это создавало благоприятные возможности для ведения разведки с территории Швейцарии третьих стран, и в первую очередь, стран НАТО.
Здесь располагались также издательства и представительства ведущих западных и американских журналов, освещавших оборонную политику США, стран НАТО, публиковавших информацию по крупным западноевропейским фирмам, производящим вооружение и военную электронику.
Такое уникальное положение Женевы в конфигурации политических, экономических и военных организаций давало возможность нашей разведке уделить особое внимание добыванию научно-технической документации, образцов военной техники для советского ВПК.
Забот и хлопот хватало. Приходилось работать как по «крышевой должности» в качестве второго секретаря представительства, так и по оперативной линии. Калинин курировал несколько организаций — Комитет по стандартизации, Международный союз электроники, Всемирную организацию интеллектуальной собственности. Сам напросился потрудиться в Комитете по разоружению.
В обязанности Калинина входила встреча советских делегаций, прибывших в Женеву, информирование главы делегации о всех изменениях и проблемах в международной организации, позиции руководства и ее членов по обсуждаемым вопросам. Разумеется, Валерий Петрович принимал самое непосредственное участие в заседаниях на правах члена советской делегации.
Вся эта работа помогала легендированию разведывательной деятельности.
Так, участие в протокольных мероприятиях и контакты с членами делегаций позволяли устанавливать Калинину знакомство с потенциально интересными для разведки людьми и поддерживать с ними связь на официальной основе.
В отличие от технических организаций, среди членов комитета по разоружению, и особенно в американской делегации по СНВ, доминировали сотрудники спецслужб. Особенно это чувствовалось во время приемов. Если Калинин заводил разговор с кем-то из членов делегации, рядом тут же появлялся «третий лишний».
Сотрудники американских спецслужб таким образом не только старались обеспечить безопасность членов делегации, но и активно работали против советских дипломатов, пытаясь склонить их к сотрудничеству. Не избежал такого «подхода» и Калинин.
Однажды на встрече во Дворце наций, в перерыве между заседаниями, в кафетерии, к столику, за которым находился Калинин, подсел американский дипломат. Они знали друг друга, встречались не впервые, более того, американец был известен в резидентуре как работник ЦРУ. Именно поэтому подобного поворота в общении советский разведчик не мог предположить. Американец напрямую предложил Калинину установить более тесные контакты. «Мне нужна определенная информация, — сказал он. — Оплата — сто тысяч долларов. Сами понимаете, это довольно крупная сумма».
Валерий Петрович согласился: сумма действительно большая. Но в Москве с такими деньгами делать нечего, да он и не нуждается в них. «В свою очередь у меня встречное предложение, — ответил Калинин. — Плачу вам ту же сумму за сотрудничество со мной. Сами сказали — сумма серьезная, на нее купите виллу на берегу Атлантики, ну или шикарную квартиру в Нью-Йорке. По рукам!»
Судя по перекошенной физиономии, предложение американцу не понравилось. Не допив кофе, он встал и покинул зал.
Потом в ходе анализа этого случая в резидентуре разведчики пришли к выводу, что никаких компрометирующих материалов
