Арестованные на допросах стали сдавать других - и вправду троцкистов, и невинных, и просто свих недругов. Психология прищученной сволочи: помру, так хоть не один я.
Доносы приходят - органам надо разбираться. Среди старых чекистов преобладали нелюди; но даже честный и добрый сотрудник вынужден расследовать дело каждого, на кого «поступил сигнал»: вдруг это вправду враг?
Новые подозреваемые называют имена уже своих знакомых. Дела плодятся в геометрической прогрессии.
В 1936 году «старую гвардию» напугала новая Конституция, особенно пункт об альтернативных выборах. Сталин ввел его, чтоб прежнюю «элиту» постепенно переизбрал сам народ - без насилия, демократически, предлагая по-настоящему достойных кандидатов.
Троцкисты знали, что народ их ненавидит. Альтернативные выборы гарантировали им быстрое и абсолютно законное лишение власти. Это повысило их нервозность. Они все более открыто выступали против Сталина, от ярости забывая о конспирации - и попадались. На допросах со страху сдавали всех своих знакомых.
А постепенно даже начали гордиться количеством посаженных ими. Мотивировали так:
- Пусть арестуют безумно много! Тогда станет ясно, что что-то в стране не так.
Гад всегда найдет оправдание и докажет себе, что он - ангел.
Новые аресты, выбиваются показания теперь уже на их знакомых - и волна террора захватывает всю «элиту».
Да, при Ягоде и Ежове показания выбивались (хоть и гораздо реже, чем принято считать). Чекистами-то работали те же свердловцы, «отцы» Красного террора. Но скоро связи арестованных задели и самих следователей: это же одна тусовка, старые большевики! И стали они яростно топить друг друга, надеясь за счет этого выплыть. «Что расстреляли собак - страшно рад.»
Их оказалось слишком много в узенькой прослойке - тех, кого бесило, что «в правительство подбираются люди с русскими фамилиями». Пауки в банке. Когда-то они неизбежно должны были сами себя сожрать.
Не знаю, намеренно Сталин стравил их, или это получилось стихийно? Но Россия очистилась.
//__ * * * __//
Итак, в тридцать седьмом сама себя истребила антирусская оккупационная «элита» - что для страны стало спасением. Но от бессильной злобы она утащила с собой и определенное количество невиновных людей. Их гораздо меньше, чем нам внушили; однако, и тысяча напрасно пострадавших - это трагедия.
Можно ли вырезать рак, не задев здоровую ткань? Увы, нет. Порой приходится ампутировать руку или ногу, чтобы выздоровел весь организм.
Этот год отмечен далеко не только репрессиями. Напомню кое-что:
11 февраля - в Сталинграде выпущен первый советский гусеничный трактор СТЗ-НАТИ.
25 мая - открылась Всемирная выставка в Париже. Наш павильон венчала знаменитая скульптура В.И. Мухиной «Рабочий и колхозница». Советский паровоз ПС (Иосиф Сталин) получил на выставке Гран-при.
6 июня - открыта первая в мире полярная дрейфующая станция «Северный полюс-1» (руководитель - И. Папанин).
18-20 июня - В. Чкалов, Г. Байдуков, А. Беляков совершили первый беспосадочный перелет из Москвы в США через Северный полюс.
20 июня - Челябинский тракторный завод начал выпуск первого советского дизельного трактора С-65.
4 октября - дирижабль СССР В-6 (Осоавиахим) установил мировой рекорд по продолжительности полета.
2 ноября - над Кремлем зажглись рубиновые звезды.
А теперь закройте глаза и вообразите: Россия избавилась от Чубайсов и абрамовичей. Они больше не грабят нас и не заставляют страну ложиться под Запад.
Понимаю, вообразить трудно. Мы под их игом перемогаемся 20 лет - привыкли. И все же?
Нет, я не призываю их казнить, «экстремизм» мне не пришьете! Просто -конфискация имущества и пятнадцать лет лесоповала. В Уголовном кодексе все про них есть.
Чувствуете, как полегчало? Нет больше этой банды современных троцкистов! Россия свободна, мы работаем для своего блага, анев карман олигархам! Мы уверены в завтрашнем дне: никто не отнимет заработанное нами очередной инфляцией, деноминацией, приватизацией! Образование снова бесплатное и лучшее в мире по качеству. Старики получают достойную пенсию. Безработицы нет. И мы с каждым годом все ближе к великой цели: построению справедливого, процветающего, светлого общества!
Я описал СССР конца 1930-х годов. И начала 1950-х, когда удалось преодолеть последствия войны.
Вот что для народа означал 1937 год!
Я не раз уже цитировал эту книгу, пора обратиться к ней подробнее.
Лион Фейхтвангер, немецкий писатель еврейского происхождения, не коммунист, в 1937 году провел два месяца в СССР. Он присутствовал на политических судебных процессах и встречался со Сталиным. Вскоре он написал об этом книгу «Москва 1937», которую успели в том же году перевести и издать в Советском Союзе массовым тиражом.
Это свидетельство очевидца, не имевшего причины льстить России - что особенно ценно! Цитатами из него я немного злоупотребляю, но они помогают увидеть ситуацию со стороны и почувствовать атмосферу эпохи.
Начинается книга так:
«После возвращения на Запад передо мной встал вопрос, должен ли я говорить о том, что видел в Советском Союзе? Это не являлось бы проблемой, если бы я увидел много отрицательного и мало положительного. Мое выступление встретили бы с ликованием. Но я заметил там больше света, чем тени, а Советский Союз не любят и слышать хорошее о нем не хотят. Тупость, злая воля и косность стремятся к тому, чтобы опорочить, оклеветать, отрицать все плодотворное, возникающее на Востоке».
Знакомо, не так ли? Будто телевизор включили. «Тупость, злая воля и косность» управляют нынешними СМИ.
«Я замечал с удивлением и вначале скептически, что в Советском Союзе все люди, с которыми я сталкивался - притом и случайные собеседники, которые ни в коем случае не могли быть подготовлены к разговору со мной, - хотя иной раз и критиковали отдельные недостатки, были вполне согласны с существующим порядком в целом. Да, весь громадный город Москва дышал удовлетворением и согласием и более того - счастьем».
Счастье!
Это тот самый 1937-й, когда «все дрожали от страха и стучали друг на дружку». Беспристрастный очевидец почему-то заметил совсем другое.
«У кого есть глаза, умеющие видеть, у кого есть уши, умеющие отличать искреннюю человеческую речь от фальшивой, тот должен чувствовать, что люди, рассказывающие о своей счастливой жизни, говорят не пустые фразы».
«На Западе общество, наученное печальным опытом, питает к заверениям и обещаниям своих правительств недоверие - настолько сильное, что иногда считают, что определенный факт должен совершиться именно потому, что правительство утверждает обратное. В Советском Союзе твердо верят, что обещания властей будут выполнены в точности и к назначенному сроку».
