я танцевал, мне не нужно было доказывать другим, какой я жесткий и дерзкий.
Я стал собранным и дисциплинированным, и школьные учителя это замечали. И преподаватели в танцевальной школе отмечали мои успехи. Я хорошо запоминал хореографические комбинации и умел очень высоко прыгать. Наверное, более сильным и ловким, чем многие другие молодые танцоры, меня сделали годы, проведенные на улице.
После Театра Гарлема я занимался также в Восточной академии балета, Бостонской балетной школе и в центре Jacob’s Pillow. А после окончания школы я подписал свой первый профессиональный контракт с Танцевальным театром Гарлема и сразу же вместе с труппой поехал на гастроли в честь сорокалетия коллектива.
Миссией нашего турне было познакомить с балетом людей, которые раньше его никогда не видели. Мы несли надежду подросткам из неблагополучных районов, и я считал своей обязанностью выступать перед ними. Мне хотелось вдохновить кого-нибудь – хотя бы одного ребенка – так же, как когда-то вдохновили меня. Я чувствовал себя частью чего-то большего. У меня появилось предназначение.
В Театре Гарлема меня напутствовал мой герой – легендарный Артур Митчелл. Он говорил, что моя судьба и миссия – служить искусству. А для меня это значило нести добро людям.
Сейчас я уже третий сезон работаю в Балете Лос-Анджелеса. Для меня большая честь выступать с сольными партиями в «Щелкунчике» и «Лебедином озере». Кроме того, я с гордостью работаю с детьми и подростками из неблагополучных и бедных семей в Южной Калифорнии. Есть такая общественная программа – «Сила танца», которая предоставляет сотням детей бесплатный доступ на спектакли.
Иногда бывает, что я поврежу колено или потяну лодыжку (что поделаешь – издержки производства), и тогда я мог бы отменить выступление. Но потом я думаю о тех детях с улиц, которые придут на представление, и чувствую, что обязан выйти на сцену. Я хочу, чтобы во мне они видели себя в будущем и свою возможность тоже оказаться на сцене.
Гаснет свет, поднимается занавес, и, пока я танцую, где-то там, в темноте зала, сидит тот, кому нужен мой пример. И я буду безмерно счастлив, если через какое-то время на сцену выйдет человек, который скажет: однажды в детстве я увидел, как на сцене танцует Кристофер Чарлз Макдэниел, и тоже захотел танцевать. И вот теперь я – артист балета, и моя миссия – дарить красоту и вдохновлять других людей на то, что любые мечты, если очень-очень захотеть – обязательно сбываются. Надо только верить в себя и идти вперед!
Кристофер Чарлз Макдэниел
Самая ценная работа в моей жизни
Когда мир говорит: «Сдайся», надежда шепчет: «Попробуй еще раз».
Автор неизвестен
За девять лет компания, в которой я работал инженером, прошла через болезненный процесс сокращений, недобровольных отправок на пенсию, реструктуризаций и других модных корпоративных слов. Я каким-то образом держался на месте, но многие из тех, кого «ушли», были моими друзьями. Каждый раз, когда кто-то исчезал из моего отдела, я тихо горевал. Радовался, что уволили не меня, но чувствовал себя виноватым. Почему они, а не я?
Почему мне везет?
Когда руководство продало треть компании, пришло время сокращать наш инженерный отдел. Большинству сотрудников сказали, что они под угрозой, и предложили либо раннее пособие по выходу на пенсию, либо увольнение. Я такого предупреждения не получил и подумал, что меня это не коснется. Кроме того, мне только исполнилось пятьдесят, и на пенсию я еще не собирался.
Но затем наступил роковой день. К обеду по сарафанному радио расползлись слухи о том, кого выгонят из нашего отдела. До обеда успели переговорить со всеми, кроме одного сотрудника. Когда я вернулся за свой стол после перерыва, меня дожидалось голосовое сообщение от начальника: «Том, перезвони сразу, как вернешься».
Вскоре я оказался у него в кабинете.
– Ну и денек сегодня! – воскликнул начальник, глядя на свой стол. – К сожалению, я вынужден сообщить, что твою должность сократили.
Он коротко и холодно пожал мне руку и выставил из кабинета, пробормотав что-то вроде: «Удачи, Том».
Я в шоке вернулся к себе. Потом позвонил жене, чтобы сообщить ей нерадостные новости. Лора попыталась меня утешить. Но, как ни странно, я был рад свободе и перспективе попробовать что-то новое.
Вся тяжесть моего положения обнаружилась, когда я начал искать новую работу. Я прослужил инженером тридцать два года и больше ничего не умел. Четыре месяца поисков привели меня в компанию, от должности инженера в которой я отказался полгода назад.
На новом месте мне было некомфортно. Я чувствовал себя свежеиспеченным выпускником колледжа, который ненавидит ходить на работу. Спустя месяц я поговорил с начальником:
– Каждое утро я себя спрашиваю: делаю ли я то, что хочу делать? Иду ли я туда, куда хочу идти? Становлюсь ли я тем, кем хочу стать? И знаете что? Нет! Я хочу уволиться!
– Раз тебе так тяжело, позволь предложить тебе другой вариант в нашем филиале, это недалеко отсюда. Надеюсь, там тебе понравится, Том.
Новая работа некоторое время мне и правда нравилась, но в глубине души я чувствовал, что судьбой мне уготовано что-то другое.
Ближе к концу моей карьеры инженера я стал соавтором технической книги совместно с еще десятком мужчин и женщин со всей Северной Америки. Как представитель авторского коллектива, я выступал на конференциях в США и Европе и рассказывал о цели нашей предстоящей публикации. И хотя мне никогда не нравилось выступать на публике, вскоре я проникся к этому делу.
Как профессиональный инженер, ранее я бывал на технических семинарах и успешно применял свои навыки общения. Иногда я спрашивал лектора: «Каково это – вести семинар?»
Параллельно я все еще продолжал искать работу мечты и узнал, что мне нужно предоставить видеозапись того, как я веду семинар перед настоящей публикой. На Новый год я поставил перед собой цель разослать резюме и видеозаписи до первого февраля.
Разослав шесть писем, мне потихоньку стали поступать ответы, в основном с благодарностью за проявленный интерес. Когда одна компания заинтересовалась мной, я очень обрадовался. Они хотели, чтобы я прилетел в Канзас-Сити на учебу за свой счет.
После довольно напряженного собеседования с двадцатью другими заявителями я вернулся в гостиничный номер, чтобы отдохнуть и подготовиться к следующему дню. Но как только я открыл дверь, зазвонил телефон. Наш куратор сказал:
– К сожалению, Том, тебя не пригласили на второй этап.
Я был поражен.
Пришлось возвращаться домой и пытаться выжать максимум из своей текущей работы инженером.
Через несколько месяцев мне
