переросла в убийства, когда Риджуэю стало казаться, что они презирают его и относятся к нему с отвращением. Ему нравилось заниматься сначала оральным сексом, потом переходить в миссионерскую позицию и достигать оргазма в позе «мужчина сзади». В этот момент он обхватывал девушку за шею и начинал душить. Обычно он использовал уловку: говорил, что мимо летит самолет, или привлекал ее внимание к еще какому-нибудь шуму. Она, прислушиваясь, поднимала голову, и ему удобнее было ее схватить. Очень скоро убийство стало для него куда важней секса.
Некоторые жертвы умоляли не убивать их, вспоминали свои семьи и детей. Но их уговоры были напрасны. Если жертва сопротивлялась, Риджуэй прижимал ее к земле весом своего тела или сдавливал ногами. Бывало, он использовал предметы одежды, оказавшиеся под рукой, в качестве лигатуры, которую стягивал так сильно, что после смерти ее уже невозможно было снять. Так произошло с Жизель Ловворн, труп которой обнаружили со связанными между собой мужскими носками на шее, и с Мэри Мальвар, чье тело он выбросил вместе с веревкой, впившейся в плоть.
Некоторых девушек он убивал у себя в пикапе или на природе, где они занимались сексом. Но большинство жертв Риджуэй привозил к себе домой на Милитари-роуд. Там он показывал им комнату своего сына, предполагая, что они не станут бояться семейного человека. Перед сексом обязательно просил воспользоваться душем и туалетом. Дело в том, что в момент смерти сфинктеры тела расслабляются; происходит непроизвольное мочеиспускание и дефекация. Риджуэю не нравилось, когда его жертвы пачкали простыни, которые потом приходилось стирать. Очевидно, это пробуждало в нем воспоминания о собственном энурезе в детском и подростковом возрасте. Он старался по возможности быстрее избавляться от трупов и менять испачканное постельное белье.
Тела жертв он заворачивал в полиэтиленовую пленку или кусок коврового покрытия и вывозил на свои «свалки». Если жертва перед смертью отбивалась, остригал ей ногти, чтобы полицейские не нашли под ними клеток его кожи.
В распоряжении Эллен О’Тул имелся предположительный профиль убийцы, составленный в 1984 году другим маньяком, Тедом Банди. Банди утверждал, что преступник, охотившийся на проституток, возвращается к выброшенным трупам и занимается с ними сексом. Он сделал этот вывод, узнав о камнях конической формы, которые были обнаружены во влагалищах у нескольких жертв. По мнению Банди, камни обеспечивали влагалищу утраченную после смерти упругость. Эллен О’Тул понимала, что они приближаются к обсуждению темы некрофилии. Риджуэй уже упоминал, что получал все меньше удовольствия от секса с живыми женщинами. Говорил он и о том, что достигал оргазма в момент смерти партнерши. Теперь следовало узнать, действительно ли он возвращался к выброшенным телам и осуществлял с ними половые сношения.
Это оказалось правдой. Не особо стесняясь, Риджуэй подтвердил, что «использовал тела повторно», потому что «им не надо было платить». Он мог возвращаться к трупу неоднократно, пока разложение не достигло значительной стадии. Конечно, ему приходилось отгонять мух и счищать плодившихся в мертвом теле личинок.
Впервые он вернулся к трупу Жизель Ловворн, чтобы попытаться снять носки, которыми задушил девушку, с ее шеи. Развязать удавку ему не удалось, а резать носки он не стал, объяснив это тем, что все равно не смог бы их больше носить. Прежде чем уйти, Риджуэй занялся с трупом сексом. Потом он приходил еще раз, а на третье посещение понял, что разложение зашло слишком далеко.
Про труп Терри Миллиган, который нашли с ногами, разведенными в стороны практически под прямым углом, он сообщил, что несколько раз возвращался, чтобы заняться с ним сексом, но из-за трупного окоченения ноги пришлось раздвигать с большой силой. Когда ему показали фотографию скелетных останков Терри, он подтвердил, что оставил ее именно в такой позиции.
Он вспомнил, что не смог достигнуть оргазма во время секса с Андреа Чайлдерс, потому что, когда он ее душил, у девушки произошла непроизвольная дефекация. Он занялся с ней сексом еще раз уже после смерти и только так получил удовлетворение. Позднее он возвращался к трупу повторно.
Тело Констанс Наон он присыпал землей; в процессе захоронения он испытал острое желание заняться сексом, но сумел его подавить.
Перед тем как вернуться домой, Риджуэй обрабатывал себя самодельным антисептиком, для которого смешивал технический спирт с лосьоном после бритья. Он считал, что его «средство» отбивает любой запах и отлично справляется с микробами.
Памятуя о том, что у некоторых жертв он отделял черепа, чтобы выбросить в другом месте, Эллен О’Тул перешла к теме расчленения. Сначала Риджуэй утверждал, что не рассматривал такой возможности, но потом признался, что думал об этом. Он хотел «насадить труп на кол и выставить напоказ». Более того, он фантазировал о прижизненных пытках. Он признался, что, когда убил уже несколько десятков женщин, у него появились мысли о том, чтобы «насадить одну на кол и пытать». Он представлял себе, что проделает это где-нибудь в глухом лесу. Он сунул бы кляп ей в рот, а кол воткнул в землю, чтобы смотреть на страдания жертвы, пока та не умрет. Возможно, он задушил бы ее сам. Рассказывая об этой фантазии, Риджуэй пришел в состояние сексуального возбуждения.
– Если бы я так сделал, – бормотал он, – она получила бы по заслугам. Пока она жила… все подряд совали в нее свои члены… и она бы умерла от засунутого кола. Но я не сделал этого. Это было бы безумие. А я не сумасшедший.
На вопрос, почему он не осуществил такого плана с мертвой девушкой, Риджуэй объяснил, что «всему есть предел». Он мог насиловать их, убивать, выбрасывать тела, но не более.
– И кто установил этот предел? – спросила психолог.
– Я сам.
– Опишите его точно.
– Унизить, убить, избавиться от трупа и, возможно, несколько раз заняться с ним сексом.
Риджуэй утверждал, что старался бороться со своей тягой к некрофилии. Он специально стал выбрасывать тела дальше от дома, чтобы труднее было возвращаться к ним. Он говорил, что это его «немного пугало» и потому он «отвозил их далеко».
Но по-настоящему он испугался, когда у него появились фантазии о каннибализме. Признаваться, пробовал ли он нечто подобное или только фантазировал, Риджуэй не стал. Тем не менее ясно было, что он много думал об этом.
Психолога интересовало, как после всех совершенных убийств Риджуэй сумел-таки замедлить темп, а потом и вообще остановиться на долгий период времени. Он объяснил, что этому способствовал страх перед некрофилией и каннибализмом, а также опасения быть пойманным следственной группой. Ему приходилось скрываться от жены, с которой они были очень близки.
У него
