4 февраля 1937 года компания «Ром «Бакарди»» отметила семьдесят пятую годовщину своего основания в Сантьяго-де-Куба — с гуляньями и фейерверками.
Винокурня на Матадеро, с которой начинал в феврале 1862 года дон Факундо — с жестяной крышей и земляным полом — за долгие годы превратилась в предприятие с многомиллионным капиталом, где работали 1200 человек, хотя у входа в старое здание по-прежнему росла тоненькая высокая кокосовая пальма, которую посадил вскоре после открытия винокурни четырнадцатилетний Факундо-младший.
По традиции, каждый год 4 февраля дочери Бакарди лично развозили благотворительные пожертвования в нуждающиеся учреждения по всему Сантьяго в память об основании фирмы. В семьдесят пятую годовщину в список учреждений вошли богадельня, пансионат для престарелых, детская больница, благотворительный центр раздачи одежды, приют для слепых, масонская ложа, детские сады, средние школы и сельскохозяйственный институт — среди многих других. Кроме того, компания наделила денежными подарками ветеранов войн за независимость, прикованных к постели в местных больницах. Это стоило Бакарди всего нескольких сотен долларов — зато признательностью местным учреждениям компания поддерживала свою репутацию фирмы с высоким гражданским самосознанием в гуманистических традициях Эмилио Бакарди.
Пепин Бош понимал, что прогрессивная репутация «Бакарди» вносит существенный вклад в продажи ее продукции на Кубе, и хотел добиться, чтобы о новом заводе в Пуэрто-Рико сложилось такое же общественное мнение. В честь семьдесят пятой годовщины основания фирмы Бош поместил во все пуэрториканские газеты полосные рекламные объявления, в которых излагались принципы «Бакарди», которых фирма придерживалась везде, где бы ни работала. Компания обещала «повышать моральный уровень» алкогольной индустрии в Пуэрто-Рико, запретив изображения женщин в своей рекламе, чтобы никто не смог объявить ее в том, что она эксплуатирует сексуальные образы для продажи спиртного. «Бакарди» также заявила, что дабы не поощрять потребление алкоголя среди молодежи, фирма не будет рекламировать свою продукцию на радио в дневное время, а также заверила, что стремится сохранить хорошие отношения с пуэрториканскими рабочими и поэтому будет и дальше бороться за «улучшение их социального быта».
Однако то были тридцатые годы — время, когда обещания корпораций хорошо обращаться с рабочими всегда встречались со скептицизмом. Разрыв между бедными и богатыми за годы Депрессии только расширился, и повсюду, от Сан-Хуана до Детройта, от Лондона до Сантьяго-де-Куба набирало размах агрессивное профсоюзное движение, распространялась тяга к социализму и ширилось влияние коммунистических политических партий. Корпорация «Бакарди» столкнулась с теми же претензиями со стороны работников, что и любое другое капиталистическое предприятие, несмотря на всю свою прогрессивную репутацию. Прошли годы, прежде чем «Бакарди» приняли в Пуэрто-Рико в полной мере, а на Кубе компанию постоянно раздирали пополам стремление оставаться конкурентоспособным частным предприятием и щедрым работодателем одновременно.
Закулисный правитель Кубы и политический манипулятор Фульхенсио Батиста принял в этот период стратегическое решение заключить союз с кубинской коммунистической партией и позволить ей контролировать профсоюзное движение.
Конфедерация трудящихся Кубы (Confederacíon de Trabajadores de Cuba, КТК) — новая федерация профсоюзов, связанная с коммунистической партией, — так полюбилась министерству труда, что действовала практически как правительственная организация.
Профсоюзы по всей Кубе, которым придало отваги то, какой властью пользовалась КТК, выдвигали новые требования к работодателям, а компания «Ром «Бакарди»» с ее международной известностью стала для них невероятно соблазнительной мишенью. Для ее владельцев ситуация сложилась безвыходная — поскольку профсоюз работников «Бакарди» теперь считал конфликт между работниками и администрацией естественным и неизбежным в жизни любого предприятия. Даже мелкие неприятности приводили к крупной конфронтации. Так случилось, к примеру, когда в 1939 году компания приняла решение паковать бутылки с ромом не в деревянные ящики, как раньше, а в картонные коробки — по данным профсоюза, это привело к увольнению «свыше двухсот рабочих».
Компания быстро ответила на претензии профсоюза и объяснила, что пострадали от перемены лишь десять штатных и шесть временных работников, которые сколачивали деревянные ящики, и все они получили другую работу в порядке старшинства.
Администрация сказала, что покупатели предпочитают картонные коробки, потому что они легче и их удобнее таскать, и подчеркнула, что производители-конкуренты ввели у себя это новшество и их профсоюзы не возражали. Лидеры профсоюзов заклеймили директоров «Бакарди» эпитетами вроде «полуимпериалисты» и «антикубинцы».
Последнее обвинение задело чувствительную струну, и раздосадованное руководство «Бакарди» пожаловалось в министерство труда, что компания заслуживает большего уважения «не только за патриотические достижения ее основателей, но и за свою репутацию фирмы, которая по собственной воле и со всей возможной щедростью первой вводила те самые социальные реформы, которые теперь так любит наш народ».
Возражения остались без ответа.
Отчасти сложности «Бакарди» объяснялись тем, что они бросали вызов правительству, заручившемуся относительно широкой поддержкой населения. В 1940 году Фульхенсио Батиста решил снять военную форму и самолично баллотироваться на пост президента как штатское лицо. Конституционная ассамблея только что приняла проект новой кубинской конституции взамен документа, написанного во время американской оккупации в 1901 году и включавшего в себя ненавистную Поправку Платта. В новом документе предусматривался четырехлетний срок президентства, исключались выборы на второй срок и вводились гражданские свободы и предлагались всевозможные меры повышения благосостояния. Грядущие поколения кубинцев вспоминали эту конституцию как образец прогрессивной политической мысли. Многие законы, гарантирующие права рабочих, были закреплены в ней — рабочим обеспечивались платные отпуска, справедливая оплата труда, защита профсоюзов. Хотя немногие кубинцы считали Батисту подлинным демократом, ему удалось связать свое имя с реформами, и на выборах — как считалось повсеместно, это были одни из самых свободных выборов за всю историю Кубы — он победил своего старого соперника Рамона Грау Сан-Мартина, кандидата от партии «Аутентико».
