Екатеринославе того времени. В конце XIX века здания храма и колокольни были соединены между собой.
Позднее были построены дома причта 113 и церковно-приходской школы.
Во второй половине XIX века собор исполнял функции городской приходской церкви. Согласно газете «Епархиальные ведомости», причт собора состоял из трёх священников, одного диакона, и нескольких псаломщиков. Духовенство, кроме прямых священнических обязанностей, принимало участие в работе церковных административных учреждений, занималось преподавательской деятельностью и проповедовало. В конце 1900-х годов в храме проводились ремонтные работы.
В годы Советской власти, после того, как закрылся Спасо-Преображенский собор, сюда перемещается кафедра правящего архиерея. Архиерейский дом разместился по соседству, на Красной улице; его первым насельником стал владыка Агапит.
В 1930-х годах, во время борьбы с религией в СССР, собор был закрыт. Здание было отдано под фуражный склад. В этот период стены храма прорублены для сооружения ярусов-настилов. Грязь и перепады температур, нанесли большой вред внутреннему убранству собора, особенно росписям.
Богослужения возобновились в 1941 году, после занятия города немецкими войсками – и более не прекращались. 27 октября 1943 года, через два дня после освобождения Днепропетровска, во дворе храма был расстрелян протодиакон собора Илларион (его могила расположена на территории собора).
С 1944 года церковь восстанавливается и ремонтируется. Приблизительно в это же время происходит реорганизация епархии, и собор становится кафедральным, то есть резиденцией правящего архиерея. Повышение статуса собора позволило в 1956 году начать капитальные реставрационные работы.
Глава 34
Январь 1935 – Октябрь 1936
Домоуправление
К новым условиям начал привыкать,
И в Днепропетровске работу искать.
Евсей Кругликов
«Пятьдесят лет совместной жизни»
Сегодня – десятое Января 1935-го года. Я уже дома, не наспех, а навсегда.
Вечером я сходил к Златковскому. Посидели, поговорили…
И вот, через несколько дней, произошло следующее…
В домоуправлении 114 № 6 по улице Короленко в городе Днепропетровске, куда мы с Моисеем Абрамовичем Златковским пришли по вопросу моего трудоустройства, идет заседание правления.
В те годы все члены правления избирались из числа жильцов данного кооператива 115, в том числе и председатель. Должности эти были «общественные» и зарплату эти люди не получали. По найму – только управдом 116, бухгалтер, дворники, да сантехники.
Председатель правления Лев Маркович Ханин, лет тридцати, живет со своей семьей в квартире в одном из домов этого управления. Работает он заведующим отдела строительства Горкома КП(б)У.
– Можно войти? – Спросил М. А. Златковский, обращаясь к заседавшим.
– Пожалуйста, проходите, – ответил нам председатель правления, и предложил сесть. – Вот сюда, – указал он, – поближе к столу. – Товарищи члены правления. – Обратился к ним Лев Маркович. – К нам пришёл товарищ Златковский, которого вы все хорошо знаете, он – наш уважаемый жилец, постоянный снабженец всеми необходимыми материалами для ремонтов квартир.
– Знаем, хорошо знаем его, – откликнулись члены правления Коростошевский Б. С., Вайсман 117 Х. Б., Энтин 118 Е. Н., Цывина К. А. Все они – «давнишние» пенсионеры, но крепкие духом и телом, специально подобранные тов. Ханиным в состав правления. Почему их? Да потому что они свободны от обязанностей «тыбиков 119», их подменяют внуки. У них свой график дежурства в домоуправлении, они дежурят по два часа каждый день.
Таким образом, они вчетвером решали обычные, повседневные вопросы. Особо важные вопросы решались на правлении по пятницам, вечером.
– С ним – Лев Ефимович Фейгин, строитель, прораб 120, нужный нам человек. Вчера вечером они были у меня на работе, в Горкоме. В принципе мы там с ними обо всем договорились.
– Я попросил их придти сюда, на заседание правления.
– Перехожу к изложению вопроса по существу. Нужно наше РЕШЕНИЕ.
Председатель правления начал свою информацию с рассказа о доме, которому требовался капитальный 121 ремонт. По правде говоря, всем жильцам всё это давно известно, один лишь я только ничего не знал. Так что, вернее, весь этот рассказ был для меня…
– Дом – двухэтажный, 13 квартир. Первый этаж – бутовой 122 кладки, второй – каркасно-засыпной 123. Горжилуправление 124 рекомендовало нам старый дом развалить, а на этом месте построить новый. Конечно, предложение приемлемое, тем более, что они обещают нам кредит и материалы. Но, к нашему сожалению, это все «на словах». Мы имеем большой опыт в приобретении у этих же горе-руководителей леса, пиломатериала, кровельного железа, гвоздей, красок, оконного стекла и многих других материалов. И это лишь для ремонта отдельных квартир. Ремонт, который, порой, вместо месяца, длится всё лето. Поэтому наше правление решило отремонтировать этот старый дом. По совету специалистов-строителей за время Апрель-Октябрь дом полностью восстановят. Будет как новенький…
– Причем, на втором этаже сегодня семь квартир, а на первом – шесть. Площадь седьмой квартиры занимает мусорный ящик, приют кошек и блудных собак. Мы сделаем здесь двухкомнатную квартиру. Небольшой мусорный ящик сделаем и установим в другом углу двора. С таким вариантом жильцы этого дома согласны. В течение двух дней они освободят свои квартиры, уедут к своим родственникам, друзьям.
– Смету на реставрацию дома мы уже получили. Заявку на стройматериалы в Райжилуправление 125 подали, можно их хоть сегодня получить. Как видите, в этом вопросе у нас всё в порядке.
– Спрашивается, чего же нам недостает? Ответ прост, добросовестного прораба-строителя, который возьмется восстановить нашу РУХЛЯДЬ в кратчайший срок.
– Так вот, наш уважаемый Моисей Абрамович Златковский недели две тому назад поведал мне об этом товарище, которого он знает по совместной работе в совхозе «Сухачевка». Тов. Фейгин трудился там до вчерашнего дня. Все объекты он сдавал только на «ХОРОШО» и «ОТЛИЧНО».
– В связи с тем, что Спецторг ГПУ передал Госбанку свое подсобное хозяйство в деревне Сухачевка со всем движимым и недвижимым имуществом, рабочие и служащие, а также ИТР 126, из числа местных жителей – осталась и переоформились.
– Что касается тех, у кого семьи живут в городе Днепропетровске, то они вернулись домой.
– А у Льва Ефимовича…, пожалуй, он нам всё сам и расскажет.
– У меня семья из пяти душ, я, жена и трое детей-школьников. – Этими словами начал я вносить ясность в вопрос, чем меня влечёт их «развалюха».
– Я мог бы и далее работать в Спецторге ГПУ, – продолжил я. – Хотя бы и на ремонте магазинов, в городе, да и в лагерях, как Спецторг предлагал мне. Там, конечно же, гораздо спокойнее работать, чем на «развалюхе», у которой больше «шансов» при замене капитальных стен и перегородок не выстоять, а рухнуть, и, тем самым, оправдать своё название. Здесь всё время «смотри в оба 127» и не надейся на «авось» 128.
– Но, другой, сухой, нормальной квартиры они мне дать не могут. Нет у них. А в этом бывшем мясном магазине, с мокрыми стенами, да с подвалом, постоянно полным грунтовой водой, жить, да еще
