я сам не должен был проповедовать, все же настоящую истину мне приходилось слышать, мало, ведь, в нашем городе не было проповедника, просвещенного Духом Св., и когда мне приходилось слышать д-ра Толука или какого другого благочестивого проповедника, то это для меня было великой радостью. Иногда я не жалел пройти пешком 20-25 верст, чтобы послушать хорошего проповедника". Кроме того, Мюллер регулярно посещал еженедельные домашние богослужения в доме Вагнера, где он впервые услышал чистое Слово Божие. Также и верующие студенты собирались у него на квартире по воскресным вечерам. Их было человек 6, но позже это число дошло до 20, к моменту отъезда Мюллера из Галла. Эти собрания студентов для молодого Мюллера также были большой поддержкой и утешением. Даже больше, -- 2 раза молитвы и наставления товарищей его снова вернули на, истинный путь.
В это время Мюллер делал большую ошибку, больше читая религиозного содержания книги, пропуская при этом чтение Библии. Это было великим и широко распространенным недостатком. Дж. Мюллер никогда не переставал указывать другим то, чему сам научился горьким опытом. "В первые 4 года своей новой христианской жизни", он говорит, "я человеческие сочинения больше уважал, чем слово Самого Бога, и результатом было то, что я остался ребёнком в познании и в благодати". Но когда он, наконец, обратился к Слову Божьему, полному вдохновения и радости, его жизнь стала совершенно другой. Он достиг верхней ступени небесной лестницы.
Около. 1827 г. Мюллер узнал, что одно из английских миссионерских обществ намерено послать проповедника немца в Бухарест. Мюллер предложил свои услуги, и, к его крайнему удивлению, отец дал свое согласие. Когда он посетил своих родителей, ему казалось, что прежние недоразумения, как будто, исчезли. Но начавшаяся русско-турецкая война помешала отъезду Мюллера в Румынию, и потому д-р То-лук дал ему совет лучше вступить в связь с Лондонским миссионерским обществом, работающим среди евреев.
После продолжительного размышления и молитвы, Мюллер решил обратиться туда, что и сделал в декабре 1827 г., но ответ он получил лишь в июне следующего года. До этого времени он проповедовал Слово Божие безвозмездно жильцам одного дома в Галле. Туда принимались всякие опустившиеся люди, бродяги, и приучались к работе. Наконец, после долгого ожидания, Мюллер получил из Лондона извещение, что его охотно приняли бы на испытание на полгода, если он согласен приехать в Лондон. Это было для него неожиданностью. Он ошибся в своих расчетах и упал духом. Он надеялся, что его, кончившего университет, сразу же пошлют на работу. Всё же Мюллер, это условие принял и готовился в путь.
Но на пути стали непреодолимые препятствия. Джордж Мюллер еще не отбывал воинской повинности, которая была обязательна для всех, и потому ему было отказано в заграничном паспорте. Он написал прошение на высочайшее имя, ссылаясь, что он, как миссионер, едет на миссионерскую работу, но все жe пришёл отказ. Таким образом, дело его осложнялось, и от постоянного волнения он, наконец, захворал. Полагая, что перемена климата улучшит его здоровье, американский профессор взял его с собой в Берлин и в др. места, и пока он больше бывал на свежем воздухе, принимал лекарства и вино, предписанное ему одним врачом, Мюллер чувствовал себя лучше.
Но это общество не было для Мюллера к добру. Этот профессор НЕ был истинным христианином. Он Мюллера уговорил посещать, вместе с ним, театр. После первого акта Мюллер покушал мороженого, и с ним сделался глубокий обморок. Придя в себя, он почувствовал себя лучше и отправился в гостиницу, а на другой день вернулся в Галл. Там он, в тот же день, серьезно заболел и провел в постели несколько недель. Но на это он смотрел как на Божие наказание, приносящее мирный плод справедливости. По совету некоторых друзей, Мюллер переселился в Берлин. Там он убедился в великой истине, что наша радость не зависит от того, сколько верующих собирается вокруг нас. В Берлине он выступал с проповедью несколько раз в неделю в городской богадельне, где было собрано более 300 старцев, а по воскресеньям неоднократно посещал тюрьмы, чтобы там побеседовать с заключенными о спасении их душ, причем надзиратели его запирали в камере вместе с заключенными. Препятствия с военной службой были устранены врачебным свидетельством, что он, по своему слабому здоровью, для военной службы не годен. Получив паспорт, Мюллер 3 февраля 1829 года покинул Берлин и направился к новому полю своей деятельности, в Лондон, куда он прибыл; 19 марта 1829 года.
Так как Мюллер кончил университет, то он быт освобожден от многих предметов, которые должны были проходить другие студенты в миссионерской школе. Особое внимание он обратил на еврейский язык, в котором он и раньше имел хорошие успехи. Ежедневно 12 часов он проводил за чтением книг, и на коленях, молясь Богу, чтобы Он благословил его и сохранил от той духовной смерти, к которой, как он выражался, приводит чрезмерное учение. Пробыв в Лондоне 2 месяца, Мюллер вдруг заболел, и уже не думал о выздоровлении. "Я очень хотел разрешиться и быть с Господом", пишет Мюллер, но когда доктор сказал ему, что он поправится, то ЭТО его опечалило, так велико было его желание уйти к своему Господу.
Друзья советовали Мюллеру, для скорейшего выздоровления, уехать из города в провинцию, но он не особенно хотел это делать и он молился Богу, говоря: "Господи, я с радостью подчиняюсь Твоей воле, я готов уехать, если это угодно Тебе. Поэтому дай мне узнать Твою волю через решение врача. Если он скажет, что отъезд будет мне во благо, то уеду, а если скажет, что все равно, я останусь здесь". Врач ответил, что самое хорошее, - это уехать. Тогда Мюллер переехал в Тенмоут. Там проведенное время сыграло великую роль для дальнейшей его жизни.
Окрепши телесно и духовно, он вернулся в Лондон с маленького курорта на юге Девоншира. Перемена в нем была настолько большая, что он называет ее своим вторым обращением. Имея великую жажду кое-что делать для своих товарищей студентов, он ежедневно устраивал собрания с 6-9 утра, где молились Богу и изучали Слово Божие. А по вечерам после общей молитвы, он ещё пребывал в одиночной молитве до 1 и 2 ночи, но и тогда он был преисполнен такой энергией и радостью, что еле мог заснуть, а в 6 час. утра он снова звал студентов на утреннюю молитву.
На просьбу перед обществом, чтобы ему вскоре указали поле деятельности, он не сразу
