В Польше – австрийцы. Они до сих пор подчинялись французскому командованию, выполняли его приказы. Прусский король и австрийский император вообще дрожали перед Наполеоном. Кутузов рассудил, что пора оторвать их от французов. Сейчас-то стало ясно, кто сильнее, Бонапарт или русские.
На Восточную Пруссию Михаил Илларионович направил войска Витгенштейна и Чичагова – вскоре адмирала сменил вернувшийся на службу Барклай-де-Толли. Кутузов добавил им для усиления казаков Платова. Но приказал в лобовое сражение не лезть. А корпусу генерала Дибича вклиниться между прусским корпусом генерала Йорка и остальными частями Макдональда. Так и сделали. Прусский корпус отрезали от французского начальника. После этого Дибич от имени Кутузова предложил Йорку заключить договор о нейтралитете. Вы нас не трогаете, мы вас.
У Йорка выбор получился очень уж понятный. Или его сейчас разнесут, или он просто прекращает воевать. Конечно, он сразу выбрал второе. Даже у короля своего не спрашивал. А в результате и другие прусские командиры объявили нейтралитет. Вся их армия вышла из войны. У Макдональда остались только французские и баварские части, их было слишком мало. Он кинулся уносить ноги. Полки Витгенштейна без боя заняли Кёнигсберг (сейчас это Калининград). Набрали там в плен 10 тысяч французов – тех, кто находился в госпиталях или не успел удрать.
О том, чтобы остановить русских на Немане, пришлось забыть. Мюрат распсиховался и уехал. Передал командование Богарне. Тот стал дёргаться, чтобы занять оборону по другой большой реке, Висле. Войска распределил по сильным крепостям – в Данциг (Гданьск), Торн, Модлин, Замостье. Прикинул: пока русские будут их брать, тут и Наполеон подойдёт. Но 13 января Кутузов с основной своей армией двинулся в Польшу. И опять занялся дипломатией.
Австрийского командующего Шварценберга он давно и хорошо знал. Поручил командиру авангарда Милорадовичу связаться с ним, передал своё письмо. Дескать, сколько можно дурью маяться? Неужели вам хочется и дальше перед Наполеоном прыгать на задних лапках? Посмотрите, как мы его бьём. Оцените, как умно повели себя прусские военные. Шварцерберг оценил. Тоже заключил с Милорадовичем договор о нейтралитете, повёл 42 тысячи австрийцев к своим границам. А без них на фронте осталось только 10 тысяч саксонцев Ренье и 15 тысяч поляков Понятовского. Они кинулись в разные стороны.
8 февраля наша армия без боя вошла в Варшаву. За отступающими врагами помчался летучий отряд кавалерии и казаков генерала Винценгероде. Догнал корпус Ренье возле города Калиша и разгромил, 3 тысячи саксонцев перебил, остальные разбежались. Так что и обороны на Висле у французов не получилось. А брать их крепости Кутузов не стал. Просто выделил отряды блокировать их. Одну из крепостей, Торн, Барклай-де-Толли обстрелял тяжёлой артиллерией, и она сдалась. За это гарнизону разрешили уйти на родину.
А в самую мощную крепость, Данциг, Кутузов заслал отчаянного партизанского командира Фигнера. Он изображал из себя итальянского купца. Очень понравился коменданту, французскому генералу Раппу, и тот дал Фигнеру задание, провезти через русские кордоны секретные доклады Наполеону. Вскоре эти секреты оказались на столе у Михаила Илларионовича. Подтвердили то, что он предполагал, – гарнизоны крепостей помешать нашим войскам не смогут. Вот и нечего тратить на них силы, пусть сидят в окружении сколько угодно.
Успехи Кутузова помогли России завершить ещё одну войну. Давнюю, затянувшуюся уже на 9 лет – с Персией. Эта страна откровенно проигрывала, но шах и его правительство цеплялись за надежды, что русских сокрушит Наполеон. Теперь их расчёты развеялись, как дым, вместе с полчищами Бонапарта. Персы наконец-то запросили о мире. Вступили в переговоры, отдали России Азербайджан и Карабах.
Ну а на главном фронте боевые действия продолжались. Маршал Богарне, не удержавшись на Висле, принялся лепить оборону по следующей большой реке, Одеру. Снова расставлял гарнизоны по крепостям вдоль неё – Штеттин, Кюстрин, Глогау, Шпандау. А русским пришлось приостановиться. Они уже ушли от границ на 800 километров. Ошибок Наполеона Кутузов не повторял. Требовал подвезти запасы продуктов, фуража, пороха. Но он хотел и пруссаков подключить к освобождению их страны. Писал и рассылал воззвания к народу Пруссии, к её военным: «Жители Германии! Вся русская армия бьётся за ваше благополучие. Неужели вы одни останетесь равнодушными? Неужели вы так слепы, что не сделаете ничего для вашего собственного блага? Неужели вы своей услужливостью хотите облегчить положение ваших врагов? Не забывайте, что вверенная мне храбрая армия окажет вам любую поддержку».
Его воззвания действовали. В Пруссии были и настоящие патриоты. Только французов боялись, сидели тихо. Но сейчас-то можно было не бояться. У других совесть заговорила. Действительно, сколько можно терпеть, что в их стране Наполеон хозяйничает? Третьи прикидывали – русские французов побеждают. Так на чьей стороне выгоднее быть? Прусский король Фридрих Вильгельм всё ещё трусил рассердить Наполеона. В его собственной столице Берлине французы держали его под контролем. Только когда русские приблизились, он из Берлина сбежал. Прислал к Кутузову тайно своего посла, генерала Кнезебека, вести переговоры о союзе.
Хотя и посол заключать договор не хотел, увиливал. Но Михаил Илларионович пригласил к себе прусского генерала Шарнхорста, которого хорошо знал. Он имел в Пруссии огромный авторитет и был другом России. За это по требованию Наполеона его уволили из армии. Кутузов быстро нашёл с ним общий язык. Через него связался с прусским главнокомандующим Блюхером, другими генералами. Договаривался, как действовать вместе. Тут уж пришлось Фридриху Вильгельму обеспокоиться, что армия выйдет из-под его власти. Или даже скинет такого короля. А у Кутузова и разведка была превосходной. Он узнал, что посол Кнезебек – французский шпион, работает на Наполеона. Об этом сообщили Фридриху Вильгельму, вместо Кнезебека приехал другой придворный, Гарденберг. 28 февраля наконец-то подписали договор, Пруссия стала союзницей России. За то, как умело и тонко Кутузов сделал это, король наградил его сразу двумя высшими прусскими орденами, Чёрного Орла и Красного Орла.
Впрочем, страх перед французами ещё держался цепко. Фридрих Вильгельм по секрету приказал своим генералам пока выждать. От боёв воздерживаться. Кутузов предложил им вместе наступать на Берлин – они отказались. Но Михаил Илларионович и сам действовал. Армию-то он остановил передохнуть, но помнил, как лихо воевали в России партизаны. В Польше и Германии тоже стал создавать «летучие отряды» Винценгероде, Чернышёва, Бенкендорфа, Теттенборна, Воронцова, Репнина. В каждом было от нескольких сотен до нескольких тысяч человек – казаки, кавалерия, конные егеря, конные орудия. Эти отряды Кутузов и запустил через Одер.
Они помчались по Германии. Отряды Чернышёва и Теттерборна объединилсь и внезапно ворвались в Берлин. Французский гарнизон там был в три раза больше, чем их силы, 6 тысяч. Но поднялась паника, враги побежали, 600 человек взяли в плен. Узнал Богарне, срочно кинул на подмогу к Берлину конно-егерский полк. Его перехватил отряд Бенкендорфа
