Больше Госсовет не собирался.
Итоги провала ново-огаревского совещания 29 ноября были обсуждены на очередном Политсовете. Но что это меняло?
Да, все согласны, что если год назад по логике впереди ставили экономическое соглашение, то теперь все — и экономика в том числе — упирается в политический союз.
Надо твердо стоять на позиции Союз — государство.
Конечно, справедливы волнения в связи с Украиной. Что ж это за Союз без Украины?
Михаил Сергеевич удивлялся метаморфозе Бориса Николаевича, возмущался его госсоветником Сергеем Шахраем, который «за унитарную Россию, но за развал Союза»… Очевидно, что мы опять имеем дело с колебаниями российских лидеров. Как они не понимают, что по мере обострения межреспубликанских взаимоотношений нужда в Союзе возрастает… Но они не понимали… Что делать? Заниматься жизненно насущными вопросами. Опять продовольствие. Опять предпринимательство. Резервы и т. п.
Поскольку президенты во власти сиюминутных ситуаций, опираться необходимо на другие силы. Парламенты, общественные движения, интеллигенцию, автономии.
Очевидно, что российские политики приняли решение. Они играют свою игру. Колебание не в цели, а в тактике. Как убрать Центр, то есть Союз. Но они пока боятся открыто сказать об этом народу. Помимо прямой ликвидации Союза предполагается тактика постепенного перерезания всех кровеносных сосудов союзного руководства. Председатель Госбанка Геращенко уже требует от Президента «письменных указаний», но и их не исполняет. Союз умрет сам, а Россия выйдет на сцену правопреемницей.
К экономическим реформам Россия не готова. Программы нет. Захватом союзных структур думают получить выигрыш времени и политический выигрыш. Однако это проигрышная для России политика. В то же время критика Центром России на руку России. Но в итоге демократия, не справившись с возложенной на нее ролью и не оправдав ожиданий народа, потеряет его поддержку и к власти придет фашизм с «социалистическим» лицом.
Бюрократизма, неразберихи и привилегий стало больше. Суета. Коррупция. Никто ничего не решает, ни до кого не дозвонишься, но каждый требует телефон в автомобиль.
Публично выступать бесполезно. Будет обратная реакция. Но крутой разговор, без огласки, с точками над «i» необходим. Или союзное государство, или всем уходить. Коллективная отставка.
Последний разговор обреченных политиков обреченного государства, доставшегося им в наследство из прошлого. Государства, оказавшегося неспособным преодолеть это прошлое в себе иначе, как ценой собственного разрушения.
Прошлое оплачено, настоящее ускользает, будьте в будущем.
Гастон де Левис
1 декабря 1991 года проходили президентские выборы на Украине, в Казахстане, Приднестровье и Гагаузии. Избранный Президентом Украины Леонид Кравчук заявил, что с выходом «из империи для Украины никакой катастрофы не будет, потому что она потенциально богатое государство. Союзный договор Украина не подпишет». Трудно сказать, чего здесь больше — эгоизма или цинизма. Но эта губительная политика как будто бы базировалась на волеизъявлении 90 процентов избирателей Украины, которые в тот же день на референдуме высказались в поддержку акта о провозглашении независимости республики. Исход референдума был предопределен заранее. Разве можно себе представить, чтобы кто-то голосовал против «свободы»?
3 декабря было распространено заявление Президента РСФСР Ельцина, в котором говорилось: «Российское руководство заявляет о признании независимости Украины в соответствии с демократическим волеизъявлением ее народа». В документе отмечалась необходимость как можно скорее приступить к становлению новых межгосударственных отношений между Россией и Украиной.
2 декабря я по моей просьбе был принят Б. Н. Ельциным. Это была короткая встреча. Я просил Президента России решить вопрос финансирования МСБ до конца года. В ходе разговора напомнил о его согласии принять в России в январе 1992 года миссию сэра Аллана Пикока, организованную директором Венского отделения ООН госпожой Маргарет Энсти по моей просьбе. Цель этой миссии — рекомендации социальной защиты населения в условиях перехода к рынку. Еще я попросил Бориса Николаевича подписать короткое обращение к сотрудникам новой службы «МСБ». Разговор не мог не коснуться ситуации на Украине. Здесь у нас было общее мнение. Надо отнестись к этому спокойно, признать итоги референдума. Но через пару дней неожиданностью для меня явился звонок из Беларуси. На субботу и воскресенье ждут в Минске Ельцина и Кравчука. Зачем?
Неофициальная встреча трех лидеров имела своим результатом решения поистине революционные и вполне официальные. Согласно Соглашению о создании Содружества Независимых Государств от 8 декабря 1991 года, СССР прекращал свое существование, деятельность органов теперь уже бывшего Союза на территориях государств — членов Содружества прекращалась.
Договоренности, спонтанно родившиеся в глуши Беловежской пущи, положили конец попыткам сохранить единое государство. Объективные и субъективные процессы, связанные с обретением республиками независимости, далеко обогнали ново-огаревский процесс. Горбачев слишком долго боролся за федерацию и опоздал.
В воскресенье, 8 декабря, вечером он был взволнован, брошен всеми и, как мне показалось, растерян…
Он позвонил мне домой где-то около 20 часов.
Если раньше он всю информацию получал от Крючкова, то в последнее время при параличе спецслужб, «двоецентрии» и строжайшем запрете контроля за политиками Президент порой знал больше меня…
«Они ищут Назарбаева из Минска», — сказал Михаил Сергеевич… «Нет, — заметил я, — Назарбаев не полетит, не тот он человек…» — «Да, конечно…» Что еще можно было сказать, а тем более сделать?
Но Президент СССР в этих сложных условиях принял решение бороться за Союз до конца. Когда мы, члены Политсовета, собрались у него в понедельник, он сказал, что в отставку не уйдет, будет дожидаться развития событий и пытаться влиять на них. Особые надежды все мы возлагали на возможность перевести процедуру прекращения существования Союза ССР на конституционные рельсы. Коллективно мы помогли М. Горбачеву подготовить «Заявление Президента СССР», отговорили его в тот день от выступления по телевидению. Е. Яковлев организовал прощальную видеозапись, и мы пошли по знакомым полуосвещенным, пустынным и длинным кремлевским коридорам. Вся эта суета оказалась ненужной. Завтра сюда придут другие люди. Хорошо бы, чтобы получилось у них.
