– Извините, но вы не одни на линии. Ждите. Как только у меня появится возможность соединить вас, я перезвоню.
Подошедший Вилли услышал последние слова и незаметно толкнул меня локтем в ребра. Каких же усилий нам стоило сдержать смех. Поленко, наоборот, все больше и больше приходил в ярость. Он пошел обратно к грузовику и хлопнул дверью:
– Надеюсь, линия не будет занята слишком долго!
Оставалось три минуты до того, как истечет полчаса. Длинная колонна автомашин проехала мимо нас в сторону фронта. Про себя я ругался на чем свет стоит по поводу того, как долго еще они будут ехать. Когда самолеты в очередной раз соберутся открывать пальбу, они могут зацепить и нас. Осталось две минуты. Я только надеялся, что ребята не начнут звонить. Одна минута. Я видел, что Поленко уже готовится выскочить из машины и снова подойти ко мне, поэтому я сам пошел к связному и громким голосом сказал, чтобы он попробовал поторопить их. Он принялся устанавливать связь. Полчаса истекло. Я нетерпеливо посмотрел в небо. Нам просто повезло, что самолеты не взлетали пять минут назад. Автомобильная колонна исчезла далеко впереди, и к этому моменту дорога снова была совершенно чистой. Даже пехотинцы скрылись из вида. Сейчас наступило самое подходящее время. Уже прошло две лишних минуты. Но ничего не послышалось. Я решил рискнуть и подождать еще три минуты. Если и тогда ничего не произойдет, нужно было придумывать какой-то выход из положения. Если тянуть слишком долго, Поленко сможет что-то заподозрить, если уже не начал догадываться.
Я кинул мимолетный взгляд на танки. Ребята все так же находились в боевой готовности, но по их виду я заметил, что они начинают раздражаться. Бок, Вилли и другие дружно глядели в небо. Закончилась четвертая минута, пошла пятая. Безнадежность нашего положения становилась все явственней. Затем внезапно откуда-то из-за горизонта снова донесся гул самолета, палящего по дороге из пушек. На этот раз оба наших танка выстрел за выстрелом начали обстреливать самолет из пулемета, но очень осторожно, так, чтобы случайно его не сбить. Самолет развернулся и полетел в обратную сторону. Пилот, должно быть, догадался, что по какой-то важной причине мы вынуждены так себя вести, поэтому следующие десять минут он носился над окружавшей нас территорией, сметая все на дороге. Каким нужно было быть простаком, чтобы не догадаться, кто мы и почему нас не сбивает вражеский бомбардировщик. Но все лежали, спрятавшись в высокую траву, совершенно забыв о нас. Заходя на последний круг, пилот совсем низко опустил самолет, пролетев почти над нашими головами, выпуская снаряды так близко к нам и к танкам, что чуть было не зацепил нас. Но это был всего лишь мини-спектакль. После чего самолет исчез из вида.
В очередной раз дорога стала оживать. Машины, которые не задело снарядами, одна за другой шли мимо нас, но некоторые сворачивали с дороги. Мертвых пехота растаскивала по обочинам.
Вилли резким движением бросил зажигательную гранату, и она попала в бензобак. Взрыва не последовало, вместо этого грузовик охватило огнем.
– Это не может больше продолжаться, Георг, – сказал мне Вилли. – Но у нас нет времени ни на что, кроме как выкопать ямы прямо здесь для этих русских.
Я посмотрел на часы. Без четверти семь. Было шоком осознавать, что солнце садится и вместо ясного украинского дня наступают сумерки. Но не это беспокоило. Казалось, в таком свете видно даже лучше, чем днем. Все вокруг затихло и успокоилось, и я не видел помех для того, чтобы нам с Вилли направиться прямиком в Одессу. Телефонная связь доказала, что работает в совершенстве, запасы продовольствия, оружия, а также топлива направлялись по другим дорогам. В главном штабе Одессы царила паника и растерянность. Они не получали вестей с фронта с того самого момента, как приказы и требования, поступавшие от руководства, стали приниматься нашими ребятами. Когда же было решено узнать, что же все-таки происходит, посланным пришлось присоединиться к тем, кто уже лежал в земле на берегу реки. Мы ненавидели себя за то, что пришлось сделать это, но поступить по-другому было нельзя. Я с удовлетворением огляделся по сторонам, а затем повернулся к Вилли:
– Мы можем свободно вернуться в Одессу.
– Как? – воскликнул Бок, когда мы направились к машине. – Ребята приготовили потрясающий ужин из продовольственных запасов русских. Вам лучше поесть, прежде чем ехать.
Вилли, большой любитель поесть, немедленно поспешил за Боком, совершенно не обращая на меня внимания. Мне пришлось идти за ними. Как только я сел, вернулись трое наших ребят из патруля, направленного на тот берег реки, где они проверяли дороги и прилегающую к ним местность.
– Ничего важного, только затопленные места и болота повсюду, – доложили они. – Есть одна узкая дорога, скорее даже тропинка, на которой вряд ли и грузовая машина развернется. Мы прошли около пятнадцати километров и больше ничего не обнаружили. Я не думаю, что есть другие пути отступления, кроме этой дороги.
– Хорошо. – Я повернулся к Боку: – Имейте это в виду. Вы можете послать туда отряд с тяжелой артиллерией, и чем дальше они забредут, тем безнадежней будет их положение. Выходит, что эти болота могут нам пригодиться. – Я принялся за еду.
Не успел я доесть вторую картофелину, как ко мне подбежал один из связных:
– В главном штабе требуют информацию о том, что случилось с полковником и его людьми.
– Что ты ответил им?
Он ухмыльнулся:
– Что они отправились на фронт и пока не вернулись. Тогда они приказали немедленно доложить, когда они возвратятся. А этого уже никогда не будет.
– Надеюсь, об этом ты им не сказал.
– Конечно нет. Я был само послушание и во всем беспрекословно соглашался с ними.
– Все верно.
Едва я закончил есть и собрался отдохнуть пару минут, как ко мне снова на всех парах подлетел связной:
– Я думаю, на этот раз мы не на шутку влипли, Георг. Они посылают два танка из батальона и зашифрованные приказы, которые перед отъездом оставил полковник, чтобы здесь передать их людям политрука.
– Они не обмолвились, какая информация содержится в них?
– Сказали только, что там указания по поводу того, как расположить технику, создавая железное кольцо, чтобы не дать проехать немцам по дороге, ведущей на юго-восток. В любом случае они все расскажут тебе.
– Передай им, что я отправился вместе с полковником смотреть вырытые окопы.
Он кивнул и убежал.
Сейчас я действительно начинал волноваться, так как сильно сомневался, что кто-нибудь из наших способен расшифровать код. Но в то же время нам было необходимо получить его, чтобы, по крайней мере, обнаружить, кто написал приказы. Без скопированной подписи генерала нам было никак не обойтись. Оставалось молить Бога, чтобы документы не сгорели с полковником в его машине.
