— Согласен! Только подумайте, быть может, лучше создать не отдельные, а объединенные комиссии.
Нарком поднялся, прощаясь с Халатовым и Благонравовым. Его взгляд скользнул по столу и остановился на письменном приборе, сегодня преподнесенном.
— Как вам нравится эта вещица? — спросил он, показав глазами на подарок.
— Тонкая, ажурная работа, — промолвил Халатов.
— Ювелирное мастерство! — с гордостью подтвердил Дзержинский, любуясь письменным прибором. — Вряд ли кто-нибудь поверит, что это сделали руки, ремонтирующие паровозы!
И что-то вспомнив, добавил:
— Я сегодня не буду на Лубянке. Вечером — заседание Совнаркома. Георгий Иванович, скажите, пожалуйста, Беленькому — пусть утром зайдет ко мне. Хочу поручить ему, чтобы он передал этот серебряный прибор в фонд помощи голодающим.
— Феликс Эдмундович! Но ведь это — память от рабочих…
— Верно, конечно. Мне очень, очень дорога эта память, но что делать? Не могу же я в наше время, когда после голода остались десятки тысяч осиротевших детей, пользоваться такой ценной вещью…
Вы помните пророчества буржуазных ученых относительно гибели наших железных дорог… а мы все-таки, несмотря на все их пророчества, живем и двигаемся вперед.
Ф. Дзержинский
Секретарь доложил, что в приемной ждут профессор Образцов и инженеры наркомата.
Дзержинский вышел из-за стола, чтобы поздороваться с вошедшими. Главный инспектор НКПС представил Образцова как автора проекта размещения железнодорожных узлов на сети дорог.
Нарком благожелательно и с интересом вглядывался в лицо профессора, о котором ему рассказывали Борисов и Благонравов.
— В общих чертах я знаком с вашей идеей, — обратился Дзержинский к профессору, — но хотел бы поподробнее узнать, какую реальную пользу мы получим, осуществляя ваш проект.
Образцов кратко сообщил о том, что в дореволюционный период многие станции строились стихийно, без заранее продуманного плана. Его же проект предусматривает плановое распределение сортировочной работы между узлами. В результате значительно сократятся маневры и простой вагонов на станциях.
— С чего вы предлагаете начать? — задал вопрос народный комиссар.
— С объединения таких пунктов в руках одного хозяина. — Профессор показал на карте многие железнодорожные узлы, которыми одновременно руководят несколько дорог.
— У семи нянек дитя без глаза, — привел профессор старую пословицу. — То же получается и на таком узле. Каждая дорога-хозяин имеет там свои отдельные станции, свои вокзалы, свои депо, склады, водокачки, подъемные пути. В результате они полностью дублируют друг друга. Таких узлов на железнодорожной сети насчитывается около 70.
— Я предлагаю, — закончил Образцов, — каждый такой узел объединить в руках какой-либо одной дороги.
— Осуществление вашего предложения, как я полагаю, даст большую экономию, — одобрительно отозвался народный комиссар.
— Кроме того, — добавил профессор, — появится возможность дать специализацию станциям и ликвидировать различные технические несуразности, которые противоречат здравому смыслу.
— У вас недавно возникла эта идея?
— Нет, товарищ народный комиссар. Я давно вынашивал се. Но в дореволюционное время на этих узлах скрещивались денежные интересы нескольких дорог, не только казенных, но и частных. И не мне вам рассказывать, что частная собственность была святая святых, куда никто не смел вторгаться. Если бы до Октябрьской революции я выступил со своим проектом, меня бы по меньшей мере высмеяли.
С большим интересом слушал Дзержинский высказывания профессора. Он знал, что в молодости Образцов участвовал в революционном движении, а в 1905 году ему лишь случайно удалось избежать ареста, но все же в послужном списке молодого инженера появилась запись «Увольняется с 5 декабря 1905 года» и с такой записью ни одно управление дороги не принимало его на службу. Пришлось заняться преподавательской работой. И только Октябрьская революция открыла перед ним возможности полной свободы технического творчества.
— Идея объединения перечисленных вами узлов в руках одного хозяина, — убежденно сказал Дзержинский, — непоколебимо верная идея. Что вы предлагаете предпринять в первую очередь?
— Объединить Смоленский узел, Феликс Эдмундович. Этот проект я уже подробно разработал с помощью инженера Земблинова, моего бывшего студента.
Профессор кивнул молодому инженеру, который скромно сидел в сторонке. Тот развязал тесемки папки и вынул несколько листов ватмана и кальки с начерченными цветной тушью схемами.
«Так это и есть Земблинов из отдела пути, — подумал нарком, глядя на очень высокого и худощавого молодого человека. — Ему, пожалуй, и 30 лет еще нет. Тесля-Тесленко как-то рассказывал мне об этом молодом инженере, сочувствующем большевикам. Образцов — это перешедший на сторону народа представитель старой технической интеллигенции, а Земблинов уже из подрастающего племени красных специалистов».
Разложив схемы и диаграммы на столе наркома, Образцов сделал короткий доклад. Некоторые станции Смоленского узла принадлежали Орлово-Витебской дороге, другие — Московско-Брестской. К узлу непосредственно примыкали сооружения Рязано-Уральской дороги, которая до революции была частной собственностью. Профессор водил тупым концом карандаша по схемам и пояснял:
— Вот эти главные пути и товарные парки будут работать только в одном направлении — на Восток, а эти тоже в одном направлении — на Запад. Обведенные кружочками вокзал, депо и водокачки — лишние, и мы их закроем. Вот эта станция будет заниматься только сортировкой вагонов. По нашим подсчетам в результате перестройки пропускная способность Смоленского узла увеличится вдвое…
— Вдвое? — радостно переспросил нарком. — Это же будет иметь огромное значение, особенно для нашей обороноспособности в случае войны…
Образцов закончил свой доклад сообщением, что число работающих на узле резко сократится. Общая экономия за первый год достигнет 90 тысяч рублей золотом.
— Очень хорошо! А вот во сколько обойдется нам перестройка узла? — озабоченно спросил Дзержинский. — У нас с финансами крайне туго.
Образцов назвал цифру. Она была сравнительно невелика и нарком одобрительно кивнул головой. Затем профессор стал излагать программу технических переустройств. Инженеры склонились над схемами. И тут неожиданно разгорелся спор о том, в каком месте выгоднее проложить съезды с одних главных путей на другие. Два крупных специалиста увлеклись техническим спором и азартно доказывали свою правоту, забыв о присутствии наркома.
