Мысль о том, что все три вида вооруженных сил должны постепенно слиться в один, стала завоевывать умы людей с конца второй мировой войны. Эта идея вовсе не исключает существования специальных сухопутных, морских и авиационных кадров, обладающих специальными знаниями и тактическими особенностями. План создания единых сил обороны, безусловно, должен предусматривать такие специальные кадры. На некоторое время, а возможно, и навсегда, сухопутные войска, военно-морские и военно-воздушные силы останутся самостоятельными боевыми компонентами единых сил обороны. В сфере высших штабных инстанций и органов, определяющих военную политику, это слияние может быть наиболее тесным и осуществлено без значительной организационной перестройки.
Какие же предварительные шаги могут быть сделаны в этом направлении? Прежде всего следовало бы начать с создания укрупненного министерства обороны и объединенного штаба обороны, личный состав которого носил бы единую форму одежды. В состав штаба должны входить все штабные офицеры, имеющие звание выше капитана 1 ранга военно-морских сил и полковников сухопутных и военно-воздушных сил. Присвоение очередных генеральских, адмиральских и маршальских званий должно осуществляться только после приобретения опыта работы в министерстве обороны и после сдачи соответствующего экзамена в штабном колледже. Отпадет необходимость в отдельных воинских званиях для офицеров каждого из трех видов вооруженных сил; эти звания будут заменены новыми, присваиваемыми только старшим офицерам штаба обороны. С целью подготовки почвы для подобного мероприятия министерства сухопутных войск, военно-морских и военно-воздушных сил различных стран должны подвергнуться постепенному сокращению, а офицерский состав их штабов должен быть переведен в объединенные штабы. Вторая мировая война ясно указала на необходимость подобных изменений в структуре штабных органов, так как она была в действительности войной, состоявшей из комбинированных операций, готовившихся начальниками объединенных штабов, объединенными планирующими органами, которые обеспечивались данными объединенной разведки. Почти во всех главных стратегических операциях принимали участие два или все три вида вооруженных сил: армия и военно-воздушные силы - в любой сухопутной операции; военно-морские и военно-воздушные силы - во всех основных морских операциях и, наконец, все три вида вооруженных сил - во всех операциях по высадке морских десантов на побережье противника. Так обстояло дело на Тихом океане, начиная с Пёрл-Харбора и кончая Окинавой, и на Европейском театре военных действий, начиная с нападения немцев на Польшу и кончая Днем Победы.
Теоретически взаимодействие между тремя видами вооруженных сил может протекать спокойно, без тени соперничества. Однако те, кому приходилось сталкиваться с вопросами связи между различными видами вооруженных сил или служить в объединенном комитете начальников штабов, знают, как часто соперничество между различными видами вооруженных сил или недостаточное взаимодействие между ними приводили к неправильному использованию сил и ресурсов. Особенно это касается использования авиации. Имеется два способа избежать вредного влияния соперничества видов вооруженных сил на боевое использование авиации. Первый способ - сделать военно-воздушные силы независимыми как от армии, так и от военно-морских сил. Такое положение в значительной мере существовало в английских, немецких, а после войны и в американских военно-воздушных силах. Но, имея в виду, что самостоятельные военно-воздушные силы не всегда правильно могут использовать свою мощь в интересах национальной стратегии, их следует подчинить командованию единых сил обороны страны. Проблема взаимоотношений между различными видами вооруженных сил не ограничивается только использованием авиации. Достижения истекших десяти лет в области развития вооружения обусловливают все большую и большую зависимость национальных стратегических планов от беспристрастного отношения к вопросам взаимодействия между различными видами вооруженных сил. Каким числом авианосцев, крейсеров и линкоров должно располагать государство? Это частично зависит от мощи и назначения сухопутной авиации страны. При наличии большого количества самолетов .дальнего действия для борьбы с подводными лодками и для постановки мин потребности государства в эсминцах и конвойных авианосцах могут сократиться. Если зенитные управляемые реактивные снаряды окажутся достаточно эффективными, потребность государства в истребителях, безусловно, уменьшится. Если сухопутные войска получат на вооружение атомную артиллерию большой дальности действия и точности огня, то это может сократить необходимое количество частей тактической авиации и, возможно, частей сухопутных войск. Поступление на вооружение водородных бомб и тактических атомных бомб, носителями которых в настоящее время могут быть легкие истребители-бомбардировщики, может повлечь за собой сокращение стратегической бомбардировочной авиации. Более того, в нашу эпоху, когда роль электронной техники в действиях военно-морских и военно-воздушных сил, а также артиллерии возрастает, вряд ли найдется представитель какого-либо одного вида вооруженных сил, который оказался бы в состоянии единолично решить, как лучше использовать имеющийся личный состав и специальное оборудование в интересах государства. Если инженеры-электрики военно-морских сил находят, к примеру, удачное решение проблемы борьбы с управляемыми снарядами противника, то их знания могут принести больше пользы на земле, чем на кораблях. Если бы они входили в состав единых сил обороны государства, обладающих широкими возможностями быстрого переключения инженерно-технического персонала с одних задач на другие, они могли бы быть наиболее эффективно использованы в интересах обороны страны. Маршал авиации Ф. Ж. де ля Фертэ вспоминает в своей автобиографии об одном случае, имевшем место в Военно-морском штабном колледже в 1919 году, в котором он вместе с другими офицерами военно-воздушных сил проходил курс обучения. Однажды адмирал в конце одного занятия сказал: "Господа, командир авиакрыла{50} Д. является лучшим моряком среди вас". Д. действительно нашел решение проблемы военно-морского транспорта, которого не могли найти обучавшиеся на курсах военно-морские специалисты{51}. Этот случай подтверждает мысль о том, что никакой вид вооруженных сил не может претендовать на монополию в решении той или иной специальной проблемы. Количество незаурядных умов в любом коллективе чрезвычайно ограниченно, и если бы все они находились в одном учреждении, объединяющем все виды вооруженных сил, то государство, безусловно, смогло бы лучше и легче решать сложнейшие технические и тактические проблемы современной войны.
