побуждала его бегать, бросаясь песочком. Или снежками. Он "оскорблялся" и бегал. Никакого насилия — и все довольны.
Но недавно он решил, что та я, которая бросается в него песочком или снежками, чтобы он бегал — это неправильная я. Дефективная. Поломатая. Некомплект. И в его картине мира это неправильно. И смириться с этим он не смог и не пожелал.
Тогда Гонжище поломал сценарий.
Теперь, если я бросаюсь в него песочком или снежками, он не бегает.
Вернее, бегает, но не так, как поломатой мной задумывалось.
Теперь он подбегает ко мне, мотает головой и встает на свечку.
Видимо, в его картине мира та я, которая таким образом предлагает ему поиграть, выглядит куда более гармонично.
Но теперь я не знаю, как сделать так, чтобы он бегал по плацу бесцельно.
***
Навещая Гонжищу, выпустила его на плац. Сама залезла на ограду.
— Смотри, — гордо сказала я ему, — я выше тебя теперь!
Гонжище подошел, выпучил на меня глаза и скомандовал:
— Слезай немедленно!
— Почему это? — возмутилась я.
— Ты меня позоришь! — безапелляционно заявила лошадь.
Подавившись вопросом, «чем это?», я назидательно произнесла:
— Теперь понимаешь, что я чувствую, когда меня позоришь ТЫ?
— Это другое дело! — запротестовал Гонжище.
— Почему это? — полюбопытствовала я.
— Максимум, на что я способен — это изобразить дикого мустанга! Но это же круто! Все говорят: вау, какая лошадь! А ты… — он вздохнул и после некоторой заминки продолжил, — а ты сейчас похожа на белую ворону! — и, помолчав, добавил. — В синей шапке…
***
Выпустила Гонжика в леваду к товарищам и, поскольку он вертелся как флюгер за мной возле выхода, пришлось лично прокладывать ему путь «к стаду».
Тут же подрулил друган Брэнко. И я понимаю, почему его некоторые опасаются. Он размерами уже если и уступает Гонжищу, то немного. К тому же изображает из себя этакого брутального парня.
Надвигался он на нас, угрожающе прижав уши.
— Эй, Брэныч, ты чего? Я ж тебя не боюсь! Забыл?
— Да? Хм… Ну, извини, бес попутал! — сказал Брэнко. — А нос почесать? И зубы? Ты мне должна, вообще-то! Мой человек с Гонгом возится, так что давай, отрабатывай!
Было смешно. Стою я возле ограды, с двух сторон от меня две громадины: Гонжище и Брэнко — носами то ко мне, то друг к другу тянутся. Брэнко потому что, когда ему надоедает требовать чесания носа и игр с зубищами, пытается предложить Гонжище поиграть — Гонжище отказывается. А под их шеищами тянется, тоже требуя любви и ласки, малявка Завируха.
В один момент Брэнко решил, что он не конь, а крокодил, и, широко распахнув пасть, потянулся к куртке.
— Эй, эй! Ты что?! — возмутилась я.
— Ой, извини! — Брэнко сделал бровки домиком.
— Бес попутал? — понимающе кивнула я.
— Ага, — и Брэнко задумчиво зажевал корду.
***
Гонжище сам решил вести меня в сад. Шел деловой такой, смелый. Иногда останавливался, чтобы немного подумать о жизни или сжевать вкусняшку. Даже повалялся, а все знают, что лошадки не валяются в страшных местах.
И вообще забыл, что табун остался вне зоны видимости.
Только когда, дойдя до конца сада, развернулись, опомнился:
— Ой, ё-моё, куда ж мы забрели-то! Никак в логово конеедов!
И, под аккоманемент яростного «хрррр!!!», призванного отпугивать конеедов, двинулись назад. К чести Гонжищи, не считая одного подпрыгивания и козлопука, он держал себя в копытах. Даже корду не натягивал. Правда, и к друзьям возвращаться желаниям не горел.
***
Гонжище насмешил, а с другой стороны — расскажи мне кто-нибудь такое, не поверила бы.
Ну, то есть вначале все шло как обычно. Он требовал заниматься, а я была даже без перчаток, поэтому восхищалась им, засунув руки в карманы, а Гонжище, картинно выгибая шею и прижимая от старания уши (не крысой, а именно так, как дети высовывают язык, когда пишут), ходил вокруг меня испанским шагом, периодически прерываясь на растяжки и виде кранчей.
А потом он настрополил уши, явно намереваясь куда-то двинуться. Ну, ок, решила я, пусть двигается. Но он сделал пару шагов (я как раз оказалась в районе его бока), а потом удивленно обернулся (ты что, не идешь?) и… аккуратно подцепил меня зубами за рукав и потянул за собой!
Я вначале офигела-офигела, потом рассмеялась, а Гонжище, покосившись на меня глазом и ближайшим ухом, тихонечко зарысил. Убедился, что я бегу за ним, и привел меня к воротам конюшни.
Оказывается, лошадка захотела пить.
Все-таки удивительно, как они находят способы коммуникации с непонятливыми двуногими существами.
Попил — и вежливо попросил пустить его к друзьям. Правда, настаивал, чтобы я тоже влилась в дружный коллектив.
***
Обычно все начинается с того, что я выхожу в леваду (она большая) и зову:
— Гон-жи-ще! Гон-жи-ще!!!
Вокруг меня сразу же материализуется молодежь: Соната, Завируха и сын Весны, чье имя я забыла. Они убеждены, что у меня уже развивается старческий склероз, так что старую клюшку можно убедить, что кто-то из них — точно Гонжище.
— Гонжище — это я! Нет, я! Нет, я! — наперебой утверждают они, пытаясь одновременно ткнуть носом мне в лицо, оторвать рукав куртки или брючину, а то и вовсе залезть в карман. Потом иногда к ним присоединяется кто-то из взрослых. Чаще всего это Снежинка или одна из серых великанш, которых я так и не научилась различать (видимо, жеребята не так уж не правы в своем диагнозе). Они тоже активно пытаются выдать себя за Гонжищу.
А Гонжище? Ну, что Гонжище. Гонжище в это время поедает сено и старательно делает вид, что не слышал меня, пока я к нему не подойду. Потому что не царское это дело — топать к выходу, когда тебя зовут. Кому надо — подойдет сам.
И что характерно — он совершенно прав.
Правила жизни Гонжищи (первое и второе)
Все пишут «правила жизни», а чем Гонжище хуже? Правильно, ничем. Он тоже решил написать.
***
Правило первое. Не знаешь, что делать — делай испанский шаг.
***
Правило второе. Если что-то делаешь, и твой человек при этом вопит «Ааааай, молодееееец!» — продолжай в том же духе. Патамушта потом будет прЫз.
Правда, это правило недавно едва не стоило мне жизни. Но обо всем по порядку.
Вначале Гонжище меня умилительно позабавил, потом рассмешил, а затем сделал ужас.
Забавная часть. Когда подошла к леваде, Гонжище играл с Гарудой. По-настоящему играл. Но потом оба увидели меня. Гаруда пытался снова заиграть Гонжищу, однако Гонжик сказал: извини, приятель, это за мной. И играть отказывался. Ждал,
