Были в нашей жизни и минуты трагедий.
Мы созванивались почти каждый день. Однажды я набрал Катин номер и услышал, что она говорит со мной каким-то неестественным голосом. Что-то происходило. В моей жизни в этот момент была круговерть — умер Юрий Шмильевич, а я ехал к адвокатам по делу о «СтарПро».
— Катя, ты в порядке? — спросил я, прекрасно зная, что нет.
— Нет... — эхом ответила она.
Наскоро собравшись и отменив встречу, я рванул к ней домой, по пути забежав в магазин за подарками. Приехав, обнаружил, что предчувствия-меня не обманули.
— У меня папа в больнице, — убитым голосом сообщила Катя — Спасибо, что приехал.
Мы сидели и молча пили чай — я видел, что ей не нужны разговоры. В тяжелые минуты в нашем тандеме царило молчаливое согласие — нам просто нужно было быть вместе, сидеть рядом и ощущать понимание и поддержку.
Каждый из нас — и Катя, и Юля, и я сам — мог позвонить другому среди ночи и просто сказать: «Приезжай». Срывались и ехали — даже за тридевять земель. Никто из нас не злоупотреблял этой дружбой. И особенно ценны были моменты, когда мы могли сесть на балконе моей съемной квартиры, слушать музыку и... просто грустить.
СЧАСТЬЕ ДЛЯ МЕНЯ — ПОЛНОТА ОЩУЩЕНИЙ, КОГДА И ГРУСТЬ, И РАДОСТЬ, И ПЕСНИ, И ТИШИНА, И БЛИЗКИЕ ЛЮДИ, И ТЕ, КТО ИМИ НЕ ЯВЛЯЮТСЯ, ТОСКА ПО ЛЮБВИ И ЕЕ ОБРЕТЕНИЕ — СЛОВОМ, ВСЕ НАСТРОЕНИЯ.
Это одна из сторон моей жизни — та, которую я никогда не афишировал. Да и сейчас не буду — лишь немного приоткрою для вас завесу этой тайны. Музыканты, как и все творческие люди — такой странный народ, который полон эмоций, тонко настроен и остро чувствует происходящее. В какой-то момент эти впечатления накапливаются и настоятельно требуют выхода. Я, например, в такие дни старался отменить все дела и просто сидел дома — отсыпался, встречался с друзьями, слушал музыку. Насколько это позволял плотный концертный график.
Артист не может оставаться один на один со своими мыслями. Особенно когда у него колоссальные нагрузки и безумный ритм жизни. Певец вовсе не железный человек с железными нервами, как иногда представляется со стороны. Возможны срывы и просто распри на пустом месте. Помощь близких людей в такие моменты неоценима.
Сергей Широков, режиссер на канале «Россия»:
Говорят, что слава портит человека, меняет его психику. B Диминой жизни было много стрессов и помимо славы — и смена продюсеров, и «Евровидение». Ему пришлось самостоятельно пройти через все это, но он сумел остаться все тем же Витей Беланом, которого я знал в общежитии, с которым мы вместе отстаивали очереди в душ с пакетиками и варили в одной кастрюле какой-то непонятный суп. Я прекрасно помню того человека и знаю, что таким он и остался. Он не сломался — вот, что главное. Хотя я наблюдал разные этапы в его жизни — иногда встречались, я видел, что на нем лица нет, у него трудности. Он начинал рассказывать; пять минут — и я понимал, что он все тот же. Все так же переживает происходящее всеми клеточками своего тела.
Некоторое время назад мы с друзьями встречались — и приехал Дима. Хотя он был уже человек со статусом, мы хохотали почти как в общаге, резвились как дети, чуть ли не прыгали. Он ставил свои первые песни, и мы действительно себя чувствовали так, будто только что познакомились. Наверное, во время учебы в училище у нас был еще тот самый возраст, когда каждый только начинает понимать вкус жизни, разбираться в людях. Затем мы повзрослели, разъехались, но периодически встречаемся.
Ссорились ли мы? Да, бывало. Поводом для ссоры могло стать все, что угодно, — неверно понятое слово, накопленный стресс, усталость. Когда люди много лет дружат, причем общаются почти каждый день и в курсе многих фактов биографии друг друга, у них часто наступают моменты, когда требуется встряска. Тем более что первые, на ком срываешь гнев или усталость, — это близкие. Твоя семья, твои друзья. Для которых у тебя всегда находится обидное словцо — просто потому, что ты знаешь все их уязвимые места, как и они знают твои. Но как хорошо, что эти обиды могут быть прощены!..
В первые годы знакомства после таких вот стычек я пугался и думал: «Неужели это все?» Но поссориться насовсем — это значит, что дружбы не было и в помине. Я даже не знаю, что нужно сотворить, чтобы поставить крест на человеке и решить больше никогда с ним не общаться. Нет, друзьями не разбрасываются. После каждой ссоры в голову приходила мысль, что все эти мелочи, о которых через десять лет никто не вспомнит, не стоят того, чтобы растерять дружбу и лишиться доверия близких людей. И мы снова созванивались, снова встречались и продолжали общаться.
Поэтому, когда мы с Яной планировали «Евровидение-2008», то, я не раздумывая, позвал Юлю и Катю на бэк-вокал, чтобы в нашей команде были только свои, то есть люди, которые всей душой болеют за меня и мое — наше!— дело, вкладывают в него максимум энергетики, думают так же, как я.
ТАНЦЕВАЛЬНЫЙ КОЛЛЕКТИВ
До этого я никогда не работал с друзьями...
Хорошо, что мы знали друг друга целую вечность, иначе переругались бы насмерть — до того велико было нервное напряжение и ответственность, которую мы добровольно на себя возложили.
Катя, Юля — обе горячие, бойкие на язык, всегда готовы вспылить... А это было нам категорически противопоказано в условиях подготовки к «Евровидению». Я впервые задумался над тем, что с друзьями следует быть вдвойне корректным, подбирая выражения таким образом, чтобы они не дай бог не приняли что-то на свой счет и не расстроились.
Но поводов для взрыва внутри команды было предостаточно. С одной стороны, от друзей ждешь самоотдачи, с другой — требуешь от них больше, чем от любого другого человека. Когда Катя от волнения в полуфинале один раз ошиблась, у меня внутри все перевернулось. Но я увидел ее виноватое лицо и понял, что она сама вне себя от ужаса. Просто попросил ее быть внимательнее. Однако я знал, что она и так делает свою часть номера лучше, чем кто-либо другой в аналогичной ситуации.
В конечном итоге нам все равно пришлось договориться о «рамках приличия», потому что в таких условиях довольно тяжело разделить личную жизнь и работу.
Яна Рудковская, продюсер:
После «Евровидения» все считали, что дальше должно быть еще круче. А куда круче? Каждый год от Димы ждут каких-то мегаисторий, но это невозможно. После пика бывает спад. За это время у нас было множество новых песен, а недавно появился и новый альбом, материал для которого мы собирали два года, — «Мечтатель». Альбом был действительно выстрадан. Частично он записывался в Америке; Дима находился там как раз тогда, когда умер Майкл Джексон. Эта смерть шокировала Диму, поскольку он — один из немногих российских артистов, видевших Джексона вживую...
