Бесконечные телешоу, имитации и пародии притупили остроту «Психо», особенно для поколения, которое может принять взрывные пакеты с краской вместо крови, записи на флешках и корявые саундтреки за реальные триллеры. В сравнении с фильмами «Пятница, 13», или «Кошмар на улице Вязов» и комиксами на их темы, сегодня шумиха вокруг Хичкока может показаться непонятной, так же как телешоу или немое кино. Сегодняшние дети, выросшие на фильме «Джейсон против Фредди», могут не понять, почему в шестидесятых годах зрители дико кричали, созерцая, как Норман совершает убийство. Но если им повезет, возможно, Хичкок девяностых опять сумеет подкрасться к ним и напугать до смерти всю Америку.
Когда режиссер Франсуа Трюффо пытался вытянуть из Хичкока комментарии по поводу экспериментальной и художественной природы «Психо», Хичкок признался: «Не могу дать реальной оценки картины по тем критериям, которые мы применяем теперь». Режиссер говорил: «Психо», более чем другие мои фильмы, принадлежит кинематографистам, вам и мне». Кинематографические и литературные последователи Хичкока принимают его наследие с благоговением. Писатель Стивен Кинг («Кэрри», «Сияние»), охарактеризовавший «Психо» как «один из самых пугающих фильмов, когда-либо созданных», назвал его пробным камнем при создании современного образа двойственной личности «Джекил-и-Хайд». «Ценность «Психо» в том, что он указывает место обитания мифического оборотня, – писал Кинг. – Это не внешнее зло, не предопределение. Проблема приходит не из космоса, она внутри нас. На экране мы видим, что Норман становится оборотнем только внешне, когда наряжается в одежды матери и разговаривает ее голосом, но у нас появляется неприятное подозрение, что вервольфом он остается постоянно».
Режиссер Брайан Де Пальма («Кэрри», «Подставное тело»), один из самых технических и умелых режиссеров своего поколения, во многом позаимствовал у Хичкока сюжетные линии и технические приемы. В 1980 году Де Пальма сказал: «В своем деле Хичкок – словно Бах в музыке, воплотивший мелодии всех времен. Хичкок продумал практически каждую кинематографическую идею из тех, что использовались прежде и, возможно, еще будут использоваться в такой форме».
После «Психо» немногим фильмам удалось так глубоко проникнуть на темную сторону воображения и подсознания зрителя. Не обращая внимания на достоинства или недостатки последователей «Психо», можно назвать такие фильмы, как «Ребенок Розмари» (1968, режиссер Роман Полански), «Ночь живых мертвецов» (1968, Джордж Ромеро), «Изгоняющий дьявола» (1973, Уильям Фридкин), «Хеллоуин» (1987, Джон Карпентер) и «Роковое влечение» (1978, Эдриан Лайн). Время выхода на экраны фильмов Полански и Ромеро было самым подходящим. Америка содрогалась от ужасов широко освещаемой на телевидении войны в джунглях, беспорядков на улицах и в университетах, лживости Линдона Джонсона и Ричарда Никсона, насильственных смертей Мартина Лютера Кинга и Роберта Кеннеди. Кресло в кинотеатре казалось отличным наблюдательным пунктом для созерцания апокалипсиса. Американцы испытывали страх в смеси с медийной иронией и отстраненностью. Телевидение сделало такое отношение к реальности возможным. Для некоторых оно стало орудием выживания в сложившейся ситуации в мире.
В фильме «Изгоняющий дьявола» режиссер Уильям Фридкин направил удар в самое уязвимое место. В фильме захватывающе показана обыденность ужасов и неспособность медицины диагностировать заболевание маленькой девочки. Картина изобилует такими мастерски выполненными спецэффектами, как изрыгание горохового супа, левитация и винтовращение головы. В отличие от многих «шокеров», популярных среди подростков и любителей экшена, фильм «Изгоняющий дьявола» (подобно бестселлеру Уильяма Питера Блэтти, по которому снят фильм) сумел задеть за живое зрителей всех возрастов.
Режиссер Эдриан Лайн остро сознавал, что над его фильмом «Роковое влечение» нависла величественная тень Хичкока. Как и Полански в фильме «Отвращение», Лайн держал зрителей на крючке напряжения, использовав клише «псих-нож-кровь», где в роли сумасшедшего выступала блондинка, размахивающая ножом. «Хичкок, несомненно, был чрезвычайно умен, – заметил Лайн. – Просто гений. Когда фильм «Психо» вышел на экран, сцена в душе явилась революционной. Она была и остается невероятно впечатляющей, с ее быстро сменяющимися, осколочными кадрами. Но сегодня, в сравнении с остальной частью фильма, сцена выглядит странно наивной. В ней совершенно превосходен звук вонзающегося ножа».
Но реакция зрителей на первый, «сырой» просмотр фильма «Роковое влечение» (1987) заставила Лайна понять, что любой триллер должен выдержать сравнение с Хичкоком. В сценарии и в фильме, как было снято первоначально, разъяренная Алекс (Глен Клоуз) кончает жизнь самоубийством, как мадам Баттерфляй, пытаясь заставить своего любовника, с которым провела всего одну ночь (Майкл Дуглас), оставить свои отпечатки на ноже. Когда кровожадная публика на первом просмотре потребовала больше жестокости, режиссер Лайн вынудил свою съемочную группу снять сцену в душе, напоминающую не только Хичкока, но и фильм «Дьяволицы». «Несмотря на то, что сравнение [с этими фильмами] присутствовало всегда, – говорил Лайн, – я старался избежать повторения хичкоковской сцены и пытался обойтись без психа с ножом. И Глен, и я не хотели делать этого. В итоге я сказал ей: «Вместо того чтобы держать нож в руке, возможно, будет лучше, если ты будешь теребить его, как бы почесываясь им». Любой, кто делает так, не чувствуя ножа, способен на все. Подобно Хичкоку, мы создавали обобщенный тип опасности, которой был наполнен весь эпизод. В ретроспективе новая концовка оказалась лучше, чем первоначальная».
Лайн считал, что феноменальный кассовый успех фильмов «Психо» и «Роковое влечение» обеспечила достоверность героев. Он говорил: «То, что главная героиня фильма «Психо» погибла почти в начале фильма, было блестящей находкой Хичкока. Почти все, кто видел мой фильм, ставили себя на место любовника, жены, мужа, иногда на место всех троих сразу. Для них это было совершенно реально. Зрителям гораздо труднее остаться равнодушными к фильму, если они могут внутренне идентифицировать себя с его героями».
В первые тридцать лет после выхода «Психо» на экран картина получила статус международной иконы поп-культуры. В 1960 году, когда Альфред Хичкок во время рекламного турне беседовал о «Психо» с одним из многочисленных репортеров, он сказал: «Это довольно хороший фильм. Но, что более важно, это мой первый «шокер». Прежде я снимал только триллеры. Этот же фильм буквально шокирует вас». Дело в том, что самый знаменитый и один из самых подражаемых из всех фильмов Хичкока, со всей силой его непосредственного воздействия на зрителей и мощным влиянием на международный кинематограф, прежде всего, глубоко перелопатил и основательно изменил самого режиссера.
