Обстановка в доме Фридландов изменилась после его приезда. Стив был убедителен, и у него очень хорошо получалось убеждать в дурном, причина чего скрывалась в его собственной безответственности. Я не знаю, что он сказал Роберту и Абхе, однако я чувствовала, что вместе с собой Стив принес тьму. Его отсутствие во время рождения ребенка оказалось благом.
В последний день пребывания Стива Абха вытолкала нас обоих на улицу: «Вы вдвоем должны решить вопрос об имени ребенка. Ей уже шесть дней!» Так что мы со Стивом пошли гулять в поля, которые окружали их дом, нашли там место и разложили скатерть. Мы сидели под открытым небом, между нами находились наш спящий ребенок и книга с именами для детей. Стиву нравилось имя Клэр. Казалось, что он выбрал его заранее. Мне оно пришлось не по душе. Клэр было слишком созвучно с именем его матери, и я не намеревалась чествовать ее таким образом.
«Это разные имена, ты понимаешь?» – кротко сказал он.
«Они слишком созвучны, и их можно спутать, поэтому ни в коем случае».
Мы продолжили просматривать книгу. Мы оба находили красивым имя Сара, однако моя сестра дала его своей малышке, рожденной шестью месяцами раньше. Мы видели много имен, и казалось, ничего не подходит, пока я не вспомнила имя, которое мне очень нравилось в старшей школе.
«Как насчет Лизы?» – предложила я. Это имя казалось настолько ярким и красивым, что я с трудом смогла выговорить слова достаточно быстро.
Стив сказал: «О да!! Мне оно нравится!»
Мы посмотрели значение имени и обнаружили «Свет Бога». Нам оно также понравилось. Потом мы договорились и о среднем имени – Николь. В нем было приятное чувство классики, испытанной временем красоты, и это подходило нашему ребенку.
Будучи еще просто новорожденной, она была по-настоящему красива.
Лиза Николь Бреннан.
И позже – Лиза Николь Бреннан-Джобс.
В течение месяца, когда я начала сомневаться в правильности выбранного имени, Стив выступал всецело за то, чтобы сохранить «Лизу». Это было особенно странно, учитывая, что публично он отрицал отцовство. Противоречия бросались в глаза, однако я была слишком измучена, и мне оставалось только смириться. Дэниэл Коттке позвонил мне и посоветовал заработать на имени деньги, поскольку Стив заплатит, чтобы я его сохранила. Он не раскрывал мне всю информацию, которой владел, однако сама идея вымогания денег за то, чтобы оставить имя ребенка, казалась мне крайне отвратительной. Я не представляла, что Стив использует имя Лиза для названия своего компьютера.
Позднее я поняла, что он хотел назвать нашу дочь Клэр не по созвучию с именем его матери, а потому что намеревался назвать следующую модель Apple «Компьютер Клэр». Идея заключалась в том, чтобы связать образ канонизированной святой с Apple и самим собой, ведь он воображал себя очередным воплощением святого Франциска. В Италии святая Клэр считается покровительницей телевидения, так как у нее были видения. Хотя связь между способностями святой и технологиями может показаться неожиданной, но она есть. Святая Клэр была монашкой-отшельницей и обладала даром ясновидения со способностью «дистанционного наблюдения», так что камеры, телевизоры, компьютеры и смартфоны служат здесь точными ассоциациями. Идя дальше, можно сказать, что если бы людей не посещали необычные видения и у них не было бы интуиции для предсказания будущего, эти технологии никогда бы не появились на свет. Видения существовали задолго до возникновения технологии, но именно они помогли проложить дорогу для ее развития. «Клэр» стало бы потрясающим именем для компьютера Стива. Следовало им воспользоваться.
Это была странная прихоть Стива – соединить биологию, мифологию и технологию, наплевав на то, что каждая из этих дисциплин подчиняется собственным законам. Казалось, что он пытался свести все эти вещи воедино, с одной стороны, в коммерческих целях, а с другой – для того, чтобы укрепить собственную идеалистическую систему мифов. Кто знает, вдруг он пытался конкурировать со мной, стремясь породить нечто в параллельной вселенной, где биология стоит наравне с технологией? Создание компьютера равносильно рождению ребенка? Это заставило меня задуматься обо всех мужчинах, пытавшихся вдохнуть жизнь в неодушевленные предметы: Джеппетто и его Пиноккио. Корпорация «Тирелл» и ее репликанты. Франкенштейн.
Было загадкой, почему Стив хотел использовать имя нашей новорожденной, отрицая при этом отцовство, унижая и бросая нас обеих. Тогда я не могла найти ответ. Правда была ужасна, и, пожалуй, к лучшему, что в то время я оказалась не в состоянии видеть всю картину. Я не давала Стиву разрешения использовать имя нашей дочери для компьютера. И он его не спрашивал. Он просто присвоил имя Лиза и, как и во многих других случаях, скрыл это от меня. Позднее я выяснила, что Реджису Маккенне и его команде было дано задание придумать подходящий акроним. В то время Стив утверждал, что Lisa значит «Local Integrated Systems Architecture». Но мы оба знали правду. Весь этот чудовищный хаос разросся, когда президент Apple Маркула снял Стива с разработки Lisa и поручил ему возглавить команду по созданию Macintosh. Стив начал конкурировать с командой, занимавшейся созданием Lisa, и в итоге убил этот проект.
* * *
За месяц своего пребывания в доме Фридландов я все еще не отказалась от идеи отдать своего ребенка на усыновление. Я любила свою дочь, и эти чувства были одновременно нежными и яркими. Я понимала, что мне будет очень нелегко отдать ее в чужую семью. Но я хотела для нее самой лучшей жизни, даже если это значило жизнь вдали от меня. Абха и ее друг отвели меня в гости к женщине, которая возглавляла агентство по усыновлению детей, и пока мы шли вокруг ее дома, она рассказала нам свою историю. Она родила двоих детей, и они уже выросли, когда они вместе с мужем решили усыновить еще семнадцать детей. Семнадцать! Она приняла в семью многих малышей, с которыми другие предпочитали не иметь дела. Это были дети, считавшиеся уже слишком взрослыми, со специальными потребностями, или в их жилах текла смешанная кровь. Одного ребенка никто не брал из-за врожденного дефекта. Другой малыш, из Вьетнама, всякий раз начинал плакать, когда слышал звук пролетающего в воздухе самолета, поскольку он пережил гибель семьи и всего своего селения при воздушном налете. У каждого ребенка была своя история.
Эта женщина и ее муж построили отдельные комнаты для девочек и мальчиков в своем доме. Их окрасили в бледно-розовый и голубой цвета и оборудовали небольшими двухъярусными кроватями. Я была в восторге от всего этого чуда и счастлива, что их дети нашли свой дом и друг друга. Однако встреча с той женщиной не принесла никакой ясности относительно того, следует ли отдавать Лизу на удочерение или нет. Я знала, что Стив будет ненавидеть меня всю оставшуюся жизнь, если я отдам Лизу в другую семью, однако я рассматривала все варианты. Время шло, и заверения Кобуна казались мне все менее надежными. Вариант, что Стив возненавидит меня, казался возможным, однако в тот момент мотивы моих действий были связаны с любовью к дочери и размышлениями о том, что будет лучше для нее. Мне казалось странным, что Кобун смотрел на вещи через призму важности Стива и его ненависти. Это была манипуляция ниже уровня его достоинства. Ни разу Кобун не давал мне советов для моего благополучия или благополучия моей дочери. Все всегда было связано со Стивом.
