литераторов самое разное.
— Что есть стих? — спросила она не то у меня, не то у себя и продекламировала:
Поэта стих — обрывки разговора,
песчинки смеха-хрусталя…
Мне, к сожалению, пришлось её прервать:
— Я понимаю вашу поэтическую музыкальную стихию, но и вы постарайтесь понять его стихию — стихию моря, родной земли, стихию грусти и боли за свою Родину, стихию Богом данной нам жизни. И кстати, его стихи о России очень созвучны с вашими…
— Моими? — удивилась она. — Не может быть!
— Что-нибудь можете прочесть из своего? — спросил я.
— О России? Ну хотя бы вот это:
Я принимаю в дар
дыханье лёгкое полей,
медлительность
просёлочной дороги,
всеблагодатную
отверженность монастырей
и в прорези лесов —
глаза озёрной
глади-недотроги.
Смиренная,
приму смиренность ноября
и мерность времени
вне веденья полёта,
привычку матери —
калитку отворя,
перекрестить вослед,
оберегая от кого-то…
Всевышнего немилость,
Русь моих скорбей,
приму без слёз,
без вздоха укоризны…
Но золотых
всевластие цепей?
Как не вольна душа твоя в них,
бедная ОТЧИЗНА…
В ответ я открыл томик Орлова.
— Это вам наверняка понравится:
Скорее бы добраться до ночлега,
Пока в деревне люди не уснут.
Скрипит моя разбитая телега,
И щёлкает лохматым длинный кнут.
Живём на горе, а не на потеху,
Как двести лет назад… И грязь, и жуть.
Бежит лошадка там, где не проехать
Машинам — позабытый русский путь.
Смеркается. Но шаг лошадки пегой
Короток. Впереди слышна гроза.
Скрипят деревья. И скрипит телега.
И жизнь течёт, как двести лет назад.
— Это Орлов?! — спросила поэтесса с удивлением.
— Это Орлов! — подтвердил я.
— Да-а… — протянула она и тихо добавила: — Прав Фёдор Михайлович — широка русская душа.
На улице Альберта, дом 4 в Риге долгое время находилась библиотека имени известного советского писателя Николая Задорнова, которую открыл и содержал его сын Михаил Задорнов. Этот дом был построен в 1911 году в югендстиле по проекту Михаила Эйзенштейна, отца знаменитого советского режиссёра Сергея Эйзенштейна. Описывать дом не берусь. Здесь нужно знать не только архитектурные термины и приёмы, но и древнюю историю, геральдику, символику, предпочтения прошедшего века и многое другое — всё, что отразилось в художественной отделке как самого фасада, так и внутренних интерьеров.
Михаил Задорнов заработанные деньги от своих выступлений, концертов и книг щедро пускал на благотворительность: помогал людям, попавшим в трудную ситуацию, в одном из престижных кварталов Риги открыл упомянутую мной библиотеку, приглашал и привечал известных представителей литературы, кино и эстрады. Одним словом, был добрым малым.
В библиотеке, которую в народе окрестили «Задорновкой», в большом просторном холле мы собирались раз в месяц для творческих встреч. Сам хозяин библиотеки время от времени приглашал к себе светочей литературного бомонда России. Они, как правило, выступали в присутствии относительно небольшого круга заинтересованных лиц, оставляли в дар библиотеке свои книги, расписывались на стенах холла, фиксируя не только свою подпись, но и короткие пожелания или просто умные высказывания и выражения.
К сожалению, после ухода Михаила Задорнова библиотека в связи с прекращением финансирования перестала существовать. Не нашлось ни одного русского предпринимателя или общественного деятеля, который взял бы на себя бремя или часть бремени расходов на сохранение столь необходимого русского наследия в Латвии. Но не прошло и полгода, как ситуация всё-таки изменилась: библиотека Задорнова, слава Богу, начала новую жизнь, но уже в другом месте — под крышей «Дома Москвы» в Риге. Нашлись люди, которые возродили библиотеку. Было сделано главное: сохранён основной фонд, появилась моральная и материальная поддержка. Библиотека и сама идея выжили.
При жизни Михаила Задорнова в библиотеке, располагавшейся в историческом здании, выступали Евгений Евтушенко, Андрей Дементьев, Владимир Мединский, Дмитрий Певцов, Владимир Качан, Сергей Алексеев. Михаила Задорнова связывала с ними не только дружба, но и близость взглядов и мнений по вечным русским вопросам.
Как-то раз я оказался на встрече с Захаром Прилепиным. Круг приглашённых был довольно узким: холл вмещал не более тридцати человек. Цена за вход была почти символическая, всего 10 евро. Писатели могли говорить о таких вещах, которые не «прокатили» бы в других местах.
После традиционного вступительного слова Задорнова Захар Прилепин своё выступление начал с того, что однажды ему позвонил Никита Михалков, сказав мягким голосом мэтра: «Старик, ты — гений».
— После такой оценки, — с полуулыбкой на губах заметил Захар, — мне нужно было бы говорить какие-то умные вещи…
Особенно умных вещей он не сказал, но в итоге произвёл впечатление знающего, начитанного собеседника, имеющего свой твёрдый взгляд на процессы, происходящие в нашем обществе, в мире в целом и в литературе в частности. Было много вопросов, что всегда является индикатором интереса к автору. Но лично у меня создалось впечатление, что всё сказанное им было произнесено как-то отстранённо. Словно писатель находился не здесь, а где-то там — в атмосфере задуманного им нового романа. А наша встреча существовала для него как навязанная необходимость.
Тем не менее Задорнову понравилось его выступление, но особенно понравились нескончаемые вопросы слушателей. И он на ходу принял решение: на следующей неделе выступить самому, и притом бесплатно, в надежде услышать такие же «умные» вопросы.
— Зал не может вместить всех желающих, — сообщил он в завершение, — а мне хочется пообщаться именно с вами. Поэтому оставьте билетики на наш сегодняшний вечер, они будут пропуском на встречу со мной.
На встречу с Задорновым пришли тем же составом, свободных мест не было.
Он поблагодарил за интерес к его творчеству и после короткого вступительного слова сказал:
— Лучше спрашивайте. А я буду отвечать.
Я уже заметил, что для любой знаковой фигуры не обязателен даже «разогрев» публики для привлечения особенного внимания к своей персоне. Просто достаточно сказать: «Задавайте ваши вопросы». И всё. С интересным человеком встреча обязательно будет интересной и запоминающейся. Главное — это обратная связь, когда протягивается нить между аудиторией и выступающим.
После выступления около Задорнова собралась толпа не до конца удовлетворённых слушателей, и вопросы задавались уже тет-а-тет. Когда народу поубавилось, подошёл и я поблагодарить его и за выступление, и за библиотеку, и за возможность проводить в её стенах наши литературные семинары.
Пожав мою
