Это усугублялось тем обстоятельством, что потенциальная противница Англии, Россия, в этот момент усилена еще и союзом с Германией и Австро-Венгрией, и на этой почве у королевы уже неоднократно пропадало хорошее настроение. Например, когда обе великие державы совместно принялись за Болгарию. «Ненавижу этого жирного царя!» (имеется в виду импозантный Александр III), — вновь и вновь повторяет она.
В довершение королева недовольна лично Романовыми: «Самонадеянные и беспечные», — гласил ее приговор. Разве царь Александр II некогда не отказался послать свою дочь Марию по случаю ее помолвки с принцем Альфредом (Альфред, герцог Эдинбургский — Аффи, дядя Альфред, с 1893 г. великий герцог Саксен-Кобург-Готский) в Англию на смотрины к королеве? «Они ведут себя так, будто большая честь взять замуж Романову», — раздраженно заметила тогда королева. В конце концов, нашли компромиссное решение, и встреча состоялась в Берлине.
Так что ожидать от английской королевы одобрения вольной морали русского общества было бы слишком. Да и могла ли она забыть, как обращался царь Александр II со своей женой Марией Александровной — урожденной принцессой Гессен-Дармштадтской? Кроме законной супруги у царя была любовница. Если в России упорно бытовало мнение, что он все равно не был счастлив с немецкой женой и поэтому так сильно любил графиню Долгорукову, за ее рубежами гессенской принцессе сочувствовали: болезненная женщина еще должна терпеть рядом любовницу мужа. Когда несчастная скончалась за год до царя Александра II, царь призвал своих детей (среди них будущего царя Александра III с женой Минни) и попросил «быть добрыми» к его новой благоверной — и к прижитым с ней внебрачным детям. Возмущение Англии отразилось в обмене взволнованными письмами между королевой и ее рассеянными по Европе дочерьми.
Так что уже существовали связи между Россией и представителями немецких династий, а также с английским королевским домом, а частые взаимные гессенско-русские визиты способствовали новым знакомствам и развитию дружбы. Так познакомилась сестра Аликc, Элла, с великим князем Сергеем, младшим братом царя Александра III. Это вызывает у ее бабушки беспокойство, и на свадьбу старшей сестры Аликc, Виктории, она прибывает еще и затем, «чтобы нейтрализовать русское присутствие», как она сама поясняет в одном письме. Королева Виктория надеется, что после не очень счастливых связей старшего поколения «русские оставят Вас в покое и больше никого из Вас не завлекут к себе…»
Однако даже присутствие энергичной королевы не властно ничего изменить в дальнейшем развитии событий.
Доныне Аликc была скорее сторонней наблюдательницей. Однако значение происходящего возрастает и для нее: она вблизи может наблюдать последствия браков между правящими династическими домами и предубеждения, препятствующие им.
При виде счастливой пары — Виктории Гессенской и принца Людвига Баттенберга — королева, смирившись и успокоившись, замечает: «Я полагаю, Ты поступила правильно, взяв себе в мужья человека, мысли и чувства которого так сродни Твоим…»
Людвиг был первым Баттенбергом, породнившимся с семьей английской королевы; ее дочь Беатриса спустя год выйдет замуж за принца Генриха Баттенберга, родственника других Баттенбергов. При обсуждении вопроса о помолвке между Александром Баттенбергом и внучкой королевы, однако, возникают осложнения: сказывается политический аспект связей с королевским домом.
Речь идет о прусской принцессе Виктории. Ее мать — дочь королевы, а отец — кронпринц Фридрих. На Берлинском конгрессе Александр Баттенберг в рамках установления в Европе нового порядка назначается князем Болгарии. Благодаря положению на Черном море Болгария, с одной стороны, входит в сферу интересов России, а с другой стороны, союзницы Германии, Австро-Венгрии и Англии. И когда политически либеральным поведением Александр поступает вопреки интересам России, он тем самым ставит в неловкое положение и Германию, которая в этот момент состоит в союзе с Россией и всячески старается не вызвать ее недоверия.
Так что германское правительство, и прежде всего канцлер Бисмарк, отказывают в согласии на брак прусской принцессы с Александром Баттенбергом, которого в 1886 г. свергают.
Бисмарк также не разрешает английской матери прусской принцессы присутствовать в Англии на свадьбе ее сестры Беатрисы и Генриха Баттенберга, брата Александры. Рассерженная королева демонстративно жалует принцу Генриху титул «королевского высочества».
В итоге в Пруссии воцаряются усиленно антибританские настроения и пропасть между Англией и Германией, а также между Англией и Россией увеличивается; неприязненное чувство королевы Виктории к царю Александру III становится глубже, чем когда-либо прежде.
И в тесном семейном кругу Аликc становится свидетельницей конфликта между долгом (династическим) и чувствами. Вслед за свадебными торжествами Виктории 30 апреля 1884 г. ее вдовый отец, великий герцог Людвиг IV, тайно женится на своей спутнице жизни, разведенной госпоже Колемине (урожденной Гуттен-Чапска), тем самым заключая морганатический брак.
«Мезальянс!» — негодует королева и добивается через три месяца аннулирования брака. Пострадавшей приходится довольствоваться денежной компенсацией.
Тем же летом королева получает еще одно печальное известие, которое, учитывая упомянутую политическую обстановку, повергает ее в шок: сестра Аликc, Элла, всерьез намерена сочетаться браком с русским великим князем Сергеем.
Впустую все бабушкины предостережения и указания не выходить замуж до достижения двадцати лет, отвергнуты все ее кандидаты.
По этому поводу королева пишет старшей сестре Эллы и Аликc, Виктории, которую все еще считает ответственной за поведение сестер:
«О моя милая! — сокрушается она, — как неблагоразумно со стороны Эллы отвергать милого Фрица Баденского, хорошего и постоянного человека с таким надежным и благополучным положением — и это ради какого-то русского[18]! Я глубоко сожалею об этом. Здоровье Эллы не выдержит климата, который уже свел в могилу бедную тетю[19] и подорвал здоровье почти всех немецких принцесс, которые туда отправлялись; не говоря уже об ужасном состоянии России и скверном общественном положении»[20].
К вящему неудовольствию королеве приходится еще и извещать о срыве планов семью отверженного кандидата, с которой уже начаты переговоры. Вопрос щепетильный, так как Фриц Баденский внук германского кайзера Вильгельма I. Королева едва сдерживает себя:
