Но верить мемуарам Дыбенко, как мы уже знаем, нельзя. Ну, а то, что историки обходили стороной описание дальнейших злоключений нашего героя, говорит только о том, что им или не хотелось об этом говорить, или же они ничего не знали. Что же произошло с Дыбенко дальше? Непонятно как, но Павел Ефимович неожиданно оказывается вначале в Одессе, а потом в Севастополе, где возглавил… местную подпольную большевистскую организацию. Вскоре его арестовали белогвардейцы. Но затем столь же неожиданно освободили и переправили в Москву. Согласитесь, здесь что-то не так?
Писатель И.М. Жигалов в книге “Дыбенко” (издательство “Молодая гвардия”, серия “ЖЗЛ”, 1983 г.) сочинил целую поэму о героических подпольных делах Дыбенко в Севастополе в 1918 году. Процитируем некоторые абзацы этих подвигов: “Дыбенко устроился работать на товарную станцию. Весьма пригодилась специальность, приобретенная в Рижском порту. И подрядная работа устраивала, выполнил, что положено, получил деньги и свободен. Установить связь с судостроителями, рыбаками Балаклавы, моряками вспомогательного флота помогли подпольщики… Есть где развернуться. Ряды подпольщиков росли, накапливались силы. Труднее налаживались контакты с боевыми кораблями. Дыбенко жалел, что нет в Севастополе Н.А. Пожарова, он был направлен сюда Центральным Комитетом партии с заданием превратить Севастополь в “Кронштадт юга". “Как проникнуть на боевые корабли? — уже в который раз спрашивал подпольщиков Дыбенко. Неужели эти богатыри немцам достанутся?. Черноморские корабли надо уничтожить!!!” Своими мыслями поделился с подпольщиками. Стали вместе думать, искать выход. Ближе к осени подпольщики Крыма и всей Северной Таврии готовили вооруженные выступления, сил к тому времени набралось достаточно. Уже действовали боевые группы и на некоторых боевых судах, в том числе и на линейном корабле “Воля”. И вдруг стряслась беда. Близ дома, где жил Дыбенко появился подозрительный тип, ходит, высматривает. За улицей установили наблюдение. подпольщики по очереди дежурили, “подозрительный” словно в воду канул. немного успокоившись, Дыбенко отправился в город. “Не могу я прятаться, не для того меня послали! Ночью возвращался с конспиративного совещания (проходило оно в бухте Голландия в штольне). Заметил, будто кто-то прячется в кустах. “Хвост”, - подумал Павел, продолжая идти. Убедившись, что поблизости никого нет, перемахнул через невысокую изгородь, прижался к земле. Дыбенко пробрался на “запасную квартиру”.
Несколько раз менял жилье, однако понял, да и друзья предупредили: немецкая контрразведка напала на его след. А предал Дыбенко русский морской офицер из состава так называемого “колчаковского десанта”, приезжавшего в мае 1917 года уговаривать балтийских моряков признать Временное правительство. Опознал бывшего флотского наркома; ночью, когда Дыбенко возвращался из бухты Голландия, до самого дома крался по следу. Павел понимал, что от шпиков отделаться трудно. Оставаться в Севастополе стало опасно. Товарищи решили переправить Дыбенко в Балаклаву и там укрыть. Подпольщики разработали надежный план: ночью Дыбенко на плоскодонке доставят на рыбацкую шаланду, та в Балаклаву. Не успели. Его поймали. “Руки вверх!” — завопил верзила-жандарм, целясь их нагана, тут же подскочили другие. Дыбенко свалили на землю. “Нет, мерзавцы, так легко я вам не дамся!” Одного ударил в пах, тот только охнул, закрутился на месте, другому кулаком свернул нос. Поднялся во весь рост, схватил шпика за горло, сдавил, крикнул: “Окодевай, иуда!” В этот момент ему скрутили руки, связали и бросили на подъехавшую двуколку. Доставили в городскую тюрьму, начали допрашивать зверски, с пристрастием: били головой об пол, стегали металлическим прутом. Дыбенко сжал зубы, но не проронил ни звука. Дыбенко решил бежать. Ждал случая. Солдат-охранник принес миску мутной похлебки, Павел выплеснул ее в лицо тюремщика, сильным ударом сбил его с ног, сжал горло, отобрал наган, выскочил в узкий коридор и уже добежал до входных ворот. Его схватили, свалили, жестоко избили. Он потерял сознание. Потом заковали в кандалы, бросили в камеру смертников. Очнулся только ночью. Загремел замок. В сознании мелькнуло: “Теперь все…, но товарищей не выдам! Не добьетесь!..”. Затем Дыбенко ночью повезли куда-то на автомобиле. Наш герой уже приготовился принять героическую смерть и в последний раз крикнуть палачам слова проклятья. Но его неожиданно передали немцам, а немцы обменяли большевикам на несколько своих пленных офицеров. Согласно официальной версии этот обмен организовала вездесущая Коллонтай. Все утирают слезы счастья. Занавес.
Итак, в сочинении И.М. Жигалова, перед нами предстает не документальная хроника неких реальных событиях, связанных с Дыбенко, а героическая поэма. Вряд ли сам И.М. Жигалов придумал эпические деяния Дыбенко в подполье, во время пленения и в тюрьме. Дело в том, что большую часть книги И.М. Жигалов писал со слов последней жены Дыбенко З.В. Дыбенко. Сама вдова так же, вряд ли, выдумала, как ее героический супруг хватал шпика за горло, лихо дрался с жандармами и совершал потрясающие побеги. Скорее всего, весь рассказ о героическом поведении Дыбенко в белогвардейском плену рассказал З.В. Дыбенко сам Павел Ефимович. Итак, перед нами версия подпольной работы, пленения, содержания в тюрьме самого Дыбенко.
Но как все обстояло на самом деле? Может быть, Дыбенко действительно развернул активную подпольную работу в Крыму, готовясь взорвать остатки Черноморского флота, действительно был предан подлым офицером-колчаковцем, затем, действительно, как былинный богатырь бился с пленявшими его врагами, действительно выдержал нечеловеческие пытки и почти осуществил неслыханный по дерзости побег. При этом наш герой действительно не выдал проклятым буржуинам, ни военного секрета Красной Армии, ни товарищей-подпольщиков. Даже имени своего врагам не назвал. Если все это правда, то Павел Ефимович действительно герой из героев. Но не будем торопиться.
В архивах, относительно ареста П.Е. Дыбенко, сохранилось три документа. Первое — это письмо самого П.Е. Дыбенко: “Министру внутренних дел Крымского краевого правительства. 8 октября 1918 года. Мне до сих пор не предъявлены мотивы моего ареста, и потому прошу Вас, г-н министр, указать и предъявить мне основания моего ареста и дальнейшего содержания в тюремном заключении. П. Воронов”. Второй документ — письмо прокурора Симферопольского окружного суда: “Дыбенко, назвавшийся Вороновым, был, по указанию русских офицеров, задержан 17 (30) сентября с.г. в Севастополе местной стражей, как известный революционный деятель.” Третий документ — докладная начальника симферопольской тюрьмы на запрос министра юстиции: “Содержащийся во вверенной мне тюрьме Воронов-Дыбенко, согласно распоряжению начальника Крымской краевой внутренней стражи от 1 сего ноября, 3 сего ноября передан немецкому конвою для высылки его из пределов Крыма”. К версии самого Дыбенко эти документы мало что добавляют.
* * *
Попробуем разобраться, что случилось с Дыбенко после оправдания на “народном суде”. Вначале еще раз вернемся к приключениям Павла Дыбенко в 1918 году в Крыму. Итак, непонятно каким образом Дыбенко неожиданно объявляется в оккупированном немцами Севастополе. Кто его туда послал
