Удар по аэродромам Роман и Хуши был для немцев неожиданным. Воздушные разведчики 511-го авиаполка радировали: "На обоих аэродромах бушует пламя, горят фашистские самолеты".
Разбуженные громом рвавшихся бомб, бешеный огонь по нашим бомбардировщикам и штурмовикам открыли расчеты немецких "эрликонов". Но было уже поздно. С южных аэродромов врага спешили к Роману и Хуши поднятые по тревоге "фоккеры". Они пытались наброситься на группу штурмовиков Одинцова и Столярова. Однако истребители из эскадрилий Луганского и Карнача перехватили их на полпути, навязали воздушный бой, сбили четыре вражеские машины, а остальных заставили ретироваться.
Боевая задача была выполнена успешно. По фотоснимкам и подсчетам воздушных разведчиков, на аэродромах Роман и Хуши 35 немецких самолетов оказались сожжены и 25 повреждены. От огня "эрликонов" наши самолеты получили пробоины, но все до одного перетянули за линию фронта.
— Сильны еще, гады! — сказал о вражеских зенитчиках главный инженер армии А. Г. Руденко, когда все дырки на самолетах были сосчитаны и определен срок ремонта поврежденных машин.
Эти слова Александра Григорьевича вспомнились мне ровно через сутки. После удара нашей авиации по аэродромам Роман и Хуши свыше 200 вражеских бомбардировщиков, прикрываемых "мессерами", совершили налет на позиции наших наземных войск севернее Ясс. Затем в течение часа продолжалась артиллерийская подготовка, вслед за которой немецко-фашистские пехотные и танковые соединения контратаковали наши войска.
Таким образом, обстановка на фронте обострилась. Уже по первым поступившим из района боев данным, в том числе по радиодонесениям воздушных разведчиков, можно было догадаться, что контрнаступление немцами тщательно подготовлено.
Первые удары контратаковавших гитлеровцев приняли на себя передовые соединения 52-й и 27-й армий генералов Коротеева и Трофименко. Им помогали отражать напор фашистских танков и пехоты полки и дивизии 6-й танковой армии генерала Кравченко. Естественно, требовалась срочная помощь авиации, и на наблюдательный пункт 52-й армии было приказано явиться командарму 5-й воздушной. Я получил распоряжение начальника штаба армии генерала Селезнева сопровождать командарма, чтобы на месте готовить исходные данные по использованию сил авиации. Вместе с нами выехали капитан Гадзяцкий и несколько офицеров связи.
В момент нашего прибытия на НП 52-й армии неподалеку от него заканчивалось развертывание пунктов управления авиацией авиакорпусов Рязанова, Подгорного, Утина, а чуть правее, в районе КП 27-й армии, два таких пункта — комкора Степичева и комдива Покрышкина — уже действовали.
Сражение на земле и в воздухе с каждой минутой нарастало. В бинокль хорошо просматривались горящие танки, непрерывные султаны взрывов авиабомб, снарядов. В небе один за другим закручивались воздушные бои наших истребителей с "мессерами", на малых высотах "фоккеры" гонялись за "илами", не позволяя им наносить прицельные удары по своим танкам и пехоте.
В первые два дня сражения воздушная обстановка сложилась явно не в нашу пользу. Помимо численного перевеса в авиации — в воздухе почти непрерывно действовали до 700 вражеских самолетов — гитлеровцы применили хотя и не новую, но все-таки иную по сравнению с предшествовавшими боями тактику воздушного нападения. Действуя двумя мощными эшелонами — верхним и нижним, они решали одновременно две задачи: бомбили наши наземные войска и старались во что бы то ни стало блокировать действия советских штурмовиков. Частично это им удавалось. Наша штурмовая авиация несла серьезные потери, особенно за счет молодых, недостаточно опытных экипажей. Из 30 групп штурмовиков, вылетавших в течение двух дней к район боев, 28 были атакованы "фоккерами" еще на подходе к линии фронта. Сопровождавшие их группы истребителей крупным силам "мессеров" часто удавалось увлекать на большие высоты и там навязывать неравные воздушные бои.
Поздно вечером 31 мая командарм пригласил к себе комкоров Рязанова, Подгорного, Утина, Степичева, комдива Покрышкина. Состоялся откровенный разговор. Прикидывали, обсуждали различные варианты боевых действий. Остановились на таком: в два-три раза увеличить состав групп истребителей, одним из них вести воздушные бои на высоте, другим — не сопровождать штурмовиков, как обычно, а появляться над полем боя на 3–5 минут раньше их, разгонять и уничтожать "фоккеров", действовавших на низких высотах, что позволит штурмовикам без особых помех громить вражеские танки.
Как только закончилась короткая июньская ночь, бои на участие фронта в районе Буртурул-Бахна возобновились с еще большим накалом. Судя по всему, командование немецко-фашистской группы войск "Южная Украина" стремилось любой ценой прорвать оборону наших войск, опрокинуть защитников оборонительного рубежа хотя бы на узком участке фронта. А мы с изменением тактики взаимодействия истребителей с бомбардировщиками и штурмовиками получили возможность бомбить и штурмовать вражеские войска с большей прицельной точностью: прилетавшие на несколько минут раньше, наши истребители успевали изгонять с малых высот фашистские "фокке-вульфы". И самолеты шли на врага эшелон за эшелоном. Небо практически ни на мгновение не оставалось свободным от боевых машин. Так что помощь авиации наземным войскам, отбивавшим яростные атаки вражеских танков и пехоты, заметно усилилась.
…Сменив очередную группу, над полем боя появилась эскадрилья Героя Советского Союза Николая Гулаева из 129-го гвардейского истребительного авиаполка. Ведущий радировал генералу Утину: "12 "Аэрокобр" готовы к бою, ждут работы". Ждать долго не пришлось. Неподалеку, над Скулянами, кружились 8 "фоккеров".
— Ваши. Атакуйте! — передал генерал Утин.
Гулаев и его ведомые атаковали смело, решительно. Комэск с ходу нанес пушечный удар по одному "фокке-вульфу". Объятый пламенем, он врезался в землю. Два других сбил ведомый комэска Задирака. Остальные пять "фоккеров" быстро развернулись и ушли назад.
В это время выше двумя группами ходили 14 истребителей 16-го гвардейского истребительного авиаполка — покрышкинцы во главе с ведущими Героями Советского Союза капитанами Речкаловым и Клубовым. С земли за их полетом внимательно следил командир авиадивизии Покрышкин, готовый в любой момент поставить им боевую задачу. Не прошло и минуты, как по радио он отдал первое приказание: "Будьте внимательны! С юга идет группа самолетов противника. Ведите наблюдение!.."
Летчики, вероятно, и сами уже обнаружили подходившую группу. Перестроились для встречи врага. С земли в бинокль было отчетливо видно 43 "юнкерса" под прикрытием 25 истребителей. Я быстро подсчитал: соотношение два с половиной к одному в пользу гитлеровцев. Подошел к ге- нералу Утину и попросил помочь гвардейцам. Он согласно кивнул — на подходе была группа капитана Ефимова.
