рукописью в самом начале её рождения. Не всегда я верю в нехорошие приметы, но тогда, честное слово, невольно подумал, что ничего из этой моей затеи так и не получится. И как в воду глядел: совсем скоро неожиданно умер Виктор Дудко, который как издатель и сам опытный журналист, и писатель, давно и хорошо знающий меня лично, очень заинтересовался темой моего книжного проекта и искренне желал помочь довести начатое дело до завершения, и всё посыпалось. В издательство пришли другие люди, совершенно мне не знакомые даже отдалённо. Один рецензент раскритиковал мою рукопись, и я внёс изменения с учётом его замечаний. Второй рецензент и этот вариант раскритиковал в пух и прах. И у меня руки опустились окончательно. Понял я тогда: значит не судьба…
Кончилось всё тем, что согласно с договором опубликовали в альманахе «Литературный Владивосток» за 1986 год отрывок из рукописи в счёт погашения ранее выданного аванса, озаглавив его коротко – «Вернигоровы»: 35 страниц убористого текста книжного формата. Около десятка экземпляров этого журнала появились в лучегорском книжном магазине, я даже не знал, когда. Заведующая магазином позвонила Ирине Васильевне, и она сразу прибежала и забрала все эти экземпляры, даже меня не известив об этом своём решении. За что я ей до сих пор сердечно благодарен: точно так же и я бы поступил, потому не нужна мне была сомнительная слава неудачника. А те два выправленных после критики рецензентов варианта так и хранятся полностью в моём архиве.
Как-то раз совсем недавно я снова перечитал этот журнальный отрывок моего романа и понял, что безнадёжно опоздал я тогда со своим литературным проектом, и он уже был никому не нужен.
Наступала эпоха разрушителя страны Горбачёва…
Собственно, не он один из недавних наших правителей оказался таковым, но вот главные лавры за это чёрное дело достались именно ему. Всё случилось как по писаному: кто породил первое в мире государство рабочих и крестьян, тот его и убил. Одним словом, алгоритм его гибели изначально был заложен уже в самом факте его зарождения. Большевики победили в стихийной практически революции, вспыхнувшей во время всемирного социального кризиса, вызванного Первой мировой войной, и в кровопролитнейшей Гражданской войне одолели своих идейных оппонентов в виде Белой армии старого российского режима, поддержанного войсками интервентов почти двадцати иностранных государств. А потом на развалинах царской России, как мы помним ещё по своим школьным учебникам, краснознамённые победители начали строить новое государство, получившее ликующее и вдохновляющее на повторение этого подвига трудящихся всего мира название – Союз Советских Социалистических Республик. Аплодисменты людей труда, переходящие в бурные овации, буквально по всему земному шару.
Но, как говорится, гладко было на бумаге, да забыли про овраги. А они тут же дали о себе знать, и их оказалось довольно много. Во-первых, в прах разрушенная экономика великой страны, территория которой тогда равнялась одной шестой части Земли, требовала для своего восстановления одних только денежных средств в неимоверных размерах, а почти весь золотой запас богатейшего некогда государства практически бесследно исчез за годы небывалых социальных потрясений. Во-вторых, народ нового государства, которому предстояло решать эту главную задачу по экономическому возрождению страны, вышел из Гражданской войны не только в конец изнурённым, но и крайне немонолитным в своей массе и по моральным, и по нравственным, и, наконец, по политическим устоям. И если по первым двум характеристикам вроде бы всё было ясно, как на ладони, поскольку эта, по сути, деклассированная масса людей являлась основной питательной базой для разрастания в основном криминальной среды и к ним можно было применять обычные воспитательные меры в духе нового времени, то с третьей категорией населения было гораздо сложнее.
Дело в том, что далеко не все недавние ярые оппозиционеры новой власти смогли или просто банально захотели уйти с остатками Белой армии и интервентами из сочувствующих им государств за рубежи своей родины. Вполне очевидно, что большая часть этих бывших откровенных врагов победившей революции, по тем или иным причинам оставшихся в стране, так и остались в душе всё теми же врагами нового порядка, но на словах старательно изображавших полную лояльность коммунистическим идеям нового общественного строя. В этой среде было немало бывших офицеров и предпринимателей разных мастей, представителей технической и творческой интеллигенции, просто обывателей и даже врачей. И все вместе взятые представители этой многочисленной и скрытно враждебной утвердившейся власти среды сразу же в скором времени стали пополнять ряды подпольной армии ярого и широким фронтом развернувшегося и зачастую направляемого из-за границы сопротивления ещё молодой советской власти, приступившей к строительству социализма в нашей стране. Поскольку стране остро не хватало, ввиду массовой безграмотности населения, квалифицированных кадров во всех областях экономической, интеллектуальной, общественной и даже военной деятельности, то именно из этой среды хлынула буквально масса специалистов и на строящиеся заводы и шахты, в учебные заведения и науку, в армию и флот, и даже во власть. Конечно, не все, но всё же немалая часть из этих людей стала на путь скрытого, но откровенного вредительства, всевозможных провокаций и террора, используя любую ошибку или просчёт неопытной ещё новой власти. А привело это к тому, что в 20–30 годы по всей стране, от центральных областей России до Дальнего Востока, прокатилась волна крестьянских бунтов и даже масштабных восстаний, для ликвидации которых приходилось применять даже войска. К слову, в одной из таких вынужденных карательных операций, как я и упоминал раньше, пришлось участвовать и моему отцу: и случилось это дело в ковыльной степи недалеко от Семипалатинска – скоротечный сабельный бой двух кавалерийских лав на встречных курсах. Отцу тогда было всего 16 лет, и ему здорово повезло: казачья пуля скользнула по рёбрам под левой рукой, оставив памятную метку на всю жизнь.
А сколько было вскрыто в те годы различных фактов вредительства и прямых диверсий с человеческими жертвами на заводах и шахтах, на строящихся новых предприятиях! И весь этот криминал был делом рук той самой «пятой колонны» из среды бывших и затаившихся врагов, наносящих коварный удар в спину. (Кстати, этот термин, по-моему, появился только в середине 30-х годов, когда шла гражданская война в Испании, хотя само это явление крайней формы скрытой оппозиции благополучно существовало во все времена и чуть ли не с каменного века.) Однако, как мы помним, и с этой бедой советская власть сумела вполне успешно справиться, хотя на это дело пришлось потратить полтора-два десятка лет из всей истории СССР. Но всё же от главной своей беды
