Еще одну отсылку к миру «Франкенвини» можно усмотреть во внешности Трупа невесты: словно это дальняя родственница Эльзы Ланчестер из «Невесты Франкенштейна».
Вдохновение можно было черпать на двух уровнях: в малой степени — на уровне персонажей, а на более глубоком уровне — в средстве выражения. Замечательная особенность покадровой анимации — ее связь с Франкенштейном, которая выражается в том, что она делает неодушевленные объекты живыми. По существу, это основное содержание всего процесса. Ты пытаешься проанализировать, почему тебе что-то нравится, почему ты любишь одно средство выражения и избегаешь другого. Тогда ты берешь небольшой макет и делаешь покадровую мультипликацию. Насколько я понимаю, одна из причин этого в том, что ребенком ты воспринимал всю эту мифологию, связанную с Франкенштейном, как нечто первичное. И покадровая мультипликация так мне мила именно потому, что она приучает любить эту тематику.
Скромное, но несколько пугающее очарование Трупа невесты. Эскизы
«Труп невесты» — классический фильм Бёртона: он предлагает вниманию зрителя два мира — живых и мертвых, причем, вопреки традиции, аскетическая, серая страна живых никоим образом не принижает и не затмевает красочную страну усопших.
Тема мира живых, который гораздо «мертвее» мира покойников, игра на их сопоставлении и порожденные ею чувства — все это знакомо мне очень давно, с самого детства. Помню свои ощущения от ненормальности того, что люди называют «нормальным» и, напротив, считают «отклонением от нормы» то, что таковым не является. Во мне всегда находили отклик монструозные персонажи и культуры вроде мексиканской с ее Днем мертвых, потому что я ощущал в них какую-то жизнь... Я вырос в атмосфере пуританского пригорода, где смерть считалась чем-то негативным и мрачным. Но, увы, она приходит ко всем, поэтому мне всегда были близки культуры, которые помогали ощутить смерть скорее как часть жизни.
Бёртон сумел собрать выдающийся состав актеров, чтобы озвучить фильм, вдохнуть жизнь в Труп невесты: голосом Джонни Деппа говорит Виктор Ван Дорт, Эмили Уотсон озвучивает Викторию, невесту Виктора, Хелена Бонэм Картер — Труп невесты, а Альберт Фиши и Джоанна Ламли — родителей Виктории. Звучат также голоса Кристофера Ли, Ричарда Э. Гранта, Джейн Хоррокс и Пола Уайтхауса — последний известен английской публике в основном благодаря комедийному сериалу «Быстрое шоу», фанатом которого провозгласил себя Джонни Депп.
Мне повезло: это не был престижный дорогостоящий проект, здорово, что люди занимались им просто ради собственного удовольствия. Я оценил это в полной мере, поскольку как бы совершил путешествие в прошлое, когда делал что-то, не задумываясь о ставке оплаты за день. Ты занимаешься своим проектом, а не бизнесом, и это великолепно. И актеров я приглашал не потому, что знал их, а пытался подобрать тех, кто действительно подходил. То есть я хочу сказать, что голос Альберта замечательно подходит для его персонажа, великолепно звучат голоса Джоанны Ламли и Эмили. То же можно сказать и о Поле Уайтхаусе: он удивительно талантлив, пожалуй, даже слишком хорош для этой мультипликации.
Так что в фильме звучали превосходные голоса. Никто из актеров не выезжал на давно отработанных приемах, все прекрасно исполнили свои роли. Во время звукозаписи мы установили ненавязчивую маленькую камеру, чтобы снимать их: это могло помочь — некоторые из актеров теперь получили возможность более открыто выражать свои эмоции. Наверно, и мультипликаторам так было легче работать.
Экранное воплощение Виктора Ван Дорна с голосом Джонни Деппа
Если «Кошмар перед Рождеством» — американская по своей сути история, то «Труп невесты» скорее уходит корнями в европейское мироощущение. Здесь можно проследить близость к готической традиции и к нравам Англии викторианской эпохи.
Я определенно не желал относить действие к какому-то конкретному месту, да и подлинное этническое происхождение этой истории меня не слишком-то волновало. Больше всего привлекал сказочный аспект сюжета. Но было здесь и что-то от викторианской эпохи, а именно то репрессивное начало, которое ощущалось в мире живых. Это мне понятно: хотя нравы в Бербанке были вовсе не викторианскими, общество там было жестко структурировано, люди разбиты на категории и помещены каждый в свою ячейку. То же можно сказать и об общественной структуре викторианских времен. Это проявилось в «Трупе невесты» еще и потому, что мы снимали фильм в Британии и привлекли немало английских актеров. Хотя я и пытался следить за тем, чтобы речь персонажей не звучала слишком уж по-британски, это тоже создает некое смешение элементов и делает фильм не столь привязанным к определенному месту и времени. Джонни придает речи Виктора легкий оттенок английского акцента, что было вполне уместно и для некоторых второстепенных персонажей.
Труп невесты во всей красе с голосом Хелены Бонэм Картер
Хотя Бёртон превозносит сравнительно низкотехнологичные средства покадровой мультипликации за присущую им органичность, теперь он может сполна дать волю своему воображению благодаря некоторым техническим усовершенствованиям, появившимся после «Кошмара», — особенно неподвижным цифровым камерам вместо пленочных камер и более изощренно выполненным куклам.
Технология имеет свои плюсы и минусы, тут ничего не поделаешь. Мы стараемся свести технику к минимуму, сохранив покадровую анимацию в чистом виде, насколько это возможно. Главное отличие от работы над «Кошмаром» заключалось в том, что там мы использовали сменные головы, а на этот раз приемы были более тонкими. «Кошмар» — красивая мультипликация, но по мастерству изготовления голов, по их сложности уступает уровню «Трупа невесты». Впрочем, здесь у нас были свои проблемы: сменные головы в некотором смысле позволяют достичь большей чистоты исполнения. Так что можно сказать: чем более утонченные методы применяются, тем больше возникает проблем. С «Кошмаром» было проще еще и потому, что делать всякие причудливые персонажи в технике покадровой мультипликации гораздо легче, чем людей — здесь возникают большие трудности. Второстепенные персонажи лучше подходят к этому средству выражения, а вот люди в покадровой анимации выглядят зачастую весьма странно. Линия, отделяющая то, что срабатывает, от того, что не получается, — очень тонкая. При этом не хочется доходить до точки, когда начинаешь задавать себе вопрос, зачем ты вообще связался с этим средством выражения. Так что, когда мы справились наконец с главными героями, я стал чувствовать себя уверенней.
