Представленный на конференции доклад с обобщением опыта организации шефской работы трудовых коллективов над исправительно-трудовыми учреждениями свидетельствовал, что эту работу в целом по Союзу осуществляли более 3,5 тысячи коллективов трудящихся, из них почти 2 тысячи коллективов промышленных предприятий, 1360 комсомольских организаций; более 40 тысяч представителей общественности осуществляли индивидуальное шефство над осужденными.
Особая забота проявлялась в формировании системы профессионально-технической подготовки осужденных, ибо только при наличии специальности или профессии, востребованных в народном хозяйстве, освобожденный мог успешно адаптироваться к жизни на свободе.
Перечень профессий и специальностей, включал более 60 наименований, однако преимущество отдавалось подготовке строителей, механизаторов, электрогазосварщиков, слесарей, токарей, электриков и шоферов.
Советские ИТУ выпускали промышленной продукции в суммарном выражении больше, чем все республики Прибалтики вместе взятые. По сельскохозяйственному машиностроению были на втором месте — за специализированным министерством тракторного и сельскохозяйственного машиностроения. Примерно так же в металлообработке, швейном производстве и т. д. ИТУ ежегодно давали стране до 20 миллионов кубометров леса, что выдвинуло МВД на второе место — за министерством лесной, целлюлозной и деревообрабатывающей промышленности.
Министр Щелоков придавал большое значение развитию и технической оснащенности сельхозколоний. Привлечение осужденных к квалифицированному труду во многом облегчало решение проблем удовлетворения материальных потребностей мест заключения.
Отбывание наказания, как известно, вызывает ряд негативных последствий, которые нередко существенно затрудняют социальную адаптацию освобожденных. Выход осужденного из заключения — острый и сложный момент в его жизни. Как сложится его дальнейшая судьба? Это сложнейшая социальная проблема.
Предусматривалось, чтобы освобожденные лица были обеспечены работой исполнительными комитетами местных Советов депутатов трудящихся не позднее пятнадцатидневного срока со дня обращения за содействием в трудоустройстве. Это предписание являлось обязательным для руководителей предприятий, учреждений и организаций.
Для контроля за прибытием освобожденных к избранному месту жительства и своевременным устройством на работу администрация тюрьмы или колонии за 20 дней до освобождения осужденных по отбытии наказания, а на других — в день освобождения высылала в районные (городские) органы внутренних дел извещения. В свою очередь, о прибытии освобожденных, их трудовом и бытовом устройстве органы внутренних дел направляли в ИТУ сообщения. На лиц, подлежащих административному надзору, запрашивались соответствующие материалы, которые должны были быть высланы исправительно-трудовыми учреждениями в течение 3-х дней со дня получения запроса.
В 1977 году утверждается новая Инструкция об оказании содействия в трудовом и бытовом устройстве лицам, отбывшим наказание.
В Инструкции содержался перечень категорий осужденных, которые относились к наиболее рецидивоопасным. За 3 месяца до их освобождения направлялись письма в отделы внутренних дел с просьбой проверить возможность их устройства после освобождения от наказания. К ним относились: инвалиды, престарелые, отказавшиеся вернуться к прежнему месту жительства, несовершеннолетние, особо опасные рецидивисты, не имевшие до осуждения постоянного места жительства и работы, судимые три и более раз за совершение любых преступлений, отбывавшие наказание за бродяжничество, попрошайничество и паразитический образ жизни, подлежащие взятию под административный надзор по заключению администрации ИТУ и наблюдательной комиссии, не вставшие на путь исправления либо не отказавшиеся от намерений продолжить преступную деятельность.
Инструкция 1977 года установила перечень показателей, характеризующих содержание работы ИТУ по оказанию содействия в трудовом и бытовом устройстве освобожденных, анализ которых позволял оценить состояние этой работы.
Как видим, была проведена колоссальная законотворческая, мобилизующая социальные силы работа, чтобы решительно поднять уровень и эффективность системы исполнения наказаний. И инициатором, «мотором» этой работы была энергия министра.
Большую тревогу вызывала у Н. А. Щелокова судьба несовершеннолетних правонарушителей, попавших за колючую проволоку. Как-то известная писательница Мариэтта Шагинян прислала министру журнал «Новый мир», порекомендовав прочитать напечатанную повесть В. Ф. Елисеевой «Так оно было». Приведу фрагмент из ответа, в нем ясно видна позиция, которую Щелоков упорно отстаивал на всех уровнях власти: «Сделать все, чтобы уберечь мальчишек от колонии».
«Дорогая Мариэтта Сергеевна!
(…) Повесть эта очень поучительная и нужна молодежи, не говоря уже о том, что она должна стать достоянием каждой колонии, особенно детской. До решения вопроса об издании массовым тиражом, мы постараемся издать ее в нашем журнале «К новой жизни». Это закрытый журнал для заключенных. С В. Ф. Елисеевой я постараюсь встретиться в ближайшее время. От нее мне хотелось бы узнать категорию лиц, приславших свои отклики на повесть. Хорошо бы, кроме театра, поставить эту вещь в кино, на телевидении. Повесть — факт, но факт исключительный, вызывает большой интерес и имеет огромное воспитательное значение. До чего же интересный человек эта Женя! Какая воля и какой, действительно, врожденный талант педагога. Можно представить, как ей было трудно: у самой полон рот забот, учеба в институте, забота о подопечном, как мы говорим, «трудном» школьнике, недовольство родителей, которым она не может всего рассказать и, несмотря на все эти треволнения, она находит в себе силы не падать духом и давать добрые, педагогически верные советы, вбивая их в голову Анатолия, как гвозди в доску. Анатолий за много лет в колонии, что называется, прошел весь уголовный университет, он «вор в законе», характер твердый, его пряником не заманишь, лестью не подкупишь. Он умеет жертвовать, но умеет и постоять за себя. Его «записки из дневника» проникнуты глубокой тревогой о 15–16-17-летних несмышленышах, когда далеко не каждый из них еще может отличить наказуемый поступок от ненаказуемого. Он знает, сам все это пережил, а потому озабочен: что надо сделать, как уберечь этих мальчишек от колонии? И как он прав!
«Нужно, чтобы юноша не знал, что такое колония, тюрьма, потому что в тюрьме, встретившись с другими, более испорченными ребятами, он получит от них нежелательные навыки, которые надолго задержат его исправление… Именно в этом направлении нужно работать нашим юристам: как, каким наказанием нужно ограничиваться, чтобы не перегнуть и не причинить травмы юноше». Золотые слова! Он будто читал В. И. Ленина, что «тюрьмы портят».
