Вот теперь я была в ужасе, потому что вечернее платье всего одно, а отправиться в магазин, даже ближайший (в котором, конечно, ничего подобного не имелось), означало на целый день выпасть из жизни поместья. Спасло меня только то, что вся неделя, которую я там пробыла, оказалась очень теплой, вместо вечерних ужинов у нас были посиделки в летнем домике, где длинные вечерние платья не нужны. Даже погода помогала мне!
Я старалась заразить весельем всех, в конце концов, даже гулять с принцем по болотам или подолгу стоять в ледяной воде, пытаясь закинуть удочку, лучше, чем чинно сидеть на скучных ужинах, с замиранием сердца ожидая обращения к себе кого-то из королевской семьи и смущенно соглашаться:
– Да, Ваше Королевское Величество… Да, Ваше Королевское Высочество…
Там, на берегу реки Ди (однажды я даже попыталась убедить принца, что реку назвали в мою честь! Он с удовольствием смеялся над такой глупостью) Чарльз был не столько принцем, сколько обычным человеком, которого очаровать много легче. Пытаясь научить меня правильно выбирать наживку, надевать ее и забрасывать удочку, он хохотал вместе со мной просто оттого, что я страшно боялась брать мух в руки, мне было жаль их прокалывать, а потом, когда клевало, я вопила с таким восторгом, что, по словам принца, распугивала всю рыбу в округе.
Я резвилась, как настоящая школьница, отправившаяся в скаутский поход. Провалиться по колено в болото? Так даже забавней! Какая прелесть эта вымазанная грязью хохочущая Диана! Не правда ли, она очаровательна?
– Ваше Королевское Высочество, позвольте я вам помогу?
Принц Филипп с удовольствием соглашался, и мы вместе жарили бифштексы для королевы и гостей.
– Нет, нет, сидите, я соберу посуду, мне нетрудно…
Мне действительно нетрудно быстро собрать посуду после пикника, к тому же я самая молодая из собравшихся. Это нравилось всем, мне активно помогали, но проявленная готовность услужить приводила общество в восторг. Королева заметила, что я воспитанная девушка.
Я очень старательно соблюдала все правила Балморала, даже считая многие дурацкими, если чего-то не знала, обращалась за помощью, смущенно объясняя, что не знаю, как принято именно здесь. Это тоже очень нравилось. Я постоянно обращалась за помощью то к членам королевской семьи, то к приятелям или приятельницам Чарльза, даже к слугам. Знаю, что ничто не обезоруживает так, как обращение «помогите мне, пожалуйста, я здесь впервые…». Это одновременно и просьба о помощи, после которой некрасиво не помочь и можно простить какую-то оплошность, во-вторых, намек на то, что в первый, но не последний, значит, просто отмахиваться не стоит, мало ли что.
Но больше всего мне нравилось быть с Чарльзом! На любой вечеринке он мог запросто уйти танцевать не с той, которую привез, и даже уехать с другой; здесь, стоило уйти на берег Ди, он был только со мной.
Я быстро оценила разницу между охотой и рыбалкой. Охотница из меня плохая, для этого нужно хорошо держаться в седле, уметь стрелять, даже если охота на куропаток, все равно каждый сам по себе. Там нельзя попросить помочь, объяснить, никто во время охоты не станет советовать, как лучше подкрасться, всему надо учиться заранее.
Совсем другое дело рыбалка. У Чарльза так ловко получалось закидывать удочку! Мне казалось, что вся рыба косяками собирается к месту, где мы стояли по колено в ледяной воде, только чтобы попасть на крючок именно принцу.
– О, Чарльз, у меня самой так никогда не получится!
Не называть же его Вашим Королевским Высочеством, если мы только что препарировали большую муху, надевая ее на крючок, и он охватывал мои плечи, помогая правильно размахнуться удилищем?
Это было здорово! Принц учил меня ловить форель! С супругом королевы мы жарили бифштексы! Ее Величество принимала из моих рук чашку с горячим чаем, сидя на складном стульчике на пикнике!
– У Дианы уже неплохо получается забрасывать удочку…
– О нет! Разве можно научиться делать это так, как вы, сэр?! Если мне что-то и удается, то только с вашей помощью! А я так неуклюжа…
Я смущалась, Чарльз обещал, что у меня все получится, все были в восторге. Надо мной посмеивались из-за моего откровенного обожания и восхищения принцем.
– Вас послушать, так лучше моего сына рыбака нет!
– Да, Ваше Королевское Высочество, для меня нет.
Меня опекали, как школьницу, прощали мелкие оплошности и учили, как не только стрелять или забрасывать удочку, но и как вести себя в более официальной обстановке. Я чувствовала, что понравилась. Конечно, мы бывали с принцем даже наедине, но все это в пределах приличий, если объятья, то только когда забрасывалась удочка, если лишнее прикосновение, то только привалившись от хохота к его плечу… Нет, нет, что вы, я не подружка на вечер. Да, я влюблена в принца, очарована им, но это не значит, что я доступна.
Дальше приглашения следовали одно за другим. Меня позвали в Биркхолл. Королева-мать лично внесла мое имя в список приглашенных! Теперь предстояло не ударить в грязь лицом перед бабушкой Чарльза.
Биркхолл – место рождения Роберта Бернса, его именем проникнуты, кажется, все окрестности. Пришлось срочно сменить романы Барбары Картленд на томик Роберта Бернса. Хотя я и признавалась, что тупая как бревно (просто так было принято между теми, с кем я общалась вне королевской семьи), но таковой совсем не была и прекрасно понимала, что для себя можно читать дамские романы, а для принца нужно нечто поумней.
В Биркхолле он был мною очарован.
Тогда мне немало помог камердинер принца Стивен Барри, который позже стал почти моим врагом. Пока я была просто подружкой принца, его камердинер легко рассказывал забавной глупышке о предпочтениях принца, а когда я стала претендовать на более заметное место в жизни Чарльза, хорошее отношение ко мне со стороны Стивена быстро закончилось.
Но тогда он еще помогал мне, подсказывая, когда следует умерить свой пыл и отойти в сторону, потому что принцу хочется посидеть молча, когда он расположен шутить, а когда, напротив, не в настроении. Я обожала Чарльза (я и сейчас его люблю, что бы там ни было в моей жизни и что бы ни говорили недоброжелатели), а потому следовать желаниям моего кумира было очень легко. Если он хотел веселиться, я смеялась, он хотел тишины, я превращалась в невидимку с книгой в руках. Конечно, в королевских замках не было романов Барбары Картленд, потому мне поневоле пришлось переключиться на другую литературу, и это понравилось. Правда, я так и не научилась любить философствования Лоуренса Ван дер Поста или Карла Юнга, которых обожал Чарльз.
Я обожала принца, училась, стараясь во всем ему нравиться. А сердце сладко млело: вот если он влюбится в меня, женится на мне, то предпочтет меня всем, даже своим многолетним друзьям, и тоже будет стараться соответствовать мне.
