построчный гонорар за газетный материал стал источником моего существования в старших классах семинарии и в Казанском ветеринарном институте.
На старших курсах института я уже писал большие корреспонденции в московский журнал «Ветеринарная жизнь», а когда стал учиться в сельхозинституте, то сменил известного популяризатора ветеринарии и животноводства, потом профессора Тимирязевки Г. И. Гурина, в петербургском журнале «Деревенское хозяйство». Здесь я давал популярные очерки по ветеринарии, сюда посылал свой материал и с прифронтовой полосы (в 1915—1917 годах).
В послереволюционные же годы я много печатался в областных, окружных, городских и районных газетах и журналах Урала, в краеведческих сборниках. Бывали мои статьи и в столичных газетах и журналах.
Накопилось много и неизданного. Лежат готовыми рукописи сборников «Старая насмешка» (уральский антирелигиозный фольклор), «Урал рабочий. Творчество рабочих до революции», «Фольклор Урала времен Отечественной войны», «Детский фольклор на Урале», «Крылатая речь уральцев» — словарик идиоматических речений.
Готова, и даже отрецензирована уже, большая рукопись «Кем и как заселялся Урал», где рассказано об истории колонизации и административного устройства Урала, дан словарик уральской топонимики.
Важной для меня и, хочу надеяться, со временем и для других полезной, частью собственного личного фонда я считаю свои дневники.
Человеческая память не у всех одинакова, далеко не все может сохранить из пережитого, виденного. На помощь приходит дневник. Глубоко убежден, что каждый культурный человек должен вести дневник. А для литературного работника — это просто необходимость: как пианисту нужно каждый день касаться клавишей, так и литератору — хоть страничку написать. К тому же дневниковые записи могут явиться заготовками литературных произведений.
Мои записные книжки сохранились буквально все — с 1902 года, когда мне было четырнадцать лет и я начал учиться в семинарии. За тот год в записной книжке есть и чисто дневниковые записи, но по-настоящему я стал вести дневник с марта 1903 года с некоторыми перерывами до начала русско-японской войны в январе 1904 года. Потом несколько раз прерывал и снова начинал — во время учения в семинарии, а затем в высшей школе.
Оправившись после ранения на фронте, я в декабре 1914 года снова вернулся в действующую армию и продолжил дневниковые записи. С тех-то пор и веду дневник, с небольшими перерывами, по сей день. Тут, можно сказать, вся моя жизнь.
А теперь немного о друзьях нашего собрания, о добровольных вкладчиках «Уральской копилки».
Обычно у того, кто увлечен чем-либо глубоко, всегда есть друзья, понимающие увлеченного. Таких друзей много и у меня. Различны эти люди и по возрасту, и по профессии, и по месту жительства. Всех их, однако, роднит понимание важности хранения исторических документов и памятников культуры.
Пусть будущие «клиенты» Уральского архива литературы и искусства, основу которого составило мое собрание, вспомнят с благодарностью имена моих «вкладчиков» и поставщиков и сами последуют их примеру.
Первая в СССР женщина-профессор этнографии Вера Николаевна Харузина преподавала в Московском археологическом институте, где я в 1912—1914 годах слушал ее интересные лекции. Оставила она у меня, как и у многих других воспитанников института, самые лучшие воспоминания. И вот через несколько лет по окончании института, в июне 1921 года, я решил навестить свою учительницу, жившую в небольшом домике на Собачьей площадке в центре Москвы. В долгой нашей беседе я рассказал ей о своей краеведческой работе.
Выслушав меня, Вера Николаевна одобрила идеи моего собрания и подарила ему «на зубок» целое сокровище — около восьмидесяти автографов — писем выдающихся деятелей, преимущественно дореволюционной русской культуры: А. М. Горького, А. П. Чехова, академика Д. Н. Анучина, издателей Д. И. Тихомирова, А. А. Федорова-Давыдова, А. Ф. Девриена и многих других.
Автограф А. П. Чехова.
Дмитрий Петрович Найданов, руководитель драматического коллектива клуба Шадринского автоагрегатного завода, в свое время, в составе различных трупп, исколесил Урал и Приуралье. И где бы он ни бывал, всюду собирал афиши спектаклей. Недавно все эти афиши и множество театральных программ он передал в наше собрание. Это очень пополнило фонд материалов о театральном прошлом Урала.
Одним из самых деятельных поставщиков моего собрания, болельщиком его, был долголетний собкор «Правды» по Челябинской и Курганской областям, член Союза писателей Александр Андреевич Шмаков, ныне руководитель челябинской организации писателей. Мое знакомство с ним состоялось в 1954 году. Побывавши у меня в Шадринске и познакомившись с собранием, Александр Андреевич увидал всю серьезность начинания и сделался его пособником. Прежде всего он стал передавать черновики и лишние машинописные оттиски своих произведений, а также некоторые документы в подлинниках и копиях. О произведениях в печатном виде я уже не говорю, будь то книга, брошюра, газетная или журнальная статья, в том числе отзывы о своих произведениях — все это он доставляет мне.
А. А. Шмаков — истинный литературный следопыт — неустанно разыскивает материалы о писателях Южного Урала. И когда удается достать подлинники или копии таких материалов, делится со мной повторными экземплярами в том или ином виде. Так, например, ко мне попали фотокопии писем Л. Н. Сейфуллиной, В. П. Правдухина и других.
Одновременно он поставляет мне всякого рода материалы о деятельности театров, художников, работников культуры вообще. Обычно, приезжая ко мне, Александр Андреевич первым делом начинает выкладывать на стол порцию того, что удалось достать для моего собрания, — книжки и рукописи авторов, которых он «спропагандировал». Это истинный друг Уральского архива литературы и искусства!
С благодарностью должен упомянуть, кроме упоминавшихся выше, еще хотя бы некоторые имена людей, помогавших мне в осуществлении моей идеи, — писателей Е. Д. Петряева (Киров), В. Г. Лидина (Москва), Я. П. Власова (Шадринск), С. К. Власову (Челябинск), пермского краеведа А. К. Шарца, работников издательств и редакций В. В. Артюшину, И. А. Круглик, Т. В. Раздьяконову, Н. А. Полозкову, Н. А. Куштума, Ю. М. Курочкина (Свердловск), Б. И. Заславского (Курган), курганского скульптора и литератора А. И. Козырева, курганского же литературоведа М. Д. Янко, ленинградского ученого-фольклориста В. Е. Гусева, бывшего работника Шадринского горлита Л. Г. Панфилову, инвалида войны, жителя деревни Сухановой, Мишкинского района, Курганской области, П. И. Горных, переславшего мне много интересных документов, фольклорных записей и своих воспоминаний, моих московских знакомых, супругов В. В. и Н. И. Рождественских — художника и фольклористку, вдову горьковского литератора Я. Г. Безрукова, Софью Павловну, передавшую мне значительный архив своего мужа. С теплым чувством вспоминаю я и ныне покойных — старого уральского литератора и врача Г. А. Булычева, ленинградского писателя и исследователя Севера М. А. Сергеева, автора многих романов на уральские темы Е. А. Федорова, московского писателя Н. А. Ловцова, свердловчанина А. И. Исетского (Полякова). И многих, многих других — перечнем их имен можно бы занять несколько страниц.
Всем им огромное спасибо и низкий поклон.
Личный фонд №… Так архивные работники называют собрание документов, рукописей и разного рода материалов, относящихся к жизни и деятельности какого-то лица. А для чего они нужны, чем важны и интересны? Может быть, они ценны только для его родных и близких?
Тут я позволю себе привести
