Ознакомительная версия.
Кожедуб-инструктор
Ближе к осени 1941 года произошло событие, снова всколыхнувшее жизнь летчиков, служивших на чугуевском аэродроме. Командование школы получило приказ немедленно сформировать полк из опытных инструкторов, отлично владеющих техникой пилотирования. Им подобрали лучшие на тот момент самолеты – И-16. Командиром полка был назначен майор Осмаков. В полк были зачислены инструкторы из разных эскадрилий, отличные летчики. Провожали друзей шумно, взволнованно, даже договаривались очень скоро все вместе встретиться на фронтовом аэродроме. Из инструкторов, уехавших тогда на фронт, в живых не осталось никого…
У тех же, кто остался, в том числе – у сержанта Ивана Кожедуба, обязанностей стало еще больше. Пришлось проводить тренировки с курсантами из первого отряда своей же эскадрильи – заменять инструкторов, зачисленных в полк Осмакова. Командир эскадрильи дал Ивану дополнительную нагрузку: проводить с курсантами рулежку на самолете с «ободранными крыльями», на котором молодые пилоты учились держать направление.
Ежедневно с рассвета и до обеда Иван Кожедуб обычно летал со своими курсантами, тренировался сам, а после обеда до темноты проводил рулежку. Его курсанты уже приступили к программе полетов на самолете УТИ-4. Машина была новенькой, ее дали группе Кожедуба за успешное овладение УТ-2. Предстояла нелегкая работа – переход на боевой самолет И-16. Теперь Иван понял, сколько сил и энергии затрачивают инструкторы, как напряжено у них внимание, какая нужна при этом выдержка. «Мы должны были отлично обучить летчиков пилотажу и стрельбе на истребителе по еще более ускоренной программе, – вспоминал Иван Никитович. – Враг рвался к Москве. Бессмертные подвиги совершали советские воины, защищая ее от гитлеровских войск. Тысячи фашистских бомбардировщиков участвовали в ночных налетах. Но наша ночная истребительная авиация, наши зенитные батареи не допускали врага к столице». В те дни всю страну облетела весть о подвиге Виктора Талалихина, протаранившего ночью немецкий бомбардировщик, пытавшийся прорваться к Москве. Радио и газеты сообщали о налетах вражеской авиации и на Ленинград, о подвигах его воздушных защитников, и это только усиливало желание молодых истребителей скорее попасть на фронт.
Но вместо этого сержант Кожедуб был эвакуирован вместе с училищем на территорию России. Произошло это осенью 1941 года, когда немцы взяли Киев, приближались к Харькову и уже стало ясно: сдержать врага не удастся. Гитлеровцы рвались к Москве и, считая район Шостки одним из дальних подступов к столице, в сентябре 1941 года стянули туда крупные силы армий «Центр». Ивана в те дни могли отправить на фронт, ведь летчиков не хватало. Но во время учебного полета из-за ошибки курсанта самолет Кожедуба попал в аварию, разбился, сам инструктор оказался в госпитале, а когда пошел на поправку, оказалось – немцы уже на подступах к их аэродрому. Эскадрилья, как и другие эскадрильи училища, получила приказ немедленно перебазироваться в глубокий тыл. Командованию, курсантам, техникам предстояло отправиться эшелоном до Борисоглебска, а инструкторам – перелететь туда на своих самолетах. Известно было одно: Борисоглебск – конечный пункт перелета.
Первая посадка была возле Уразова – на площадке посредине обширного кукурузного поля. Здесь, как вспоминал Иван Никитович, война еще не чувствовалась. Все было спокойно. Затем был аэродром в Старом Осколе, где стояли дальние ночные бомбардировщики ДБ-ЗФ. Они наносили удары по немецким объектам глубокого тыла. Иван с интересом слушал рассказы летчиков о ночных боевых вылетах – ведь сам он со своими курсантами ночью еще не летал. «Поражало все: их отвага, мужество, умение ориентироваться ночью, пилотировать самолет по приборам. Мы знакомились с самолетами, запоминали их силуэт. Нам позволяли осмотреть кабину летчика, штурмана, стрелка. Мы восхищались: как здесь просторно, сколько приборов! – писал Кожедуб. – Всем нам захотелось воевать на «Ильюшиных». Решили на следующий день разузнать, возможно ли это. Но не удалось: ранним утром получен приказ немедленно перелететь на другой аэродром. Приземляемся в Борисоглебске на аэродроме нашего старейшего авиационного училища, в котором учился Валерий Чкалов».
Инструкторы надеялись, что в Борисоглебске они и останутся. Но несколько дней спустя прибыли эшелоны с наземной командой, курсантами, с имуществом школы, и им было приказано срочно разобрать самолеты и погрузить их на платформы. Командование поступило так, чтобы сберечь «самолеторесурсы», – ведь каждый самолет в дни войны был особенно дорог. А путь предстоял долгий – в Среднюю Азию. Навстречу летчикам шли эшелоны с бойцами, машинами, боевой техникой. Станционные пути были забиты составами с демонтированным оборудованием заводов из прифронтовой полосы, с эвакуированными. В начале ноября 1941 года Иван Кожедуб и его товарищи прибыли в зеленый живописный город Чимкент – конечный пункт долгого пути. Здесь, на аэродроме, им предстояло собрать самолеты, а потом на них перелететь в Манкент, где должна была базироваться эскадрилья. Из Чугуева улетели холодным, осенним днем. В Чимкенте же было жарко, душно, пыльно.
«Истребительное самообразование»
Условия, в которых оказались летчики, для обучения будущих истребителей оказались очень сложными и непривычными. Вокруг аэродрома расстилались хлопковые плантации, журчали арыки, зеленели сады. Сам аэродром вообще не годился для нормальных полетов: гравий с землей, а сверху – слой пыли. После взлета пыль поднималась столбом и долго не оседала. Моторы самолетов сильно нагревались от зноя. Пыль проникала повсюду, что приводило к преждевременному износу узлов и деталей. Приходилось с особенной тщательностью осматривать материальную часть и готовить ее к полетам. Но, тем не менее, инструкторы облетали самолеты, освоили аэродром и приступили к обучению курсантов. Занимались помногу: надо было наверстать упущенное – курсант быстро теряет навыки, не закрепленные длительной практикой. Днем занимались наземной подготовкой, теорией, разбором полетов. Работали по-прежнему без передышки, но никто не жаловался на усталость. Напротив, все инструкторы стремились сделать как можно больше полетов, как можно лучше отработать технику пилотирования. Сам же Иван Кожедуб вдобавок занимался «истребительным самообразованием»: изучал вопросы тактики, конспектировал описания воздушных боев, вычерчивал их схемы. Дни, в том числе и выходные, были распланированы по минутам, все было подчинено одной цели – стать достойным воздушным бойцом.
«Обучение и воспитание курсантов – неразрывный процесс», – часто напоминали инструкторам командиры. При этом практически все они тоже занимались самообразованием и обменивались опытом. Происходило своеобразное комплексное универсальное обучение, учебное пособие для которого писалось и составлялось всей эскадрильей. Например, преподаватель тактики ВВС майор Гуринович кропотливо, тщательно собирал боевой опыт и сделал отличное наглядное пособие: наклеил в альбоме вырезки из газет с описанием боев, представляющих интерес с точки зрения тактики. Преподаватель дал альбом Кожедубу на несколько дней. По вечерам Иван засиживался допоздна, переписывал в блокнот выдержки из статей, внимательно читал подробные описания летно-тактических характеристик и уязвимых мест вражеских самолетов, вычерчивал их силуэты, схемы боев, отдельные фигуры. Особенно привлекали его афоризмы, взятые им позже на вооружение: «Не опознав самолет, признавай его за противника», «Перед атакой посмотри назад, не атакует ли тебя противник», «Воздушный бой – море комбинаций, положений, неожиданностей», «В бою побеждает тот, кто отлично владеет самолетом и оружием, первым нападает на противника, применяет нужный маневр и овладевает инициативой», «Победа дается людям сильной воли, людям чистой и благородной души».
Ознакомительная версия.
