Больше уговоров не потребовалось. А Пиаф навсегда запомнила этот жестокий урок… Впрочем, потом Ассо извинялся за свою несдержанность. Он сказал ей:
– Знаешь, я готов был тебя убить. Какая же ты упрямая…
32. Состоятельная Эдит Пиаф
Во время того концерта на Больших бульварах Эдит пела песни, которые специально для нее написал Раймон Ассо – «Она жила на улице Пигаль», «Мой легионер», «Вымпел для легиона». И на следующий же день по Франции пронеслось: «Вчера на сцене „АВС“ во Франции родилась великая певица».
Великой ее назвали те самые газеты, которые год назад смешивали с грязью. Но потрясение было таким, что прошлое предали забвению.
И начался настоящий триумф. Эдит Пиаф была счастлива…
Предвоенные годы принесли ей всемирную славу и деньги. Отныне она не нуждалась ни в чем.
Казалось бы, голодная юность, неустроенность, личные невзгоды должны были научить ее бережливости. Но Пиаф не была бы самой собой, если бы прятала заработанное в кубышку.
Импульсивная, непредсказуемая, временами распущенная, она была еще и очень добрым, щедрым человеком. Она не изменила друзьям своей юности даже тогда, когда была очень богата. Выступая в «Жернис», она проводила свободное время в компании бывших коллег по уличным концертам. По возможности помогала друзьям, так и не поднявшимся до уровня профессиональных музыкантов. Навсегда сохранила дружбу с сестрой Симоной, которой была обязана многим.
После смерти Пиаф не осталось ни какой-либо недвижимости, ни денег. Все, что было ею заработано, она прожила.
Импульсивная, непредсказуемая, временами распущенная, она была еще и очень щедрым человеком.
Эдит любила шумное общество артистов и часто приглашала к себе гостей. Однажды она собрала друзей в гостиничном номере, где жила временно, пока в ее любимой квартирке на бульваре Ланн шел ремонт.
Говорили о том, о сем. И вдруг кто-то из гостей, желая, вероятно, польстить Пиаф, высказался в том плане, что профессия певца – дело неблагодарное. Нужно каждый вечер выходить на сцену и преодолевать равнодушие публики, завоевывать ее внимание.
В устах успешного талантливого человека, баловня судьбы эти слова звучали, по крайней мере, странно. Все умолкли. И тут взорвалась Эдит. С присущим ей темпераментом она воскликнула:
– Вы недовольны публикой? Вы ее боитесь? Вы ее не понимаете? Да как же можно?!
И, переведя дыхание, продолжила:
– Когда я выхожу на сцену, я чувствую дыхание и настроение людей. И мне все равно, сколько их – тысяча или десять тысяч. Я знаю, стоит мне только запеть, и все эти люди сольются со мной. Я пою для них. И я их люблю.
Пиаф – символ Франции, ее знамя, ее душа…
Затем она совсем успокоилась и с улыбкой произнесла:
– Это продолжается уже более двадцати лет. Меняется мода на песни, меняются сами люди. Но я остаюсь неизменной. Каждый вечер я выхожу на сцену и дарю им свою любовь, сою благодарность и свое вдохновение. И знаю, они любят меня. И будут любить всегда.
Рядом с Пиаф всегда было много самого разного народу – не только друзей, но и откровенных приживал, обиравших и бессовестно обманывавших ее.
Одну женщину, распускавшую об Эдит по всему Парижу вздорные слухи, оговаривавшую ее, и даже шантажировавшую, Пиаф терпела много лет. Та нагло воровала, залезая в кошелек, а Эдит делала вид, что ничего не замечает. Сплетни, которые могли идти только от этой хамоватой тетки, она пропускала мимо ушей, как не слушала и предупреждения друзей, убеждавших ее избавиться от неблагодарной нахлебницы.
Но однажды приживалка зашла так далеко, что у одного из приятелей Эдит сдали нервы. Он явился прямо домой к Пиаф и отчитал ее.
– Сколько же можно, в самом-то деле? Открой глаза, посмотри, что вытворяет эта бесстыдница! Что вас связывает? Прогони же ее, наконец!
Пиаф грустно улыбнулась и ответила:
– То, что нас связывает, из жизни не вычеркнешь. Это годы нужды, голода, бесприютности. Мы ели не каждый день, ночевали на улице, прятались в подворотнях… Иногда мне приходит мысль, что если бы я не умела петь, если бы у меня не было голоса, я была бы такой же. Я прощаю ей все. И сама готова просить у нее прощения…
Возразить на это было нечего. И приятель Пиаф пристыженно замолчал.
Перед выходом на сцену.
– Эдит, ты уже знаешь?
– Отстань, Марго, мне некогда. Через три минуты выходить на сцену.
– Так ты не в курсе? В зале наследница английского престола – принцесса Елизавета. И ее супруг Филипп.
– Да ты что?!
– Вот тебе и что. Увидишь их сразу. Вон за тем столиком.
– О боже… Святая Тереза, спаси и сохрани…
Эдит вышла на сцену. Дело было в небольшом кабаре на Елисейских полях. Народу в зале немного, а потому Эдит сразу разглядела и принцессу, и герцога Эдинбургского. Никто, конечно, тогда еще не знал, что это будущая королева Англии…
Затем Пиаф запела, и волнение мигом улетучилось. Она всегда успокаивалась, когда начинала петь. К концу выступления она даже забыла о присутствии королевской четы. Тем более что аплодировали они наравне со всеми.
После концерта Эдит сообщили, что принцесса приглашает ее на ужин. Час от часу не легче! А Пиаф даже не в курсе, что следует надеть. И вообще, как правильно делать… реверанс? И надо ли делать его в принципе?
Свадебная фотография Елизаветы и Филиппа Эдинбургского.
Она спустилась в зал. И едва собралась изобразить реверанс, как герцог Эдинбургский вскочил и придвинул ей стул. А через минуту они уже мирно болтали о всякой всячине.
Позже Эдит с улыбкой рассказывала, что принцесса ей понравилась – очень простая и милая. А герцог – настоящий красавчик, до которого далеко и Кларку Гейблу, и Гарри Куперу.
Нет, не стоит рисовать образ «святой Эдит Пиаф». Она не была святой, как не была героиней или бессребреницей. Она любила славу, любила деньги, любила мужчин. Но эта маленькая, хрупкая женщина любила еще и свою родину – Францию.
К началу войны карьера Пиаф достигла такого уровня, что ей уже не нужен был антрепренер. Она разошлась с Раймоном Ассо, но истинной причиной стали вовсе не деньги. Ее связи с мужчинами всегда носили сердечный характер и подразумевали полное сближение. Эдит охладевала к своим мужчинам так же стремительно, как и влюблялась. Современники говорили, что Пиаф разбила множество преданных сердец…
Как бы там ни было, но услуги Ассо Пиаф были больше не нужны. Ее наперебой приглашали в самые известные концертные залы. Она много гастролировала и много зарабатывала. Из желающих пригласить Пиаф выстраивалась огромная очередь. Но певица почувствовала, что ей тесно в амплуа исполнительницы любовных песен.
