Как бы там ни было, но услуги Ассо Пиаф были больше не нужны. Ее наперебой приглашали в самые известные концертные залы. Она много гастролировала и много зарабатывала. Из желающих пригласить Пиаф выстраивалась огромная очередь. Но певица почувствовала, что ей тесно в амплуа исполнительницы любовных песен.
Всю жизнь Пиаф искала себя в разных жанрах. Она играла в театре. Уже после войны написала книгу воспоминаний «На балу удачи», пользовавшуюся хорошим спросом. А в период оккупации попробовала свои силы в кино.
Большой киноактрисой она так и не стала. Но свой след в искусстве, безусловно, оставила.
Эдит Пиаф в годы войны.
Эдит Пиаф чувствовала в себе дар драматической актрисы и нисколько на этот счет не заблуждалась. Именно в ее драматическом таланте кроется секрет необыкновенного успеха песен Пиаф. Она одной из первых не просто пела со сцены, она давала целый спектакль, являя слушателям не только музыку, но и подлинную историю своих героев.
Наверстывая упущенное в молодости, Эдит много читала. И имя Жана Кокто было ей хорошо известно. Она зачитывалась его стихами, пьесами, романами. Однажды ей довелось познакомиться с писателем лично.
Кокто подошел к ней после одного из концертов. Эдит немного оробела перед признанным мэтром. Так было всегда. Возможно, поэтому она позволяла себе иронизировать над ним, скрывая собственную неловкость. И в то же время она относилась к Кокто с благоговением.
В тот раз они заговорили о мюзик-холле. Пиаф опасалась, что Кокто считает ее искусство низким, легкомысленным, недостойным серьезного внимания. Но Кокто сказал:
– Именно там можно встретить настоящую публику, ту самую, которую видишь на футбольных матчах и на соревнованиях по боксу. Времена, когда воздвигались башни из слоновой кости, миновали, и снобы больше не идут в расчет. Зритель из толпы интересен по-своему, но и труден по-своему…
И это были именно те слова, которые Пиаф в глубине души желала от него услышать.
С Жаном Кокто.
По просьбе Пиаф Жан Кокто написал небольшую одноактную пьесу «Равнодушный красавец».
Это была очень необычная пьеса. На сцену выходили два артиста. Мужчина ложился на диван, прикрывал лицо газетой и… засыпал. А женщина произносила длинный монолог, в котором признавалась ему в любви, унижалась, просила, требовала, обещала. Но мужчина оставался равнодушен. И под ее признания засыпал. В финале спектакля он отталкивал женщину, давал ей пощечину и уходил прочь. На сцене разыгрывалась типичная драма неразделенной, непонятой любви.
Премьера состоялась в феврале 1940 года на сцене «Буфф-Паризьен». Партнером Пиаф был певец Поль Мерисс. Эдит сыграла свою роль так, что зрители устроили настоящую овацию. Великая певица доказала всем, что она еще и выдающаяся драматическая актриса.
А в кино все сложилось не столь успешно. Вдохновленный успехом спектакля, режиссер Жорж Лакомб решил экранизировать пьесу Кокто. Фильм вышел в 1941 году и назывался «Монмартр на Сене». В главной роли была Эдит Пиаф. Но фильм серьезного признания не получил – все же дело происходило в оккупированной Франции.
Пиаф и Кокто в театральной пьесе. 1940-е годы.
Вторым более-менее заметным фильмом стала историческая драма «Если мне расскажут о Версале» 1954 года, в которой Пиаф играла вместе с Жаном Маре. Этот фильм оценили по заслугам – зрители валом валили взглянуть на любимую певицу и любимого актера.
Всего же Пиаф сыграла в 8 фильмах…
39. Несостоявшаяся любовь
Чем ближе Эдит узнавала Кокто, тем больше в него влюблялась. Умный, внимательный, деликатный Кокто произвел на нее неизгладимое впечатление.
Однажды он пригласил ее поужинать в ресторане. Заказал очень дорогое вино. И Эдит немного опьянела.
Кокто говорил о театре, а она почти не слышала. Только смотрела на него влюбленными глазами, замечая, как загораются и угасают его глаза, как лицо покрывается легким румянцем, а потом бледнеет.
Неожиданно она приблизилась к нему и поцеловала. Кокто удивленно замолк.
– Прости Жан, – смутилась Пиаф. – Я тебе… не нравлюсь?
– Ты мне очень нравишься, – серьезно ответил Кокто. – Ты нравишься мне так, как до этого не нравилась ни одна женщина. Поэтому я напишу для тебя хорошую пьесу. Я хочу, чтобы женщина, которую я люблю, блистала на сцене. Чтобы о тебе говорил весь Париж – не только как о выдающейся певице, но и как о звезде театра.
– О, Жан! – на глазах Пиаф заблистали слезы.
С Раймоном Ассо. 1937 год.
– Но есть одна маленькая деталь, – тихо сказал Кокто. – Ты должна меня понять. Ты обязательно поймешь, Эдит, я знаю…
Пиаф замолчала. Она не знала, что и подумать. В чем смысл этого вежливого отказа? Кокто скосил глаза в сторону.
– Видишь того молодого человека за дальним столиком? Ну, там, возле оркестра? Его тоже зовут Жан. Ты о нем еще услышишь… Это моя любовь, Эдит. Он не простит мне измены.
Пиаф еле сдержала улыбку, понимая, что может невольно оскорбить мэтра.
С тех пор она не предпринимала попыток заполучить Кокто. А его молодым возлюбленным, как Эдит узнала позже, был артист Жан Маре.
40. Твой крест – одиночество
Во время войны Эдит Пиаф потеряла отца и мать… Всегда окруженная поклонниками, друзьями, слушателями, Эдит, по сути, была отчаянно одинока. Она не взваливала на друзей свои тяготы, преодолевая трудности самостоятельно. Сама пыталась выжить, когда жизнь, казалось, теряла смысл. Но силы ее были не беспредельны. Однажды она пыталась покончить жизнь самоубийством. Это произошло после гибели ее возлюбленного Марселя Сердана. Эдит остановила подруга. Позже Пиаф угодила в больницу с приступом белой горячки. И даже лечилась от наркомании в психиатрической клинике.
Но так же тяжело, как сама Пиаф переживала свои потери, переживали ее утрату и мужчины Эдит. Да, Пиаф любили. Ее не могли не любить. Ее ранняя смерть стала личной трагедией выдающихся людей Франции. Достаточно прочитать печальные слова Ива Монтана, Шарля Азнавура, Марселя Блистэна…
Всегда окруженная поклонниками, друзьями, слушателями, Эдит, по сути, была отчаянно одинока.
41. Необыкновенные концерты
Шла война, но оккупированный немцами Париж продолжал жить собственной жизнью. Уличные цветочницы продавали букеты. Работали театры и кабаре. Не прекратила концертную деятельность и Пиаф. Она мало интересовалась политикой, и война, казалось, проходила где-то в стороне от нее. Но это было абсолютно не так!
