Курс актерского мастерства поставил перед молодым человеком много новых сложных задач.
– У нас был практический курс по тюрьмам и пробациям: мы должны были изучить пенитенциарную систему и формы реабилитации, а затем сделать полуторамесячный проект, посетив «Стрейнджвейс», две других тюрьмы категории C и центр пробации. Для аристократичного парня с дурацким именем оказаться в таком мире – это что-то невероятное.
Вне учебы Камбербэтч завел много новых друзей («очень здоровая – и в то же время нездоровая – компания») и отрывался на вечеринках, но какое-то время пришлось провести в постели из-за инфекционного мононуклеоза. Несмотря ни на что, становилось ясно, что он не зря избрал для себя стезю актера. Его родители тоже смирились с решением, но в положительном смысле слова. Когда они приходили на спектакли с участием сына, будь то «Гленгарри Глен Росс» или «Амадей», они видели его поразительный потенциал.
– В конце концов родители стали относиться ко всему этому оптимистично. Однажды папа после спектакля подошел ко мне и сказал: «Ты сейчас лучше, чем я был когда-либо». С этого самого момента я решил: «Хорошо, раз уж он меня благословил, значит, точно надо этим заниматься».
Работы Камбербэтча в конце 90‑х почти не рецензировались, но вскоре после окончания Манчестерского университета его заметили в прессе. 18 августа 1999 года, во время Эдинбургского фестиваля, ведущий колонки слухов Daily Mail написал, что за ним стоит последить. Найджел Демпстер сказал, что он «изумлял зрителей» в Грейфрайарс-Керк-Хаусе в спектакле Эдварда Олби «Что случилось в зоопарке?» У него были связи с семьей Бенедикта – он быстро признался, что Тим Карлтон его «старый школьный друг»: они учились вместе в Шерборнской школе в Дорсете в начале 50‑х.
Пьесу «Что случилось в зоопарке?» ставила театральная компания Tunnelvision. Эта пьеса – о двух персонажах и скамейке в нью-йоркском Центральном парке. Питер пытается читать, а Джерри хочет поговорить с ним о своей одинокой жизни. В рецензии в газете The Scotsman – часто именно она первой пишет обо всем происходящем на Эдинбургском фестивале – Камбербэтча хвалили за разносторонность. «Бенедикт Камбербэтч в роли Джерри изобретателен и динамичен. Он – из тех актеров, кто может поддерживать интерес и разнообразие даже в сольном представлении, где нужно играть 20 разных ролей». Тем летом в Эдинбурге он вошел в список будущих звезд вместе с Мирандой Харт, выступавшей в дуэте The Orange Girls, и выпускниками Кембриджа Дэвидом Митчеллом и Робертом Уэббом, создавшими комический дуэт.
После Эдинбурга выпускник Манчестерского университета Камбербэтч вернулся в Лондон. Его подруга Оливия Пуле стала играть в Национальном молодежном театре, а он решил посвятить еще год образованию – в Лондонской академии музыки и драматического искусства (LAMDA). Актер даже впервые нанял себе агента и какое-то время экспериментировал со сменой имени. В подражание отцу, который поступил так более 40 лет назад, он отказался от «Камбербэтча» и стал «Карлтоном». Позже он объяснял, что сделал это ради простоты: его настоящая фамилия звучала «немного неуклюже и тяжеловато», и он считал, что для профессионального актера она не подойдет. Впрочем, вскоре Камбербэтч засомневался в правильности такого решения – особенно сильно после того, как сменил агента.
– Я особо ничего к тому времени не добился, и новый агент предложил сменить имя обратно. «Бенедикт Камбербэтч» произнести довольно трудно, но зато такое имя не забудешь. Мне сказали, что это отличное имя, оно заставит людей обо мне говорить.
В конце января 2000 года он впервые сыграл заметную роль на телевидении – в эпизоде ностальгического воскресного драматического сериала о Северной Англии 60‑х годов – «Биение сердца». Его родители тоже там снимались: Тим за 18 лет сыграл там трех разных персонажей, а Ванда сыграла одну роль в четырех сериях в 90‑х. Несмотря на многие гораздо более заметные успехи на телевидении, что любопытно, именно дебют Камбербэтча в «Биении сердца» привлек самую многочисленную телевизионную аудиторию за всю его карьеру. Этот эпизод, который шел в эфире между «Коронейшн-стрит» и драмой о пожарных «Лондон горит», посмотрели почти 15 миллионов человек. Собственно, на той неделе больше зрителей было только у «Коронейшн-стрит».
Но пока это был эпизодический успех. В следующий раз Камбербэтч появился на телеэкране лишь через два с лишним года. После годичного обучения в LAMDA он обнаружил, что работы практически нет. Около шести месяцев актера вообще никуда не приглашали.
– Когда ты вкладываешь во что-то все сердце и душу, но не получаешь немедленных результатов, это разочаровывает.
Камбербэтч несколько раз посещал свою альма-матер. 6 мая 2000 года, незадолго до экзаменов в LAMDA, он вернулся в школу Хэрроу, где снова сыграл в «Укрощении строптивой» Петруччо «со своеобразной маниакальностью… милым высокомерием, которое было одновременно смешным и достойным симпатии». В сентябре он сыграл Джека Уортинга в постановке «Как важно быть серьезным» Оскара Уайльда, где сын-подросток Питера О’Тула Алджернон выступил в роли Алджернона. Камбербэтча снова отметил Найджел Демпстер в Daily Mail, но в рецензии The Harrovian тоже с гордостью написали о возвращении выпускника. «Актер, о котором мы, несомненно, услышим еще не раз, – говорилось там. – У него есть все, что нужно профессионалу».
Через несколько месяцев он вернулся в Хэрроу в составе CAMERA, театральной группы, собранной им в университете, чтобы поставить там «Кветч», драму Стивена Беркоффа. Сам Камбербэтч сыграл там Джорджа, оптового торговца-еврея. Пьесу сыграли только для учителей и старшеклассников «из-за содержания». Стоит отметить, что Камбербэтч вовсе не был знаменитостью, но его актерская репутация в школе была такой, что эту эпизодическую роль очень тепло приняли, а в школьном журнале назвали «настоящим подарком для публики».
Впрочем, по большей части реальной актерской работы в первые месяцы после окончания LAMDA было мало. Бенедикт зарабатывал на жизнь, работая официантом в ресторанах, но дело было не только в этом.
– Я питался только фасолью и тостами. Один мой друг-актер сказал, что у нас сейчас период лимонной корки: это значит, что мы бы съели лимонную корку в напитке, если бы нам хватило на него денег.
После восхождения в школьные годы и бурной университетской жизни Камбербэтч понял, что настоящая работа только начинается. В студенческом театре тебя все подбадривают. Но вот в большом, взрослом мире встать на ноги труднее.
