Евгений Борисович просил меня, чтобы я со своими учениками из моего консерваторского класса выступила и перед сотрудниками Ботанического сада. Теперь, после посещения Ивановки, после возвращения в Москву, наши желания как нельзя кстати совпали: в телефонном разговоре я предложила устроить концерт в самое ближайшее время.
Выступить перед сотрудниками Ботанического сада, кроме своих учениц, я пригласила и нескольких студентов-мужчин. Мы исполняли романсы Рахманинова: и «Сирень», и «Маргаритки», и «Речную лилею», и другие с «цветочной» тематикой… Когда встреча закончилась и на сцену нас вышли благодарить представители профкома, то я сказала: «Спасибо-то, спасибо, но вы не думайте, что я приехала к вам просто так. И программу мы составили не просто так, а с намеком». И рассказала обо всем увиденном в Ивановке, о замыслах директора мемориального музея, о трудностях, с которыми он столкнулся в поисках и подборе необходимых пород деревьев для сада Рахманинова. Потом было устроено чаепитие, нас провели по огромной территории сада, показали самое интересное.
Сразу же после нашего выступления в Ботаническом саду Е. Б. Кириченко развернул бурную деятельность. Он знал, к кому надо обратиться, писал письма в лесоопытные станции, регионально приближенные к Тамбовской области, чтобы там подобрали те породы деревьев, которые соответствуют климату этой полосы и могут благополучно прижиться в Ивановке. Например, липы для аллеи прислали из Липецкой лесоопытной станции. Одновременно с этим в самом Ботаническом саду все, с кем Е. Б. Кириченко разговаривал и просил помочь саду в Ивановке, отвечали полной готовностью участвовать в этом благородном деле и выделить в полном ассортименте любой посадочный материал.
В результате всех этих хлопот я смогла через какое-то время послать А. И. Ермакову телеграмму, чтобы он брал грузовик и приезжал в Москву. Как потом рассказывал Александр Иванович, всю ночь, пока они ехали в столицу, его не покидала мысль: «А где я возьму столько денег, чтобы расплатиться?» Обычные заботы директоров наших небогатых музеев. Приехав в Москву, А. И. Ермаков сразу позвонил мне и поделился тем, что так тревожило его. «А кто вам сказал, что надо платить? Все бесплатно. Поезжайте в Ботанический сад, там уже для вас все готово», — успокоила я Александра Ивановича.
Действительно, его уже ждали сотрудники сада. По списку, который А. И. Ермаков составил благодаря рисунку Рахманинова, ему подобрали сорта фруктовых деревьев — яблонь, вишен, кустарников — жасмина, жимолости, бересклета, акации… И, конечно же, сирени…
Работники розария, в котором было более трех тысяч сортов, выделили для Ивановки кусты и парковых, и ампельных, и чайно-гибридных роз… Александру Ивановичу подобрали и другие цветы — пионы и даже ландыши. Теперь за сад Рахманинова можно было быть спокойными. Но как бы не так — одни созидают, другие по-прежнему разрушают: когда в Ивановке высадили привезенные директором розы, то в первую же ночь несколько кустов украли с территории музея (не потомки ли тех, кто грабил и разорял имение великого композитора после 1917 года?). В то время музей только вставал на ноги и имел очень маленький штат, так что сторожа еще не было.
Некоторое время спустя А. И. Ермаков стал добиваться изменения статуса дома-музея в Ивановке, чтобы превратить его в музей-усадьбу — у него сразу бы появилась возможность увеличить число сотрудников. Наше тогда еще Всесоюзное музыкальное общество тоже помогало ему в этом, направляя письма в Министерство культуры.
Через год после посещения Ивановки, в Москву, на мой юбилей (я отмечала 30-летие своей творческой деятельности) приехала делегация Уваровского района. Вечер проходил в Большом театре. Посланцы Ивановки, немного смущенные непривычной для них обстановкой, поднялись ко мне на сцену и вручили грамоту о том, что я избрана почетным гражданином их села. Помню, как мне не понравилось то, что в зале кое-кто засмеялся, — обычно привыкли слышать о почетных гражданах больших городов, а тут какое-то тамбовское село Ивановка: мало ли на Руси сел с таким распространенным названием… Пришлось обратиться со сцены к сидящим в зале: «Напрасно смеетесь! Для меня это очень большая честь». Потом я объяснила находившимся в тот вечер в театре, что такое Ивановка и какое место она занимает в русской культуре. Уверена, что большинство из пришедших тогда в Большой театр впервые услышали о ней, о музее, который делал свои первые шаги. Хотя я понимала первоначальную реакцию зала — слишком долго замалчивалось многое, что связано с жизнью и творчеством Рахманинова. И не только его.
Зато отрадно сознавать, что в последние годы музыка С. В. Рахманинова звучит у нас в более полном объеме, что слушатели открывают для себя те его произведения, которые прежде почти никогда у нас не исполнялись. И занимается этим благородным делом популяризации всех произведений великого русского композитора одно из подразделений нашего Международного союза музыкальных деятелей — Общество имени С. В. Рахманинова, которое, конечно же, по праву возглавляет В. К. Мержанов.
Большое значение для более широкого распространения музыки Рахманинова, и особенно среди молодых исполнителей, стали иметь конкурсы пианистов, носящие имя великого композитора. Сначала состоялись два конкурса имени С. В. Рахманинова на национальном уровне (второй проходил еще в Советском Союзе, в феврале 1990 года), а потом и Первый международный — в начале 1993 года. Как часть Рахманиновского фестиваля, в Тамбове проводится и юношеский конкурс пианистов, работу которого возглавляет замечательная пианистка и прекрасный педагог, профессор Московской консерватории Вера Васильевна Горностаева.
Второй международный конкурс имени С. В. Рахманинова приурочен к празднованию 850-летия Москвы. Он несколько отличается от Первого — теперь в соревнование вступают и молодые вокалисты. А в перспективе конкурс получит и дальнейшее развитие в своей программе: ведь Рахманинов был не только выдающимся пианистом, но и дирижером, автором не только фортепианных, вокальных произведений, но и симфонических, хоровых…
Возглавить работу вокального жюри Второго международного конкурса имени С. В. Рахманинова (а также Оргкомитет этого соревнования) В. К. Мержанов предложил мне, сам он, как и раньше, будет председателем жюри пианистов.
В организации конкурсов имени С. В. Рахманинова самое активное участие принимают и потомки великого композитора, живущие как в России, так и за ее пределами. Внук Рахманинова, Александр Борисович Конюс-Рахманинов, был спонсором Первого международного, он выделил 10 000 долларов США в качестве награды победителю конкурса. (В 1993 году первую премию завоевала москвичка Ольга Пушечникова.) Наш Международный союз музыкальных деятелей и Общество имени С. В. Рахманинова поддерживают самые тесные контакты с Александром Борисовичем, который регулярно приезжает теперь в Россию, которую он впервые посетил еще в 1973 году, когда отмечалось столетие со дня рождения его великого деда.
