выходил один, то искал ее сразу же, как только возвращался домой. Если она выходила без него и отсутствовала какое-то время, он становился нервным и озабоченным [843]. – Она добавила: – Я видела, как герцог посреди стрижки в своей гримерной встал и побежал к жене, оставив своего изумленного парикмахера с разинутым ртом» [844]. «Если он был в комнате в тот момент, когда она входила, он становился оживленным, счастливым, полным жизни, это было просто удивительно», – вспоминал Дадли Форвуд [845].
«Я редко видел, чтобы другой партнер в браке до такой степени доминировал, – вспоминал Фрэнк Джайлс. – Казалось, он наслаждался общением с герцогиней, ее улыбкой, восхищался внешностью, слушал ее разговор» [846].
«Я никогда не знал ни одного человека, настолько одержимого личностью другого», – писал Кеннет де Курси, продолжая:
«Мне казалось, что он вообще не сохранял индивидуальности, когда она была рядом. Когда мы были одни, он постоянно вскакивал в поисках ее или спрашивал по домашнему телефону, где она находится. Если она отсутствовала, он был беспокойным и несчастным. Однажды на юге Франции, когда я гостил у своей матери, а герцогиня была в Париже, Эдуард был в полной растерянности, и меня приглашали на ужин три вечера подряд… Любила ли она герцога Виндзорского? Боюсь, печальный ответ заключается в том, что нет. Она восхищается им, он ей нравится, но дальше этого дело не зашло, и я думаю, он это знал. Именно это делало его беспокойным и заставляло подчинять свою самую сокровенную личность ее власти в надежде, что придет любовь… Она так и не научилась любить герцога и, по моему мнению, вообще никогда ни к кому не испытывала любви» [847].
Учитывая предположения об их отношениях, какова была природа сексуальной жизни пары? ФБР сообщило, после опроса отца Одо, что Уоллис:
«…говорила некоторым людям, что герцог импотент и что, хотя он пытался вступить в половую связь со многими женщинами, они не смогли удовлетворить его страсть. Согласно истории, рассказанной отцом Одо, герцогиня в своей неповторимой и уникальной манере была единственной женщиной, которая смогла как следует удовлетворить сексуальные желания герцога» [848].
Граф Эдвард Эдди Бисмарк сказал Гору Видалю, что «сексуальная власть Уоллис над герцогом заключалась в том, что только она знала, как контролировать его преждевременную эякуляцию» [849].
«У принца были сексуальные проблемы. Он был неспособен…» – сказала Хьюго Викерсу леди Глэдвин, жена бывшего посла Великобритании в Париже. И продолжила:
«Все закончилось еще до того, как началось – она назвала это крутым поворотом». Она сказала, что герцогиня справилась с этим. Хьюго прокомментировал: «Предполагалось, что она научилась особым приемам в Китае». «В этом не было ничего китайского, – сказала леди Глэдвин. – Это было то, что они называют оральным сексом» [850].
Что нависало над Уоллис, так это предполагаемое существование «Китайского досье», касающегося ее деятельности в Китае, в основном сексуальной, но также политической, один из трех отчетов, предположительно собранных британскими спецслужбами и показанных королю Георгу V в 1935 году. Поговаривали, что члены правительства и королевской семьи видели его, но подробности остаются расплывчатыми. Томми Дагдейл, тогдашний парламентский личный секретарь премьер-министра Стэнли Болдуина, сказал Кеннету де Курси, что «у разведывательной службы было дело против миссис Симпсон, которое, если бы мы только могли его прочитать, полностью изменило бы наше отношение» [851].
Кеннету де Курси рассказал об этом сэр Джон Коук, конюший королевы Марии, в 1950-х годах. Он отметил в служебной записке, что:
«…он прочитал секретное досье на герцогиню Виндзорскую, некоторые подробности которого рассказал мне и сказал, что рекомендовал Черчиллю. Он говорит, что ее личный послужной список настолько шокирует, что ни один английский джентльмен не смог бы должным образом посоветовать королеве Марии когда-либо принять ее или каким-либо образом смягчиться. Он уверяет меня в таких фактах и просит меня сказать, могу ли я, услышав такие факты, сказать ему, что он должен посоветовать королеве Марии смягчиться. Я ответил, что, если бы эти утверждения были правдой, я не мог бы этого сделать» [852].
Де Курси вспомнил некоторые части досье, в том числе: «Таким образом она получила власть над графом Шарло среди других людей, и у нее был незаконнорожденный ребенок от Шарло [853] и аборт… вот почему у нее была эта внутренняя проблема всю ее жизнь» [854].
Существование китайского досье так и не было доказано. Тем не менее Дадли Форвуд сказал Чарльзу Хайаму в 1987 году:
«Методы, которые Уоллис изучала в Китае, не полностью решили крайнюю нехватку мужественности у принца. Сомнительно, действительно ли у него и Уоллис когда-либо был половой акт в обычном смысле этого слова. Тем не менее ей удалось доставить ему облегчение. Он всегда был подавленным фетишистом ног, и она обнаружила это и полностью потакала его извращениям. Они также, по его просьбе, стали участвовать в сложных эротических играх. Игры включали сцены с няней и ребенком: он носил подгузники; она была госпожой. Уоллис была доминирующей, он счастливо покорным» [855].
Ники Хэслэм согласен с инфантилизмом. «Я имею в виду подгузники, – говорит он. – Королева Мария всех их сексуально испортила. Потти Глостеру [брату герцога] нравилось носить одежду королевы Марии, хотя он и не был геем. Герцог определенно был геем. Я знаю это точно» [856].
Королева Мария, последняя из королевских особ, верившая в божественное право королей, никогда не вмешивалась в жестокие издевательства, которым Георг V подвергал своих детей. «Конечно, никто из них не подошел к Георгу V в жажде насилия, – говорит Диана Мосли. – В моей книге есть отвратительная фотография, на которой их отец тренирует их, и все они в слезах. Это слишком ужасно». «Когда с ним обращались как с маленьким мальчиком, отдавали приказы и наказывали за непослушание, ему это нравилось», – писал Майкл Блох [857].
Чарльзу Уилсону, мать которого была замужем за Уликом Александером, хранителем Тайного кошелька, она сказала, что:
«Эдуард получал
