Большом Козихинском переулке (дом не сохранился). Эта местность называлась «Ад», здесь квартировали беднейшие студенты. В салоне скоро стали выступать и преподаватели, литературоведы, критики: Ю.И. Айхенвальд, Н.Л. Бродский, И.Н. Розанов, П.Н. Сакулин. В 1919 году Евдоксия Федоровна, во втором замужестве Никитина, уехавшая от революционных репрессий, собирала беженцев-литераторов в Ростове-на-Дону. В 1920 году Е.Ф. Никитина вернулась в Москву, и ее журфиксы возобновились под названием «Никитинские субботники». Популярность их росла, несмотря на то, что официального статуса получить не удалось, и существовали они как литературный кружок при одноименном издательстве. В кружке представляли для обсуждения свои произведения А. Белый, М. Волошин, А. Неверов, В. Казин, М. Герасимов, А. Новиков-Прибой, С. Кржижановский, О. Мандельштам, С. Парнок, М. Цветаева, А. Соболь, И. Эренбург, Б. Пильняк, М. Булгаков. На заседаниях часто бывал А.В. Луначарский, который сочувствовал и помогал деятельности Евдоксии Федоровны. На «Никитинские субботники» приходили артисты: В. Качалов, А. Яблочкина, Е. Гоголева, И. Москвин. Художники: К. Юон, Е. Лансере, Кукрыниксы. Состав участников постоянно менялся, но сохранялась теплая атмосфера. С 1920 года встречи проходили в Газетном переулке,3. В этом же доме жил приятель Сергея Есенина Матвей Ройзман. Официально считается, что Есенин посещал заседания с 1923 по 1925 годы, но можно предположить, что поэт бывал в кружке и раньше. Эта тема еще ждет своего исследователя. Фамилия Есенина в протоколах не найдена.
Известны только свидетельства очевидцев. Так, например, есениновед С.И. Субботин сообщает о таком очевидце – Дмитрии Шепеленко, малоизвестном литераторе и художнике-любителе, приводя цитату из его рассказа: «Есенин, Клычков, Кириллов и др. были на субботниках. В прениях, как всегда по приказу, выступал Шувалов. После окончания выступления Шувалова, только что вошедший Есенин стал к нему придираться: все это шаблонно, стандартно, довольно грубо, называл Шувалова «сосулька», «засушенный гриб» и пр. А в это время Е.Ф. Никитина постукивала карандашом и гмыкала, и никак не заступилась за своего верного секретаря». Датировать этот эпизод есениноведам при составлении «Летописи жизни и творчества С.А. Есенина» не удалось. Евдоксия Федоровна была ровесницей Есенина, относилась к числу его поклонниц. «В русской поэзии давно не было больших, с печатью подлинного поэтического дарования, лирических вещей. «Пугачев» – заметное литературно-историческое явление», – написала она в 1924 году. Евдоксия Федоровна подчеркивала, что Есенин-поэт «силен своей нежностью» и что он – «несомненный талант». В октябре 1925 года Никитина выступала в Центральном Доме работников просвещения с докладом о современной русской литературе, где говорила и о Есенине. Подвижническая деятельность Никитиной не ограничивалась самоотверженной работой в кружке. Евдоксия Федоровна собирала рукописи, автографы, письма, портреты. В ее архиве более 60 000 документов по литературе и искусству, 16 000 портретов, рисунков и шаржей, 2 000 фотографий… В ее архиве собраны и бумаги Есенина. Поэт делал выписки из трехтомника Афанасьева «Поэтические воззрения славян на природу», с которыми он работал. Евдоксия Федоровна их сохранила. В 1926 году под ее редакцией вышел сборник «Есенин: Жизнь. Личность. Творчество». В 1928 году в издательстве «Никитинские субботники» вышел уникальный альбом фотографий Сергея Есенина, собранных его сестрой Екатериной. Издательство Никитиной выпустило 2 книги Ивана Приблудного, ученика Сергея Есенина, а в 1969 году она подготовила вечер, посвященный ему. В 1957 году Е.Ф. Никитина передала свой архив государству, в 1962 году в ее последней квартире (Вспольный переулок, дом № 14) был открыт филиал Литературного музея, директором которого Евдоксия Федоровна была назначена пожизненно. Музей закрыли после ее смерти в 1973 году. Рюрик Ивнев написал о Евдоксии Федоровне: «Чем она отличалась от многих любителей и любительниц литературы? Прежде всего тем, что она думала больше всего о литературе и меньше всего о себе. <…>Было такое ощущение, что она бывала по-настоящему счастлива только тогда, когда убеждалась, как на ее глазах расцветали таланты, в будущем ставшие гордостью нашей страны».
Вспольный переулок, дом 14
Леонтьевский переулок, дом 4
Дивный особняк, выходящий во двор фасадом, украшенным двенадцатью дорическими колоннами и глубокой лоджией с барельефом, хорошо сохранился, несмотря на то, что в своей долгой жизни переходил из рук в руки. Этот главный дом усадьбы князей Мещерских, построенный в начале XVIII века, пострадавший при пожаре 1812 года, отреставрирован уже новыми владельцами – полковником Н. Волковым с супругой, приютившими у себя артиста Малого театра И. Самарина. Позже дом принадлежал ослепительной княгине А. Закревской, адресату лирики А.С. Пушкина, жене генерал-губернатора. А уж ее наследники продали особняк богатым мехоторговцам Сорокоумовским, владевшим им до 1917 года. Многие москвоведы с чувством описывают эту красивую постройку до 1917 года и вскользь, без подробностей, ее дальнейшую историю. В настоящее время там находится Посольство Греции, но нас интересует его судьба после национализации. Годы, когда в нем бывал поэт Сергей Есенин. Совсем недолго существовал здесь Московский коммунальный музей, после, 13 февраля 1922 года в особняке торжественно был открыт Центральный Дом работников просвещения и искусств (ЦДРПИ) при ЦК Всероссийского профессионального союза работников просвещения и искусств. На торжестве выступили А.В. Луначарский, Г. Деев-Хомяковский, от Ассоциации деятелей революционного искусства с темпераментной речью выступил Владимир Маяковский. Поэт приветствовал открытие ЦДРПИ как «центра творческой мысли» и сел на своего конька: призвал «к решительному отпору мещанству»! После он прочел пролог к поэме «IV Интернационал» и другие произведения. На торжестве Сергей Есенин отсутствовал – в это время он находился в Петрограде с Айседорой Дункан, которую пригласили выступить в Мариинском театре. Знаменитая пара остановилась в злополучном 5-м номере «Англетера». «В номерах было холодно. Несколько раз в день либо я, либо Есенин взбирались на письменный стол и щупали рукой верхушку трубы отопления (вернее двух труб, спускавшихся по стене). Внизу они были совсем холодные, наверху еле теплились. Наконец я пригласил директора гостиницы и попросил для Есенина и Дункан теплую комнату», – вспоминал И.И. Шнейдер, секретарь танцовщицы. Именно 13 февраля С. Есенин «запродал т. Ионову для Петроградского отделения Госиздата поэму «Пугачев» третьим изданием. А вечером состоялось последнее выступление Айседоры на сцене Мариинского театра. В Москву они вернулись 14 февраля. Тем временем начались будни ЦДРПИ. В течение последующих 3-х месяцев там проходили заседания «Кузницы», «Литературного особняка», заработал студенческий кружок по изучению поэтического языка под руководством О. Брика. До 17 февраля вышел № 1 журнала «Культура и жизнь», редакция находилась в том же особняке (редакторы А. Воронский и Ф. Кипарисов). В этом и последующих номерах печатаются: С. Есенин, П. Карпов, С. Клычков, О. Мандельштам, П. Радимов, М. Зощенко, Вс. Иванов, Н. Никитин, Б. Пильняк и другие. Проходят художественные
