Рудольф Баландин - Михаил Ломоносов

Ознакомительная версия.

Немецких историков вдохновляло высказывание автора «Повести временных лет» о том, что до принятия христианства восточные славяне жили «звериным образом, скотски» в лесах, подобно диким животным, во взаимной вражде. Такова была дань времени, ибо шла на Руси борьба с язычеством, которое выставлялось в самом неприглядном свете. Летописец преподобный Нестор призывал обратиться к добру и справедливости, «не так, что словом только называемся христианскими, а живем, как язычники».

Мнение, будто в Европе с победой христианства заметно смягчились нравы, основано на недоразумении. Достаточно вспомнить религиозные войны, завоевание Нового Света, массовые казни «еретиков» и множество других фактов. В XX веке археологи доказали, что древние племена враждовали сравнительно редко и не так ожесточенно, как это было после становления государственных систем.

…Видный русский историк XIX века академик В.О. Ключевский писал: «Вот основные черты Шлёцерова взгляда, которого держались Карамзин, Погодин, Соловьев. До половины IX века, т. е. до прихода варягов, на обширном пространстве нашей равнины, от Новгорода до Киева по Днепру направо и налево, все было дико и пусто, покрыто мраком; жили здесь люди, но без правления, подобно зверям и птицам, наполнявшим их леса. В эту обширную пустыню, населенную бедными, разбросанно жившими дикарями, славянами и финнами, начатки гражданственности впервые были занесены пришельцами из Скандинавии варягами…

Другой взгляд на начало нашей истории прямо противоположен первому. Он начал распространяться в нашей литературе… писателями XIX века».

А разве не было Михаила Ломоносова, упорно опровергавшего концепцию Шлёцера?

Современный российский историк И.Н. Данилевский прямо говорит: «М.В. Ломоносову… мы в значительной степени обязаны появлением в законченном виде так называемой «норманнской теории». Точнее, «химии адъюнкту Ломоносову» принадлежит сомнительная честь придания научной дискуссии о происхождении названия «русь» и этнической принадлежности первых русских князей вполне определенного политического оттенка».

В этом снисходительном «адъюнкте химии» проглядывает спесь обремененного знаниями узкого специалиста. Увы, можно быть знатоком русских летописей, но слабым мыслителем. Надо же учитывать особенности того времени, когда возник этот спор.

Ломоносов вступал в яростные схватки с теми, кто унижал русское национальное достоинство, возвышая воинскую доблесть и государственную мудрость германских народов. Подобные дискуссии, затрагивающие личные и национальные интересы, лишь отдаляют спорящих от истины.

Но вдруг выясняется: несмотря на сложные пути исторической науки от времени Ломоносова до современности, несмотря на огромные достижения за последнее столетие археологов, лингвистов, этнографов, культурологов, его идеи не устарели. Центральное ядро его концепции выглядит правдоподобно: «Варяги и Рурик с родом своим, пришедшие в Новгород, были колена славенского, говорили языком славенским, происходили из древних… россов и были отнюдь не из Скандинавии, но жили на восточно-южных берегах Варяжского моря, между реками Вислою и Двиною… Имени Русь в Скандинавии и на северных берегах Варяжского моря нигде не слыхано… В наших летописцах упоминается, что Рурик с родом своим пришел из Немец, а инде пишется, что из Пруссии».

Упомянутый выше И.Н. Данилевский поясняет: «М.В. Ломоносов попытался обосновать прусское происхождение Рюрика и «всей руси», с которой тот явился по призыву жителей Новгорода. Эта точка зрения, несмотря на всю ее экзотичность и несоответствие «Повести временных лет» (напомню: согласно «Повести» новгородцы искали себе князя «за морем», выражение, которое в «Повести» связано исключительно со Скандинавией), получила в последние десятилетия поддержку со стороны В.Б. Вилинбахова, Г. Ловмяньского и А.Г. Кузьмина».

Однако «за морем» означает «с моря», «морем», «морским путем», а вовсе не обязательно — пересекая Балтику. В те времена преобладало каботажное плавание вдоль берегов. А в Скандинавии не было племени «Русь».

Г. Ловмяньский в книге «Русь и норманны» (1957) обратил внимание на то, что митрополит Иларион в «Слове» не упомянул о Рюрике или его братьях, по-видимому, не зная о них. Ловмяньский полагал: «Сведение процессов возникновения Русского государства к интервенции норманнов означало бы замену научных исторических исследований анекдотическими рассказами. Другое дело, если бы было установлено, что норманны не были чуждой силой, а являлись бы одной из местных этнических групп, издавна и в большом числе осевшей в Восточной Европе».

Он ссылался на документы, «которые указывают, что Польское государство на востоке граничит с Русью, и тем самым признают Русью не только «Русскую землю» в узком значении, но и прилегающие к ней пространства на польской границе».

Неужели новгородцы могли призвать военачальниками князей, не знавших ни русских обычаев, ни русского языка? Неужели общались с пришельцами через толмачей, переводчиков? Неужели хотели онемечиться?! Почему же сохранили русский язык без признаков чуждого влияния? Судя по всему, дружина Рюрика состояла в основном из руссов и пруссов, имевших достаточно тесные связи с новгородцами. А Рюрик был россом из Юго-Восточной Прибалтики.

…Проблема призвания Рюрика сама по себе не имеет принципиального значения. Речь идет о 862 годе, а написана «Повесть временных лет» более чем через столетие после этих событий. Нельзя говорить о полной достоверности ее сообщения, каким бы добросовестным и мудрым ни был летописец.

Выражение «из Немец» вряд ли означает приход немцев (более вероятно, что упомянут район реки Неман; но об этом — чуть позже). В летописи сказано: пошли к «варягам, к Руси». Среди них, как сказано, есть еще шведы, норманны, англичане, готы. А кто решил призвать князя? «Русь, чудь, словени и кривичи». Значит, представители «русских» тоже были среди новгородцев, и призвали они своих соплеменников.

Далее идут знаменитые слова: «Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет. Приходите княжить и владеть нами». Они воспеты А.К. Толстым в сатирической «Истории России от Гостомысла и до наших дней»:

Однако слово «наряд» лишь в вольном переводе может означать «порядок». Ни в одном словаре русского языка такое значение не приведено. Смысл его в данном контексте: «управление», «власть», «распоряжение». Нет единой власти, единого воинства, дружины для отпора врагу, тогда как есть опасность междоусобицы.

Ознакомительная версия.