Но за этим первым движением консула последовали размышления, которые привели к изменению его решения. Генерал Бельяр был выдающимся офицером; он оказал большие услуги в ходе этой же кампании; он выказал большое мужество в Итальянскую кампанию; при Арколе он прикрыл своим телом Наполеона, и предназначавшаяся последнему пуля попала в него; по своим взглядам он являлся решительным сторонником удержания Египта и ожесточенным противником аль-аришской конвенции. Его марш на Аль-Ханка доказывает, что он хорошо понял, как надо поступить, но ему не хватало дерзости и твердости характера; природа не создала его для столь важных действий. Главнокомандующий оставил его без всяких приказаний. Всеобщее недовольство и отчаяние, вызванные в армии медлительностью, нерешительностью и отсутствием военного таланта у генерала Мену, лишили ее всякой надежды и всякого доверия. Генералы, которые подписали акт капитуляции, были выдающимися офицерами, и все они были решительно настроены против аль-аришской конвенции. Приличествовало ли в том блестящем положении, в каком находилась республика после Люневилльского мира, мира с Россией, Портой и Англией, поднявшего так высоко престиж Франции, помрачать блеск этой славы и огорчать нацию проведением следствия, позорящего храбрецов, которые в других случаях столько раз полностью заслужили признательность родины? Не было ли предпочтительнее закрыть глаза и приписать все происшедшее судьбе и полному ничтожеству главнокомандующего? Ибо, в конце концов, что ни делай, какую бы энергию ни проявляло правительство, сколь бы строгим ни было законодательство, армия львов под командой оленя никогда не будет армией львов.
Девятое замечание (Генерал Мену)
1) Генерал Мену должен был уже 3 марта получить донесение о появлении английского флота перед Александрией; однако он получил его только 4-го, во второй половине дня; это запоздание на сутки весьма прискорбно. Он уже 2 марта должен был узнать о захвате в плен 28 февраля на абукирском рейде английского военного инженера и познакомиться с бумагами другого инженера, который был убит; эти бумаги содержали достаточно ясные указания на экспедицию генерала Эберкромби.
2) Главнокомандующий, обманувшись, рассредоточил свои войска. В ночь с 4-го на 5-е генерал Ренье получил приказ о выступлении. Он отправился в главную квартиру, чтобы выразить огорчение, которое он испытывал от этих планов. Он напомнил главнокомандующему о том, что произошло, когда 12 июля 1799 г. Мустафа-паша появился перед Абукиром. Наполеон узнал об этом 15-го, находясь в лагере у пирамид, и немедленно разослал по всей армии приказ сосредоточиться у Рахмании. «Следует взять его поведение за образец, выступить в эту же ночь, эвакуировать Верхний Египет, оставить в Каире только старослужащих солдат, больных и несколько орудий». Генерал Мену остался глух и холоден; он настоял на выполнении своих приказов; на рассвете войска двинулись в расходящихся направлениях, что противоречило всем принципам военного искусства. Один из адъютантов Мену прибыл 12 мая в Александрию, в главную квартиру генерала Ланюсса (на высоте Римлян) и стал хвалить офицерам штаба мудрые распоряжения, которые сделал его генерал, получив известие о появлении флота перед Александрией. «Мой старый генерал, – сказал он, – не дал ввести себя в заблуждение; он понял, что действительная атака будет произведена совсем не там, где ему угрожают; он позаботился о Дамиетте, о выходе из пустыни и из Красного моря. Откуда бы ни показался враг, он убедится, что старый лис может заткнуть любую дыру в своем мешке». – «Боже, – воскликнул генерал инженерных войск Бертран, присутствовавший при этом разговоре, – а я-то полагал, что военное искусство состоит в том, чтобы сосредоточить все силы в важнейшем пункте, пренебрегая второстепенными; когда англичане овладеют Александрией – что станется с войсками, находящимися в Суэце, в Верхнем Египте, в Салихии!!»
3) Приняв решение сосредоточить свою армию у Александрии, Мену оставил генерала Бельяра с сильным гарнизоном в Каире, а также гарнизоны в Дамиетте, в… и в Верхнем Египте, поэтому он вывел на поле сражения только 12000 человек, хотя мог бы выставить 19000; при наличии у него лишних 7000 человек исход сражения 21-го числа не был бы неопределенным.
4) Следовало ли ему атаковать 21-го английскую армию? Последняя имела превосходство в пехоте, но сильно уступала в коннице. Можно было опасаться, что она получит подкрепление, ибо морской путь был для нее открыт; слабым звеном английского боевого порядка, несомненно, был левый фланг. В ночь с 20-го на 21-е французской армии следовало, переменив фронт и отведя левое крыло назад, оседлать дорогу на Каир, примкнув правым флангом к озеру Мадия, а левым – к Александрии; ей следовало также оставить на высотах перед Розеттскими воротами несколько взводов кавалерии и орудий, а также всех пехотинцев, которым была поручена защита крепостной ограды со стороны этих ворот. Едва забрезжил рассвет, армия, построенная в четыре – пять линий, должна была атаковать левый фланг противника, одновременно начав обстрел флотилии на озере из нескольких 24-фунтовых орудий. После того как левый фланг был бы оттеснен, вся французская кавалерия с 18 легкими орудиями направилась бы на тылы противника, со стороны его центра и правого фланга. Атакованный сзади, лишенный коммуникаций с озером, откуда поступали боеприпасы и где находились перевязочные пункты, поставленный под угрозу лишиться также пути к отступлению и совершенно не имея конницы для своей защиты, противник оказался бы в критическом положении.
Если же генерал Мену хотел наносить удар со стороны своего левого фланга, тогда в течение ночи центру и правому флангу французской армии надлежало отойти за левый фланг, которым командовал генерал Ланюсс, оставив на прежних позициях несколько орудий, взводов кавалерии и дромадеров. Передвинувшись на край своего левого крыла, армия пошла бы на дом Птоломея и, овладев им, закрепилась бы там; с первыми лучами солнца кавалерия проникла бы на тылы противника со стороны его центра и левого фланга, угрожая его коммуникациям; батарее тяжелой артиллерии следовало открыть огонь по канонеркам, поставленным на шпринг в открытом море, а также по правому флангу неприятельской армии. Подобная комбинация увенчалась бы полным успехом: холм был бы взят; если бы центр и левый фланг английской армии попытались овладеть им, то этим частям пришлось бы двигаться под огнем всей французской артиллерии, в то время как французская конница и легкая артиллерия тревожили бы их с флангов и с тыла; это было мало вероятным.
