45
Пароход "Ольдгамия" под командованием прапорщика по морской части А. С. Трегубова при попытке пройти в Охотское море проливом Фриза в условиях густого тумана сел на камни у острова Уруп. Убедившись в невозможности снять судно с мели, экипаж уничтожил его и на шлюпках добрался до Сахалина, где попал в японский плен.
Имеются в виду соответственно острова Рюкю и Мияко.
Вспомогательные крейсеры "Терек" и "Кубань" были отправлены в отдельное крейсерство у восточных берегов Японии для отвлечения части японских сил от Корейского пролива. За период с 9 мая по 16 июня 1905 г. "Терек" досмотрел несколько десятков пароходов, два их них, груз которых был признан военной контрабандой, потопил. Крейсерство "Кубани" закончилось безрезультатно. На дислокацию сил японского флота накануне Цусимского сражения действия вспомогательных крейсеров не повлияли.
Моральная усталость и желание "скорейшего разрешения своей судьбы", видимо, действительно стали одной из основных скрытых причин выбора для прорыва в Японское море кратчайшего пути через Корейский пролив. Между тем варианты маршрута через Сангарский пролив или пролив Лаперуза. более протяженные и опасные в навигационном отношении, давали эскадре ряд важных преимуществ, в частности, позволяли рассчитывать при удачном стечении обстоятельств на прорыв без боя или бой на подходах к Владивостоку. Именно через пролив Лаперуза намеревался следовать со своим отрядом контр-адмирал Н. И. Небогатов в случае, если бы ему не удалось встретиться с эскадрой З. П. Рожественского. Путь через Корейский пролив позволял достичь Владивостока без дополнительных погрузок угля, но делал встречу с противником неизбежной, причем встречу в заведомо невыгодных условиях, с предоставлением инициативы противнику. Однако альтернативные варианты командующий ни со своим штабом, ни с младшими флагманами не обсуждал.
"Рион" и "Днепр" должны были действовать на коммуникациях противника в южной части Желтого моря и также отвлекать часть его сил. "Днепр" в назначенный район не прибыл, "Рион" потопил 16 мая, то есть уже после сражения, германский пароход "Тетартос" с военной контрабандой для Японии. В целом демонстративные действия вспомогательных крейсеров были начаты с опозданием и оказались безрезультатны.
Решение оставить при эскадре транспорты практически всеми исследователями Цусимского сражения признается серьезной ошибкой адмирала З. П. Рожественского и свидетельствует о недооценке им как угрозы транспортам со стороны противника, так и их сковывающего влияния на маневрирование эскадры.
На самом деле соотношение сил после присоединения отряда Н. И. Небогатова не выглядело столь безнадежно для русской эскадры и позволяло надеяться если не на победу, то, по крайней мере, на успех прорыва во Владивосток ценой приемлемых потерь. Количество броненосных кораблей в составе главных сил было одинаково - по 12 ед. При этом действительно устаревшими можно было считать только два корабля: "Император Николай I" и "Адмирал Нахимов". 2-я Тихоокеанская эскадра превосходила Соединенный флот в количестве орудий крупного калибра (254-305 мм) более чем вдвое (41:17), уступая 8:30 в промежуточном (203-229 мм) и 80:162 в среднем (120-152 мм) калибрах. Броненосцы типа "Бородино", составлявшие ядро главных сил русской эскадры, имели лучшую защиту корпуса по ватерлинии и артиллерии среднего и малого калибров, чем любой из кораблей противника. Ощутимое превосходство японцев в легких силах (по количеству крейсеров и миноносцев) не могло иметь решающего значения в дневном бою главных сил; большинство японских крейсеров уступало, по боевым качествам по крайней мере, "Олегу" и "Авроре".
Большими преимуществами японцев было наличие боевого опыта и разветвленная и хорошо оборудованная система базирования, но в любом случае исход боя зависел от выучки экипажей и искусства флагманов. Простой "подсчет сил" не мог в данном случае дать оснований для подобной обреченности.
Опасаясь ночных минных атак, З. П. Рожественский стремился форсировать Корейский пролив в светлое время суток и назначил проход самой узкой его части на полдень 14 мая. Что касается возможного выхода владивостокских крейсеров, в это время рассчитывать на них уже не приходилось. После подрыва "Громобоя" на мине 11 мая 1905 г. во Владивостоке остался единственный боеспособный крейсер - "Россия".
На самом деле в этот момент 2-я Тихоокеанская эскадра еще не была обнаружена противником. Это произошло только следующей ночью.
Яркое освещение госпитальных судов действительно предопределило обнаружение русской эскадры в 2 ч 45 мин 14 мая вспомогательным крейсером "Синано-Мару".
Отказ от атаки разведчиков противника З. П. Рожественский впоследствии объяснял нежеланием "увлечься погоней в сторону возможного нахождения главных сил японского флота".
К сожалению, это распространенное заблуждение. Радиостанция крейсера "Урал", предназначенная для связи 2-й Тихоокеанской эскадры с Владивостоком, имела большую дальность не столько за счет высокой мощности, сколько за счет использования более длинноволнового диапазона, что определялось размерами его антенной сети. Повредить неприятельские приемники такая станция не могла, а задачу подавления переговоров противника могла успешно решить штатная радиостанция любого из кораблей эскадры. Подробнее по этому вопросу см. Партала М. Л. "Кто-то мешал переговорам" (из истории радиовойны на море) // "Гангут" 1996. Вып. 11. С. 61-67.
На самом деле речь идет о 5-м боевом отряде вице-адмирала С. Катаока: корабли береговой обороны "Мацусима", "Ицукусима", "Хасидате" и трофейный китайский броненосец "Тин-Эн".
Соблюдение радиомолчания, вполне обоснованное накануне соображениями скрытности, теперь, после обнаружения эскадры противником, действительно потеряло смысл. Нарушение радиосвязи противника было, безусловно, целесообразно и могло заметно затруднить сосредоточение японских сил. Опыт подобных действий был накоплен 1-й Тихоокеанской эскадрой и Владивостокским отрядом крейсеров и, что важно, достаточно известен, однако по труднообъяснимым причинам он оказался совершенно не востребованным. В материалах исторической комиссии по описанию действий флота в войну 1904-1905 гг. говорится: "Несколько мощных, умело примененных, радиотелеграфных станций на русской эскадре, нарушив связь между отрядами (противника] , сделали бы большее дело, чем десятки пушек".
