58
Соблюдение радиомолчания, вполне обоснованное накануне соображениями скрытности, теперь, после обнаружения эскадры противником, действительно потеряло смысл. Нарушение радиосвязи противника было, безусловно, целесообразно и могло заметно затруднить сосредоточение японских сил. Опыт подобных действий был накоплен 1-й Тихоокеанской эскадрой и Владивостокским отрядом крейсеров и, что важно, достаточно известен, однако по труднообъяснимым причинам он оказался совершенно не востребованным. В материалах исторической комиссии по описанию действий флота в войну 1904-1905 гг. говорится: "Несколько мощных, умело примененных, радиотелеграфных станций на русской эскадре, нарушив связь между отрядами (противника] , сделали бы большее дело, чем десятки пушек".
Первый случайный выстрел, принятый за сигнал к открытию огня, был сделан из 152-мм орудия броненосца "Орел".
К сожалению, это ошибка, вполне объяснимая возбуждением перед долгожданным боем. Ни одна из сторон в этой перестрелке на дальней дистанции попаданий не добилась.
В момент открытия огня на траверзе "Осляби" находился уже четвертый броненосец в строю - "Орел". Однако качественно картина маневрирования русской эскадры в начале боя представлена верно. Чтобы пропустить корабли 1-го броненосного отряда, "Ослябя" действительно вынужден был стопорить ход, а следующие за ним корабли уменьшать скорость и выходить из строя во избежание столкновений. В целом это резко отрицательно сказалось на эффективности огня русских кораблей в первые минуты боя, одновременно облегчив японцам пристрелку по высокобортному и сравнительно слабо забронированному "Ослябе".
Шестой, не упомянутый крейсер - "Адзума".
Интересно отметить, что находившийся на японской эскадре английский наблюдатель коммодор Пэкинхэм, напротив, оценивает огонь русских как беглый по сравнению с медленной стрельбой японцев.
В целом за весь дневной бой 14 мая японские корабли выпустили 11 159 снарядов крупного и среднего калибров, а русские - около 5200.
Из почти 900 человек, находившихся на борту "Осляби", было спасено из воды 405 чел., в том числе девять офицеров.
Впечатление очевидца, связанное, главным образом, со слабым эффектом разрыва русских снарядов. На самом деле через 20 мин после открытия огня попаданием 305-мм снаряда было нарушено рулевое управление на броненосном крейсере "Асама", который на 40 мин вышел из строя. В первые 17 мин боя в "Микасу" попало 19 снарядов крупного и среднего калибра (из 32 попаданий, полученных за весь бой), в том числе пять 305-мм. От подводной пробоины на нем была затоплена угольная яма, выведено из строя 54 чел. убитыми и ранеными. Однако распределение попаданий оказалось благоприятным для японского флагманского корабля, и его боеспособность существенно не снизилась.
На самом деле это был 4-й японский боевой отряд контр-адмирала С. Уриу: "Нанива", "Такатихо", "Акаси", "Цусима". Несколько позднее к нему присоединился 6-й боевой отряд контр-адмирала Того-младшего: "Сума", "Тийода", "Акицусима".
"Ниссин" и "Касуга" на протяжении всего боя находились в строю японского 1-го боевого отряда. Однако во время поворотов "все вдруг" на обратный курс "Ниссин", на котором держал флаг вице-адмирал С. Мицу, на некоторое время становился головным. Скорее всего, имеется в виду один из таких поворотов около 15 часов, после которого 1-й, а за ним и 2-й боевые отряды сблизились с потерявшим управление броненосцем "Князь Суворов", обстреляли его с дистанции всего 13-15 кб и даже выпустили по нему торпеды. В дальнейшем также под действиями "Ниссина" и "Касуги" следует, видимо, понимать весь 1-й боевой отряд.
Труднообъяснимая ошибка; транспорт "Анадырь" не имел вооружения. Малокалиберная артиллерия была установлена только на двух транспортах: восемь 57-мм орудий на "Иртыше" и шесть 47-мм орудий на "Камчатке". Возможно, имеется в виду вспомогательный крейсер "Урал", находившийся в этот момент вблизи транспорта "Анадырь" и имевший два упомянутых автором 120-мм орудия, а также четыре 75-мм и восемь 57-мм.
Это произошло значительно позднее, около 17 ч 30 мин. Капитан 2 ранга Н. Н. Коломейцов, действуя на грани возможного, на волнении 3-4 балла ошвартовался к наветренному борту броненосца и снял с него З. П. Рожественского, шесть офицеров штаба и 16 чел. из команды "Суворова". Не имея времени и возможности эвакуировать на перегруженный миноносец (на "Буйном" кроме штатной команды находилось 204 чел., спасенных с "Осляби") всех уцелевших членов экипажа, лейтенанты Н. И. Богданов и П. А. Вырубов и прапорщик В. И. Курсель отказались покинуть обреченный корабль.
Яркое и эмоциональное описание дневного боя 14 мая, созданное автором по горячим следам событий, изобилует фактическими неточностями, которые не всегда возможно и целесообразно комментировать. Это нисколько не умаляет его ценности и объясняется вполне понятными обстоятельствами: должность автора, ограничение круга источников личными воспоминаниями и впечатлениями соплавателей, отсутствие двусторонних данных. АЛЯ более подробного знакомства с фактологией и тактикой Цусимского сражения читателю рекомендуется обратиться к современной специальной литературе (например: Грибовский В. Ю. Вице-адмирал З. П. Рожественский. СПб.: Цитадель, 1999; Крестьянинов В. Я. Цусимское сражение 14-15 мая 1905 г. СПб.: Галея-Принт, 1998 и др.).
По современным данным, основанным на официальных японских источниках 1905 г., на броненосном крейсере "Ниссин" было убито 6 чел., в том числе офицер штаба капитан 2 ранга Кейкичи Мацуи, и ранено 77 чел., в том числе вице-адмирал Сотаро Мицу. Оснований приписывать эти потери именно огню "Авроры" нет. "Ниссин" несколько раз во время боя возглавлял строй 1-го броненосного отряда, и по нему вели огонь многие русские броненосцы. Теоретически "Авроре" может принадлежать не более шести попаданий в "Ниссин": два 152-мм и четыре малого калибра. На бронепалубном крейсере "Идзуми" было убито 3 чел. и ранено 7 чел.
Циферблаты Гейслера - элементы установленной на кораблях российского флота системы приборов управления стрельбой образца 1893/94 гг., выпускавшейся электромеханическим заводом "И. К. Гейслер и К°". Замеренная дальномером дистанция вручную выставлялась на "дающем циферблате" и благодаря синхронной электрической связи поступала в боевую рубку на "главный дальномерный циферблат". Старший артиллерийский офицер анализировал значения дистанции, полученные различными способами, и выставлял на другом "дающем циферблате" наиболее достоверное значение, которое тем же способом передавалось к орудиям для установки прицела.
