К 1920 г. в Адмиралтействе окончательно пришли к выводу, что Англии достаточно иметь паритет с США по линкорам и линейным крейсерам, чтобы сохранить свои позиции на морях незыблемыми. Великобритания имела после войны самый могучий военный флот, отлично сбалансированный и укомплектованный экипажами, имевшими огромный боевой опыт.
Англия располагала крупнейшим в мире торговым флотом и сетью военно-морских баз, отлично оборудованных и разбросанных по всем континентам. В этих условиях крайне желательным было сохранить паритет сил и избежать изнурительной гонки вооружений с Соединенными Штатами. Именно такую задачу ставил перед собой Битти, отправляясь в составе английской делегации на Вашингтонскую конференцию.
Теперь настало время перейти к анализу «договора пяти держав» по ограничению морских вооружений, подписанному на Вашингтонской конференции, который оказал глубокое влияние на всю последующую морскую политику Великобритании.
Англо-американская историография склонна расценивать Вашингтонскую конференцию в качестве одного из важнейших событий современной истории. Американский историк Мэри Клачко в своей докторской диссертации, защищенной в Колумбийском университете в 1962 г., утверждает, что вашингтонские ограничительные соглашения по морским вооружениям положили предел англо-американскому морскому соперничеству. Позднее этот тезис повторил на страницах своей монографии профессор Итан Эллис. В работе Кристофера Холла «Великобритания, Америка и контроль над вооружениями. 1921–1937» (1987 г.) вашингтонский «договор пяти держав» расценивается как «единственный в истории договор по ограничению вооружений, который привел к значительному их сокращению».
Но главное заключалось не в этих частностях. «Договор пяти держав» ознаменовал, по мнению английского историка X. К. Аллена, совершенно новую эпоху в истории. Великобритания «добровольно передала трезубец своим англосаксонским собратьям за океаном». «Можно смело утверждать, — пишет Аллен, — что, если бы это была любая другая держава, а не Америка, ей пришлось бы сражаться за морское превосходство и эта борьба была бы длительной и жестокой». По данному положению подавляющее большинство английских и американских историков проявили завидное единодушие. Правда, некоторые из них, как У. Брэйстед и К. Барнетт, принимали его с той оговоркой, что передача «трезубца Нептуна» была не «добровольной», а вынужденной.
Однако введенные за последнее время в научный оборот некоторые документы британского Адмиралтейства позволяют под другим углом взглянуть на результаты «договора пяти держав» и внести существенные коррективы в традиционные взгляды предшествующих историков, а некоторые тезисы полностью опровергнуть[1].
Английскую делегацию, отправлявшуюся на Вашингтонскую конференцию, возглавил Артур Бальфур. В состав делегации вошли также морской министр Артур Ли и посол Великобритании в США Окланд Геддес. Поскольку американская сторона настаивала на том, чтобы полномочия на ведение переговоров были только у гражданских политиков, Битти и Чэтфилд прибыли в Вашингтон на правах главных профессиональных советников в составе «военно-морской секции английской делегации». Впоследствии в американской историографии получил широкое хождение тезис, что политики обеих стран твердо взяли дело выработки соглашений в свои руки и сломили все попытки адмиралов отстоять свои дредноуты от радикальных сокращений. Данное утверждение вполне справедливо в отношении США, где госсекретарь Ч. Э Хьюз полностью контролировал ситуацию и успешно пресек все попытки военно-морского департамента фрондировать против переговоров или внести изменения в положения договора.
В отношении британской делегации эта точка зрения не выдерживает критики. Битти был слишком авторитетной фигурой и сильной личностью, чтобы его можно было игнорировать. Документы британского Адмиралтейства, открытые в недавнее время, свидетельствуют, что первый морской лорд принимал самое активное участие не только в выработке соглашений в Вашингтоне, но и в отборе кандидатур военных и политиков в состав английской делегации. Накануне отбытия в США адмирал писал: «Нам предоставлено слово в формировании делегации, отправляющейся в США…. и я не собираюсь играть вторую скрипку за Артуром Ли или кем-либо еще, за исключением премьер-министра». Битти отбыл в США на месяц раньше остальных делегатов, поскольку получил персональное приглашение Американского легиона совершить тур по стране. Не удивительно, ведь он был одним из самых известных боевых адмиралов первой мировой войны. До начала конференции первый морской лорд совершил триумфальную поездку по Америке. По прибытии в столицу США он удостоился аудиенции у американского президента. До Белого Дома адмирала сопровождал почетный кавалерийский эскорт. Затем первый морской лорд проследовал в Нью-Йорк. Здесь в его честь американские адмиралы и морские офицеры, служившие в составе Гранд Флита в годы войны, дали грандиозный банкет. Ему также пришлось принять участие и в других банкетах, обедах и официальных приемах, данных в его честь и в честь маршала Фоша. Битти также удостоился звания почетного гражданина города Нью-Йорка. Затем он побывал в Чикаго, Филадельфии и Канзас-Сити.
После этого кому-то в Лондоне пришла в голову идея возложить орден «Крест Виктории» к могиле неизвестного солдата на Национальном кладбище в Арлингтоне, штат Виргиния. Битти был сочтен самой подходящей персоной для выполнения этой ответственной миссии, «поскольку он командовал английским флотом, участвовавшим в этой войне», и к тому же в качестве адмирала флота являлся «особой, приближенной к суверену». 12 ноября Битти смог отчитаться о выполнении своей миссии перед королем: «Сэр, имею честь сообщить Вашему Величеству, что в соответствии с полученными инструкциями вчера я украсил усыпальницу Неизвестного Солдата „Крестом Виктории“. С прибытием в Соединенные Штаты все мое время было занято переездами, поглощением обедов и произнесением речей. Прием, оказанный мне как представителю военного флота Вашего Величества, был действительно очень теплым и искренним, и чем дальше на Запад мы продвигались, тем больше убеждались в той высокой оценке, которую они придают вкладу нашего флота не только в спасение Британской Империи, но и всего мира в целом. После путешествия по Среднему Западу я вернулся в Вашингтон и готовился к конференции. Нынешним утром она открылась обращением президента и речью мистера Хъюза. Последний своими далеко идущими предложениями застал врасплох многих, не исключая американскую военно-морскую клику. У многих они, конечно же, оставили чувство глубокого удовлетворения. В принципе, они могут быть приняты, но самую главную трудность будет представлять 10-летний перерыв в строительстве тяжелых кораблей. Мы уже, как известно Вашему Величеству, имели 5-летний перерыв, в результате чего наши фирмы, производящие броневые плиты и вооружения, оказались на грани краха. В течение последующих 10 лет потребуются государственные дотации, чтобы удержать их на плаву. За многолетним перерывом последует период лихорадочного строительства военных флотов во всем мире. который очень тяжело ударит по государственному кошельку и будет гораздо более дорогостоящим, чем медленное, постепенное выполнение необременительных морских программ. Вся эта проблема чревата неприятными неожиданностями и потребует самого тщательного контроля.»
