Ознакомительная версия.
Заглядывая в глубь времен, мы вскрываем такие пласты культуры, которые общи для самых разных, ныне обособленных этнических групп, народов. Замкнутая культура трудно и медленно развивается, а то и деградирует.
Нечто подобное свойственно любым экосистемам, биологическим видам. Взаимные контакты увеличивают разнообразие видов, предоставляют новый материал для более гармоничного сочетания организмов между собой и с окружающей средой. Чем активнее и разнообразнее такие контакты, тем успешней развиваются экосистемы.
Русские по своему облику образуют антропологический синтез: среди них нетрудно обнаружить типы, имеющие сходство с самыми разными народами — от финнов до итальянцев или монголов. Такое разнообразие определяет мощный потенциал народа.
Русская культура не есть изолированное самобытное — в смысле долго изолированного развития — единство. От истоков своих, уходящих в тысячелетия, и поныне она связана с другими европейскими, а также с иными крупными региональными культурами. Прежде всего она европейская, а во втором приближении — евразийская.
…Можно не быть русским биологически, считая родной и русскую землю, и русскую культуру. А иной чистокровный великоросс отрешается от высших достижений и традиций отечественной культуры.
Техническая цивилизация тяготеет к стандартам, нивелируя проявления личности и природной среды. Распространяется массовый поп-арт, характерный для технической цивилизации: осредненный, стандартный всемирный стереотип. Речь, язык — традиционные носители основ национальной духовной культуры — утрачивают свое значение.
Танцы, музыка, пение «диких» племен, не имеющих развитой письменности, глубоко содержательны, связаны с мифами, древними традициями. Каждый участник подобных мистерий приобщается к родной культуре, к своему племени, к окружающей природе. Этого нет в техногенной культуре. Она отчуждает человека от прошлого, от природы, от высоких духовных ценностей и идеалов, от человечности.
Культура испокон веков призвана объединять людей единством чувств, веры, действий, формируя полноценные личности, прочное и надежное общество.
Именно сейчас, как никогда, остро встают перед нами вечные вопросы бытия — и личного, скоротечного, и народного, общечеловеческого, и природного. Нам еще надо многое прочувствовать и осознать. Хотя все меньше остается времени на спокойные размышления. Техногенная цивилизация набирает обороты, превращая человека в ничтожный винтик глобального механизма…
Не следует думать, что мы слишком отдалились от темы этой книги. Для Ломоносова судьба русского народа, русской культуры, России была дороже собственной жизни. Наш долг — не излагать его биографию, и без того достаточно хорошо известную, а достойно продолжать его дело.
Личность и деятельность Михаила Васильевича Ломоносова, на мой взгляд, наиболее полно отражает так называемую «русскую идею», воплощая коренные основы человека русской культуры. В этом он превосходит даже Александра Сергеевича Пушкина. Ломоносов великолепно проявил свои таланты во многих областях деятельности.
Неугомонный Шлёцер представил на рассмотрение Академии наук свои «Мысли о способе разработки древней русской истории». Он предлагал делать это на основе трудов Татищева, Миллера и Ломоносова. Последний, высказав свое общее несогласие, написал на полях по-немецки: «Я жив еще».
Он был прав и неправ одновременно. Да, ему не предоставляли таких великолепных возможностей работать над русской историей, как Шлёцеру. Он уже написал «Краткий Российский летописец», пользующийся популярностью, и еще не изданную первую часть «Российской истории». И ему не хотелось, чтобы норманнская теория торжествовала.
Шлёцер был молод, работоспособен и хорошо подготовлен (только далеко не в совершенстве знал русский язык), проявил себя как профессиональный историограф. Призвание «варягов» — хотя и важный, но все же эпизод в истории России, который будет и впредь толковаться по-разному историками, и нет в этом ничего особенного: обычная судьба научных теорий.
Еще одно обстоятельство — не в пользу Ломоносова. Он был постоянно загружен различными научными и общественными делами, а здоровье его ухудшалось. Вряд ли он справился бы с дополнительной нагрузкой.
По распоряжению графа К.Г. Разумовского он в начале 1763 года написал два отчета: о состоянии университета и гимназии Академии наук и о деятельности Географического департамента Академии наук. Кроме того, много времени и сил отдал он «Краткому описанию разных путешествий по северным морям и показанию возможного прохода Сибирским океаном в Восточную Индию». По поручению императрицы он составил описания картин из российской истории, которыми она пожелала украсить некоторые комнаты во дворце.
В конце марта 1765 года Ломоносов сильно простудился. Чувствуя приближение смерти, он сказал Я. Штелину:
— Друг, я вижу, что должен умереть, и спокойно и равнодушно смотрю на смерть; жалею только, что не мог завершить всего того, что предпринял для пользы Отечества, для приращения наук и для славы Академии, и теперь, при конце жизни моей, должен видеть, что все мои полезные намерения исчезнут вместе со мною.
Тауберт в письме Миллеру сообщил: «За два дня до смерти Михаил Васильевич причащался; в последние часы жизни простился с женой, дочерью и всеми присутствующими, оставаясь в ясном уме, и скончался во время совершения над ним обряда соборования».
Это произошло 4 апреля 1765 года. Хоронили Ломоносова при большом стечении публики, среди которой были вельможи, сенаторы, члены Академии наук; погребли на кладбище Александро-Невской лавры.
«Смерть его произвела большое впечатление на современников, — писал В.И. Вернадский. — В нем ценили знаменитого русского писателя-поэта, своеобразную сильную личность, пробившуюся в первые ряды людей своего века из крестьянской среды архангельского захолустья.
Но едва ли кто тогда думал о нем как о великом ученом».
…Почему же Ломоносов упорно боролся с явно превосходящими силами сторонников норманнской теории, подчас в ущерб своему здоровью и своей репутации? И второй вопрос, неявно связанный с первым: чем объяснить его необычайные таланты и удивительные научные открытия?
Пытаясь ответить на второй вопрос, я обратил внимание на изменения почерка Ломоносова в разные периоды его жизни. Расследование дало интересные результаты.
…Около столетия назад была популярна психографология. Считалось, что по почерку можно узнать характер человека, его таланты и наклонности. Через некоторое время ее стали называть псевдонаукой.
Ознакомительная версия.
