Женщины деревни Юньчжоуси под руководством женского союза собрали много подарков для Восьмой армии. Лю Ху-лань и другие активистки обошли все дворы.
— От каждого понемногу — не обеднеем, а вместе все сложим — получится много, — говорили они. — Выражая благодарность Восьмой армии, мы боремся за нашу победу.
И так по лепешке, по цзиню[6] овощей собрали подарки и отправили в район боев.
Лю Ху-лань получила задание от народного правительства организовать шитье сандалий для армии. Девушка с жаром взялась за дело. Эта беспокойная, хлопотливая и, казалось бы, мелкая работа была неотъемлемой частью великой освободительной борьбы. Тысячи женщин из разных деревень откликнулись на призыв.
Лю Ху-лань, простая крестьянская девушка-активистка, была одной из тысяч мобилизованных. Подобные ей маленькие «винтики» действовали напористо, поворачивались быстро, стараясь как можно скорее завершить работу. Из дома Чжана спешили в дом Ли, с Восточной улицы бежали на Западную, с юга — на север… И добивались успеха.
Где и в чем следует искать величие подвига? Именно в такой работе, благородной и важной! В каждом деле. Пусть даже на первый взгляд оно кажется незначительным, но, если оно служит революции, в нем величие подвига.
Товарищ Сталин сказал: «Я бы хотел выпить за здоровье людей, у которых чинов мало и звание незавидное. За людей, которых считают «винтиками» великого государственного механизма, но без которых все мы — маршалы и командующие фронтами и армиями, говоря грубо, ни черта не стоим. Какой-либо «винтик» разладился — и кончено… Их очень много, имя им легион, потому что это десятки миллионов людей. Это — скромные люди. Никто о них ничего не пишет, звания у них нет, чинов мало, но это — люди, которые держат нас, как основание держит вершину».
Лю Ху-лань как раз и была таким винтиком.
В комнате старосты деревни возвышалась гора сандалий, и Лю Ху-лань с активистками тщательно их проверяли, за хорошую работу хвалили, за плохую — ругали. Вдруг Лю Ху-лань попалась пара легоньких сандалий. Вот так так! Кто их шил? Пощупала подметки — мягкие, тонкие… Что такое?!
— Эта пара никуда не годится! — крикнула Лю Ху-лань.
Ее окружили девушки, стали рассматривать туфли, возмущаясь и негодуя. Кто принес эту пару? Оказалось, вдова кулака Дуаня. С гневом смотрела Лю Ху-лань на туфли. «Как можно такую обувь отправить бойцам Восьмой армии! — думала она. — Сколько в них проходишь?» Эта мысль вконец расстроила Лю Ху-лань. Она схватила ножницы и срезала подметку. Внутри туфли были выложены лоскутками и кусками ваты. Не медля ни минуты, Лю Ху-лань разыскала вдову Дуань:
— Ты принесла?
— Не я их делала, — смутилась вдова кулака.
Но Лю Ху-лань наседала:
— Зачем рваную вату набила в подметки? А? Позор перед Восьмой армией!
Женщина пыталась оправдаться:
— Эти сандалии я купила, я их не шила…
Но Лю Ху-лань не отставала:
— Деньги пожалела! За гроши хорошие сандалии не купишь! Думала сэкономить и купила рвань! Ты хотела обмануть бойцов Восьмой армии!
Глаза Лю Ху-лань впились в женщину, опозорившую всю деревню. Запинаясь от волнения, девушка стала ее стыдить.
Та стояла опустив голову.
На общем собрании Лю Ху-лань рассказала о проступке вдовы кулака и предложила обсудить его. Все женщины сшили красивую, прочную обувь, и, когда они услыхали об этом позорном деле, возмущению их не было конца. Многие из них выступили на собрании.
На этом собрании, хорошо подготовленном Лю Ху-лань, крестьяне получили еще один яркий политический урок.
Лю Ху-лань все глубже и вдумчивей вникала в работу, все сильнее воспринимала она величие идей коммунизма. Она видела бесправие крестьян и всей душой старалась изменить их жизнь. Она мечтала посвятить свою жизнь целиком партии, революции и в 1946 году подала заявление с просьбой принять ее в Коммунистическую партию.
Тогда ей было всего четырнадцать лет!
В то время еще не было Новодемократического союза молодежи, а в партию не достигших восемнадцати лет обычно не принимали.
Вопрос о приеме Лю Ху-лань детально обсуждался на заседании парткома Пятого района Вэньшуй.
Член группкома Ши Ши-фан заявил секретарю комитета Тан Юю:
— Лю Ху-лань — верный и надежный человек. Еще до капитуляции Японии она примкнула к нашей партии. Учеба на курсах закалила ее, укрепила в ней волю… вот только жаль — лет ей маловато! — И добавил: — В деревне Юньчжоуси нет ни одной коммунистки. Это, несомненно, плохо отражается на работе.
Обсуждали вопрос о Лю Ху-лань долго. Наконец решили принять ее кандидатом в члены Коммунистической партии Китая.
Короткая маленькая речка Фэньхэ впадает в Хуанхэ, могучую реку длиной в тысячи ли, а Хуанхэ несет мощные воды свои в широкие голубовато-зеленые морские просторы. Год назад ушла юная Лю Ху-лань в революционный отряд, а ныне уже стала коммунисткой…
Когда бабушка была жива, она часто говорила маленькой Лю Ху-лань: «Скорей расти! Бабушка найдет тебе доброго хозяина, выйдешь замуж, и бабушка, глядя на тебя, будет радоваться. Я-то сколько намыкалась за десятки лет, вот и за тебя боюсь». Слушая бабушку, Лю Ху-лань молчала и лишь смущенно улыбалась.
Вся семья надеялась на удачное замужество Лю Ху-лань. И не только в семье Лю Ху-лань было так. Старики все свои надежды возлагали на замужество дочерей и часто выдавали замуж и женили своих детей, не считаясь с их желанием.
Лю Ху-лань пела песенку, в которой выражался протест всех юношей и девушек Вэньшуя против феодального брака. Давно уже знала Лю Ху-лань эту песню. Вот какими словами она кончалась:
Отцу бы денежки скорей,
И мать уж тут как тут.
И сыновей и дочерей
Они распродают.
И сыновей и дочерей
Они распродают.
Впрочем, сейчас эта песня утратила свой смысл. С тех пор как была установлена демократическая власть, Вэньшуй преобразился, изменилась и судьба молодежи, судьба Лю Ху-лань. Упрочилось положение женщин, улучшилась их жизнь. И все это произошло благодаря Коммунистической партии. Женщины повели борьбу против феодального обычая заключения брака, они не желали, чтобы их продавали и покупали, как товар. Лю Ху-лань пела песню, но то, о чем говорилось в ней, уже не причиняло ей боли — наступили новые времена…
Однажды летом 1946 года в дом Лю явилась мать Мэн Чунь-хуа. Щуря глаза и лукаво улыбаясь, она обратилась к родителям Лю Ху-лань:
— А я для вашей Лю Ху-лань хорошего жениха подыскала.
