«Поскольку приближается время выборов, я, рассмотрев вопрос задолго до этого, решил время от времени публично излагать свое мнение по основным проблемам нашей внешней политики (не подвергая критике точку зрения правительства и не возражая против твоих общественных позиций); возможно, в определенных условиях мне придется взять на себя формирование правительства, что я и сделаю; я чувствую себя обязанным проинформировать нацию о тех силовых политических линиях, которые я намерен проводить».
Результаты парламентских выборов, состоявшихся в конце июля, отражают натиск «активистов» и характеризуются неодобрением миротворческой политики Шарета. 12 августа Бен-Гурион официально приступает к формированию нового правительства. И если это решение отражает радость Рабочей партии Израиля, то Шарет, напротив, в ярости, поскольку убежден, что Старик выберет другого министра иностранных дел, —
«безропотного и покорного, дипломированного функционера, роль которого сводится к выражению, разъяснению и подтверждению политики, проводимой его хозяином-тираном… Разве я мог согласиться с этим решением? Мог ли я позволить растоптать мое достоинство, поступиться своей совестью? «Впервые я понял, что в кабинете Бен-Гуриона для меня места нет».
Тем не менее слова — это одно, а дело — совсем другое. Когда Бен-Гурион предлагает ему эту ненавистную должность, он сопротивляется недолго, но премьер-министр выдвигает ультиматум: он останется на посту премьер-министра только в том случае, если министром иностранных дел станет Шарет.
Однако перед тем как он вновь взял бразды правления в свои руки, на границе случается серьезный инцидент. Египетские солдаты, заняв укрепленную позицию, открыли огонь по израильскому патрулю, контролирующему приграничное шоссе. Патруль дал отпор, убив троих солдат. Египтяне ответили тем, что заслали отряд коммандос-смертников на сорок километров в глубь израильской территории, где они уничтожили шесть гражданских лиц, напали на военные машины и попытались разрушить радиопередатчики. По мнению Даяна и Бен-Гуриона, Израиль больше не может бездействовать. Но, зная, как Шарет противится всяким репрессивным рейдам, Даян предлагает Совету министров провести операцию с ограниченным радиусом действия: разрушить мосты на главной магистрали сектора Газа. Получив согласие правительства, военные отряды уже двинулись в путь, когда поздно ночью Шарет их отзывает и отменяет операцию.
Моше Даян тут же подает заявление об отставке на имя министра обороны, то есть Бен-Гуриона, который, будучи полностью с ним согласен, передает заявление начальника главного штаба Совету министров: «Либо линия Шарета, либо линия Бен-Гуриона, поскольку следование попеременно то одной, то другой принесет только вред». Шарет капитулирует и в этот же день вновь созывает заседание правительства, которое одобряет на этот раз широкомасштабные репрессивные действия, предложенные Данном. После долгого бездействия армия приступает к боевой операции — самой значительной после нападения на египетскую базу в секторе Газа.
Ночью израильские десантники взрывают штаб-квартиру палестинской бригады, дислоцированной в секторе Газа, уничтожив при этом 37 египетских солдат. На следующий день египтяне высылают подкрепление, и граница превращается в театр длительных военных действий. Вражеские самолеты проникают в воздушное пространство Израиля, и израильские истребители сбивают два «Вампира». 12 сентября Насер принимает неожиданные меры: он закрывает Тиранский пролив для движения судов в сторону расположенного на берегу Красного моря израильского порта Эйлат, закрывая тем самым и воздушное пространство.
Политическая напряженность достигает предела, когда Израиль узнает ошеломляющую новость: Каир заключил с Чехословакией контракт на поставку вооружения. Переговоры растянулись на несколько месяцев, хотя начались на конференции в Бандунге, где, воспользовавшись случаем, Насер обратился к премьер-министру Китая с просьбой помочь приобрести оружие в СССР. Москва не упустила возможности расширить свое влияние в регионе, который до этого являлся заповедной зоной западных держав. Через несколько недель Чжоу Эньлай сообщает Насеру о получении принципиального согласия Кремля. Сами переговоры с участием советского посла начинаются 21 мая в Каире, затем продолжаются в августе, но уже в Праге, поскольку Советский Союз хочет, чтобы страной-поставщиком выступила Чехословакия. Через месяц контракт на поставку вооружения был подписан.
Западные столицы огорчены, но волна «радости, граничащей с бредом» охватывает арабский мир, для которого Насер становится «добрым гением», вступившим на их защиту после долгих лет унижений империалистическими державами. Миллионы людей надеются, что теперь благодаря ему падение Израиля неминуемо: количество обещанного вооружения полностью нарушает эфемерное равновесие сил на Среднем Востоке. Перечень заказанного довольно впечатляющий для того времени: около 200 истребителей и бомбардировщиков (МиГ-15 и Ил-28); 230 танков; 230 боевых машин пехоты (БМП); 100 самоходных пушек; 500 пушек различных других моделей; противолодочные корабли и эсминцы; 6 подводных лодок.
Беспокойство Израиля нарастает, когда становятся известны подробности контракта. Опасность разгрома страны арабскими государствами неожиданно становится вполне реальной. Десятки тысяч израильтян жертвуют своими драгоценностями и сбережениями, чтобы подписаться на оборонный заем. Во все страны Запада направлены послания и эмиссары с целью добыть оружие для восстановления равновесия сил между Израилем и Египтом.
Шарет, стоящий во главе переходного правительства (Бен-Гурион еще не сформировал свой кабинет), выезжает в Европу на встречу с министрами иностранных дел Большой Четверки, которые собираются на конференции в Париже и в Женеве). Он надеется добиться отмены чешского контракта или переадресовать поставки вооружения в Израиль. Но он не добьется ничего, кроме обещания тогдашнего председателя Совета Эдгара Фора поставить в страну истребители «Mystere-IV» (отправка которых начнется хоть и с невольным, но опозданием).
Бен-Гурион открыто сомневается в успехе миссии Шарета и начинает действовать, не дожидаясь его возвращения. Срочно отозвав из отпуска начальника генерального штаба Моше Даяна, он просит его немедленно подготовить план военной кампании с учетом трех поставленных задач: оккупация сектора Газа; наступление на севере Синая; взятие под контроль Тиранского пролива с целью прорвать египетскую блокаду и обеспечить навигацию на Красном море, что особенно важно.
