Спустя неделю, как ушел Чвэ Чхан Гор, вдруг снова появился Чха Гван Су. Он сказал, что за это время познакомился с Гирином, хотя и знакомился с ним понемногу, и ни с того ни с сего спросил, какое у меня мнение по вопросу о союзе с националистами.
Надо сказать, что в то время внутри коммунистического движения шла острая дискуссия по вопросу о союзе с националистами в связи с тем, что Чан Кайши изменил Коммунистической партии Китая. Взгляд на этот вопрос был своего рода пробным камнем, дающим повод к тому, чтобы различить подлинного коммуниста от оппортуниста. Поэтому, думаю, и Чха Гван Су сразу же после знакомства со мной поинтересовался моим мнением по этому вопросу. Собственно, тут ничего удивительного и нет, потому что вследствие измены Чан Кайши в китайской революции создалась весьма сложная ситуация.
До измены Чан Кайши китайская революция находилась в стадии бурного подъема. Сотрудничество Коммунистической партии Китая и Гоминьдана служило мощным фактором, способствовавшим революции.
Со второй половины 20-х годов китайская революция приступила к свержению реакционного режима во всей стране методом революционной войны. Летом 1926 года Национально-революционная армия начала Северный поход под лозунгом свержения империализма, свержения военщины и ликвидации феодальных сил, заняла Хунань, Хубэй, Цзянси, Фуцзянь и другие провинции. Потом она заняла один за другим важные города в бассейне реки Янцзы и оказала сильное давление на реакционную военщину Чжан Цзолина, захватившую даже Хуабэй (территория Китая севернее реки Хуанхэ — ред.) под закулисным дирижированием японских империалистов.
Рабочие Шанхая троекратным героическим восстанием заняли город, а жители Уханя и Цзюцзяна, воодушевленные победоносным ходом революции, начавшей Северный поход, отняли у английских империалистов территорию сеттльмента. Рабочий класс откликался на наступление армии, совершающей Северный поход, всеобщими забастовками, а крестьяне вместе с рабочими участвовали массами в войне, в походе на север, презирая смерть.
Вот в такой-то момент Чан Кайши и сорвал сотрудничество Гоминьдана и Коммунистической партии и стал на путь измены революции. С целью монополизировать право на руководство революцией он заговорщицким методом начал отстранять коммунистов от руководства в Гоминьдане и правительстве, активно вел закулисные переговоры для получения поддержки империалистических держав.
— Если бы Чан Кайши не совершил подобного изменнического действия, китайская революция шагнула бы дальше вперед и, следовательно, вопрос союза с националистами не приобрел бы такой острый характер, как сейчас, — говорил Чха Гван Су в негодовании.
Когда упрочилась революционная база в Гуандуне и встал на повестку дня революции поход на север, Чан Кайши без промедления установил военную диктатуру и перешел к фашистскому терроризму против Коммунистической партии. В марте 1926 года он, спровоцировав инцидент с кораблем «Ятсен», выгнал Чжоу Эньлая и всех других коммунистов из офицерской школы Вампу и 1-го корпуса Национально-революционной армии. В марте 1927 года он силой оружия распустил Наньчанский и Цзюцзянский городские комитеты Гоминьдана, поддерживавшие три основные политические установки Сунь Ятсена. А 31 марта он предпринял налет на место массового митинга в Чунцине и зверски уничтожил множество горожан.
12 апреля 1927 года в Шанхае он совершил варварское массовое истребление революционно настроенных жителей города. Кровавая бойня распространилась и на периферию.
После этого инцидента китайская революция вступила в период временного спада.
Внутри международного коммунистического движения появились люди, которые, подчеркивая необходимость извлечь урок из такого положения китайской революции, ударились в крайность и настаивали на отказе коммунистов от сотрудничества с националистами.
Видимо, такая обстановка натолкнула Чха Гван Су на что-то, от чего стоило бы себя уберечь.
На что мы ориентировались? Корейские коммунисты обязаны сотрудничать и с националистами во имя возрождения Родины — это была позиция, которой придерживались мы со времени создания ССИ.
В тот день я так разъяснял это Чха Гван Су:
— Некоторые разложившиеся националисты Кореи, капитулировав перед японскими империалистами, проповедуют «автономию» и национал-реформизм, но патриотически настроенные националисты и интеллигенты с твердой волею борются внутри страны и за ее пределами за независимость Кореи. Корейские националисты, испытывающие на себе варварское колониальное господство японского империализма, сильны антияпонским духом, поэтому нам надо идти рука об руку с такими националистами и национальной буржуазией.
Такие взгляды на союз с националистами были основаны на нашей самостоятельной трактовке национализма. В то время, как и сейчас, мы считали национализм своего рода патриотическим идейным течением, которое первым появилось на арене национально-освободительной борьбы.
И вообще национализм возник как передовая идеология, защищающая интересы нации.
Можно сказать, что национализм выступил на исторической арене с факелом цивилизации и призывами к «суверенитету и независимости», «защите страны и безопасности народа», «отпору агрессии Запада и Японии» именно в годину, когда в обстановке неудержимого крушения политики королевской династии судьба страны была поставлена на карту вследствие внутренних и внешних политических осложнений и принуждения внешними силами открытия дверей.
Когда безжалостно был растоптан национальный суверенитет внешними силами и страна превращалась в место конкурентной борьбы великих держав за захват концессий, появилось идейное течение, защищающее интересы нации, и стало руководящей идеологией народных масс. Это неизбежное явление, отвечающее закону развития истории.
Нельзя считать справедливым утверждение, что с самого своего начала национализм стал идеологией класса капиталистов, так как нарождающаяся буржуазия, подняв знамя национализма, шла во главе национального движения.
В период буржуазного национального движения против феодализма в основном совпадали интересы народных масс с интересами нарождающейся буржуазии. Следовательно, национализм отражал общие интересы нации.
Позже с развитием капитализма и превращением буржуазии в реакционный правящий класс национализм стал идейным орудием для защиты интересов класса капиталистов. Поэтому необходимо всегда различать настоящий национализм, подлинно защищающий интересы нации, и буржуазный национализм как идейное орудие, представляющее интересы класса капиталистов. Если отожествлять эти два аспекта, неизбежна серьезная ошибка в практике революции.
