с этими бы… <…> Потом была картина с Абдуловым и Алферовой. И вот через двадцать лет решили продолжить и снять новый фильм, где тоже будут Сашенька Абдулов и Ирочка Алферова. И я попросил симпатичного мне издали человека, Валуцкого, написать сценарий — вторую серию. Я его не читал ничего не советовал — как он написал, так и написал. А режиссер-женщина мне говорит: „Вы сыграете автора прежнего фильма“. — „Я?! Вот этот я?! Пускай сыграет Гафт! Он такой высокий, умный, он так пишет стихи! Мне рассказывали, что когда он, как ему кажется, сыграет плохо, он так же бьется головой об стенку, как я“» (Еще раз от составителя. — Восп-1. С. 196, 200).
«Друзья мои, остались только вы…»
Стихотворение — Ст-19. С. 257.
«Он был ниспослан нам откуда-то свыше…»
Эссе о Булате Окуджаве, судя по дате в ЗНЧ («19 июня 1997 года»), связано со смертью поэта — 12 июня 1997 года. Но оно полностью опубликовано в журнале «Шансон» (1995. № 1. С. 3–7); частично прозвучало на встрече А. Володина с читателями в институте «Энергосетьпроект» (Ленинград), 30 ноября 1982 года (расшифровка выступления под названием «Два голоса» опубликована в ПТЖ. 2014. № 76); без первого абзаца опубликовано в книге Володина «Попытка покаяния» (СПб., 1999).
Володина и Окуджаву роднили и творческая, и человеческая природа. Володин влюбился в Окуджаву с первых же песен, записанных на магнитофон и услышанных в доме режиссера Владимира Венгерова, «первооткрывателя» Окуджавы в нашем городе.
Оказалось, что его зовут Булат, а фамилия Окуджава. Я взмолился, чтобы он пришел в Дом кино, а я соберу хоть немного людей, киношников, чтобы послушали это необыкновенное.
Дом кино находился тогда на Невском, д. 72, рядом с кинотеатром «Знание». Это выступление было первым публичным выступлением Окуджавы: «В <19>60-м году, в самом начале года (в январе. — Сост.) мне вдруг пришлось впервые публично выступить. Это было в Ленинграде, в Доме кино в маленьком зале» (цит. по: Руховец Л. Он переделать мир хотел, чтоб был счастливым каждый… URL: http://www.bokudjava.ru/stata_7.html).
И вот перед Дворцом искусств — толпа.
Дворец искусств — ВТО — СТД.
Приведем описание концерта 14 ноября 1961 года:
— Мне с колоссальным трудом удалось получить два пригласительных билета. Этот билет я храню вот уже 40 лет. Когда мы с женой подошли к Дворцу, я увидел огромную толпу плотной стеной забаррикадировавшую вход. Толпа запрудила проезжую часть Невского проспекта, примыкающую к Дворцу, так что конная милиция вынуждена была направлять транспорт, следующий от Московского вокзала в сторону Адмиралтейства, на противоположную сторону движения. Наши попытки пробраться к входу были тщетны. Не помогали даже билеты — нам отвечали в духе Ильфа и Петрова: «У всех билеты»… далеко не все при этом шутили. <…> Внезапно я увидел, что неподалеку от нас пытается пробиться артист Евгений Лебедев. В 1961 году будущий народный артист СССР был еще мало известен. <…> Лебедев медленно, но верно двигался по направлению к заветному входу, громко произнося одну фразу: «Я член президиума Театрального общества, пропустите!» <…> Я пристроился к Лебедеву… Попав в конце концов в зал, мы увидели огромное количество людей, сидевших и стоявших в проходах. Концерт открыл один из его организаторов, рассказавший немного об Окуджаве. Это было очень кстати, так как я уверен, большинство из присутствующих мало что о нем знали. В первом отделении Окуджава не пел, он читал свои стихи… <…> Во втором отделении Окуджава пел. Имея весьма скромные вокальные данные и обходясь, по его собственному признанию, всего несколькими гитарными аккордами, он неповторимо прекрасно читал свои стихи, исполнял свои песни. Концерт прошел с огромным успехом.
Через две недели в ленинградской комсомольско-молодежной газете «Смена» появилась статья «О цене шумного успеха», в которой в грубых тонах был раскритикован концерт и исполнитель. Еще через неделю статья была перепечатана «Комсомольской правдой». Я хорошо помню то чувство возмущения, которое вызвала у меня эта статья, тем более, что я знал ее автора, Игоря Лисочкина. <…>
Прошло 15 лет с того памятного концерта. Осенью 1976 года, проходя по Невскому мимо Дворца работников искусств, я увидел объявление о выступлении Беллы Ахмадулиной и Булата Окуджавы. <…> Окуджава выступал во втором отделении, после Ахмадулиной. Выйдя на сцену, он спросил: «А Лисочкина в зале нет?» <…>
После заданного вопроса Окуджава продолжил: «15 лет назад я выступал в этом же зале. После чего в газете „Смена“ по заданию появилась статья о моем выступлении. Автор статьи — Лисочкин. В статье было сказано: „На сцену вышел кудрявый брюнет (Окуджава провел рукой по своей лысеющей голове) и что-то начал мурлыкать под гитару. Но наша молодежь за ним не пойдет, она пойдет за Твардовским и Исаковским“». Выдержав паузу, Окуджава добавил: «Вот к чему свелась вся сущность поэзии». <…>
Фраза о том, что статья появилась по заданию, прозвучала довольно смело. Публичное заявление об ангажированности советской прессы в 1976 году — вещь неслыханная (Руховец Л. Там же).
Володину посвящены два стихотворения Б. Окуджавы «Что-то знает Шура Лифшиц…» и «Ленинград»:
Что-то знает Шура Лифшиц:
понапрасну слез не льет.
В петербургский смог зарывшись,
зерна истины клюет.
Так устроившись удобно
среди каменных громад,
впитывает он подробно
этих зерен аромат.
Он вонзает ноги прочно
в почвы лета и зимы,
потому что знает точно
То, о чем тоскуем мы.
Жар души не иссякает.
Расслабляться не пора…
Слышно: времечко стекает
с кончика его пера.
Л е н и н г р а д
Год от года пышней позолота,
многослойнее тонны румян,
но погибелью тянет с болота
и надежды съедает туман.
Он совсем для житья не пригоден:
нету в нем для души ничего…
Саша Кушнер и Шура Володин —
вот и все из полка моего.
(7 октября 1984)
«Кто приехал?» — «Аджубей приехал!»
Аджубей Алексей Иванович (1924–1993) — журналист, с 1949 года главный редактор газеты «Комсомольская правда», главный редактор газеты «Известия» (издание Президиума Верховного Совета СССР) (1959–1964). Начинал учебу в Школе-студии МХАТа, на одном курсе с О. Н. Ефремовым, но вскоре сменил вуз и профессию. Деятельный руководитель, он был известен в основном как
