Смерть Суслова впервые обозначила противостояние групп Андропова и Черненко. Начался новый, незаметный для большинства раунд борьбы за власть. Ее трагичность заключалась в том, что боролись два тяжелобольных руководителя, и началась она в последний год жизни дряхлого лидера страны.
Е. Чазов, с. 164.
* * *
Хотя Юрия Владимировича после Пленума посадили в сусловский кабинет, поручение ему вести Секретариат ЦК так и не было зафиксировано. Преднамеренно это сделали или нет, не знаю, но, воспользовавшись данным обстоятельством, Черненко, а иногда и Кириленко по-прежнему вели заседания Секретариата.
Так продолжалось примерно до июля 1982 года, когда произошел эпизод, поставивший все на свои места. Обычно перед началом заседания секретари собирались в комнате, которую мы именовали «предбанником». Так было и на сей раз. Когда я вошел в нее, Андропов был уже там. Выждав несколько минут, он внезапно поднялся с кресла и сказал:
— Ну что, собрались? Пора начинать.
Юрий Владимирович первым вошел в зал заседаний и сразу же сел на председательское место. Что касается Черненко, то, увидев это, он как-то сразу сник и рухнул в кресло, стоявшее через стол напротив меня, буквально провалился в него. Так у нас на глазах произошел «внутренний переворот», чем-то напоминавший сцену из «Ревизора».
Этот Секретариат Андропов провел решительно и уверенно — в своем стиле, весьма отличном от занудной манеры, которая была свойственна Черненко и превращала все заседания в некое подобие киселя.
Вечером я позвонил Андропову:
— Поздравляю, кажется, произошло важное событие. То-то, я гляжу, вы перед Секретариатом были напряжены и замкнуты наглухо.
— Спасибо, Михаил, — ответил Андропов. — Было от чего волноваться. Звонил Леонид Ильич и спрашивал: «Для чего я тебя брал из КГБ и переводил в аппарат ЦК? Чтобы ты присутствовал при сем? Я брал тебя для того, чтобы ты руководил Секретариатом и курировал кадры. Почему ты этого не делаешь?..» Вот после этого я и решился.
Зная состояние генсека в тот момент, особенно его волевые качества и нежелание ссориться с Черненко, я уверен, что сам он на такой звонок был неспособен. Видимо, как это бывало не раз, кто-то стоял рядом и, как говорится, «нажимал». Таким человеком мог быть только Устинов. Если учесть его влияние на Брежнева, его способность действовать напрямую, без всякой дипломатии, а также его давнюю дружбу с Андроповым, то можно утверждать это с достаточной уверенностью. Замечу, что ни Юрий Владимирович, ни Дмитрий Федорович в беседах со мной этого эпизода не упоминали.
М. Горбачев, кн. 1, с. 213.
* * *
…В свое время мы, «аппаратчики», увлеченно пересказывали друг другу байки о том, что Брежнев за несколько дней до смерти лично обзвонил все высшее руководство ЦК и сообщил, что поручает вести заседания Политбюро Андропову (мне, к примеру, находясь в хорошем расположении духа, с энтузиазмом рассказал об этом академик Арбатов). И мы искренне верили, что именно это «телефонное завещание» помогло Юрию Владимировичу возглавить наше государство.
В. Печенев, с. 149.
* * *
Когда хоронили Брежнева, не плакал никто, кроме родственников. И ко времени прощания уже не было вопроса, кто придет на смену Брежневу. Наш не избалованный информацией народ давно понял, что усопших заменяют те, как правило, кто возглавляет комиссию по похоронам. А там сказано все четко — Андропов.
Впрочем, эта ясность была лишь у тех, кто не очень знал кухню «возведения на трон». Перед окончательным решением о преемнике была короткая, но яростная схватка претендентов. Ближайшая правая рука Брежнева — член Политбюро, секретарь ЦК КПСС Черненко — с командой своих приближенных и тех, кто боялся крутых перемен, заявили о себе. Готовился сговор приближенных по выдвижению на первую роль К. У. Черненко. Однако против бывшего шефа КГБ Ю. В. Андропова, являвшегося в то время фактически вторым лицом в партии, идти было, как полагали, трудно и небезопасно. О сговоре стало известно Андропову раньше, чем все разошлись по квартирам. Поэтому сторонники Черненко, смирившись, отступили, а Константин Устинович получил в благодарность должность второго секретаря — того, кто ведет Секретариат ЦК.
В. Болдин, с. 44.
Глава 10
БЫВАЛО И ТАКОЕ…
Покушения. Нелепости. Курьезы
В январе 1969 года Москва встречала космонавтов, вернувшихся с орбиты. В кавалькаде машин, направляющихся в Кремль, были не только космонавты, но и генеральный секретарь. У Боровицких ворот Кремля младший лейтенант Виктор Иванович Ильин, добывший милицейскую форму у своего родственника, открыл огонь из пистолета по головной машине. Но Брежнев находился в другом автомобиле. Погиб водитель лимузина; космонавты и Брежнев не пострадали.
Ильина решили не судить — невыгодно; политический резонанс может быть нежелательным. Через два месяца у Ильина определили хроническое душевное заболевание в форме шизофрении. До этого случая считался совершенно здоровым… Террорист провел в Казани в специальной психиатрической лечебнице 18 лет и затем еще два года в Ленинграде. Через 20 лет принудительного лечения в 1990 году выписан из больницы, как излечившийся…
Естественно, 9-е Главное управление КГБ, занимавшееся охраной членов политбюро, утроило свою бдительность, хотя Брежнев не страдал, как Сталин, манией преследования и комплексом опасности. Похоже, что сам он не придал этому инциденту серьезного значения.
Д. Волкогонов, кн. 2, с. 33–34.
* * *
Как только блестящий кортеж приблизился к Боровицким воротам Кремля, раздались выстрелы. Чья-то фигура, пропустив первый лимузин, метнулась ко второму, следовавшему в кавалькаде, и открыла огонь из двух пистолетов одновременно — в упор по лобовому пуленепробиваемому стеклу. Оно моментально покрылось паутиной трещин.
Залитый кровью, бессильно обмяк на рулевом управлении водитель. Стрелявший не прекращал огня. Позже установили, что он всадил 16 пуль. К нему метнулся офицер Ягодкин из «девятки», сбил с ног. Подбежал другой офицер — Редкобородый. Преодолевая шоковое оцепенение, к упавшему бросились охранники, навалились, заломили руки.
Стрелявший не сопротивлялся. У него закатились глаза, изо рта хлестнула белая пена. В нервном припадке бился тот самый сержант милиции, который только что стоял на своем посту у Алмазного фонда.
Раненый водитель скончался в больнице на следующее утро. Это был старший сержант Жарков. Ему уже была оформлена пенсия. Поездка для него была роковой.
