Гоминьдановская реакция не только сама не выступала против японского империализма, но и не давала народу бороться против него. Дуло ее оружия везде и всюду было обращено в сердца людей, выступавших против японского империализма. Все те, кто выступал за антияпонскую борьбу, без исключения оказывались жертвой террористических акций гоминьдановцев или задыхались на виселицах.
Чан Кайши давно заявил: «Если Китай погибнет в руках империализма, то мы так и останемся в живых, хотя и рабами, а если Китай погибнет в руках компартии, то мы не останемся в живых даже и рабами». Эта болтовня свидетельствует о том, что Чан Кайши и возглавляемая им реакционная группировка боялись и предостерегались народной революции больше, чем агрессивные силы иноземного империализма, и что они были цепными псами империалистов и их прислужниками до мозга костей.
Предательство Чан Кайши оказывало вредное идейное влияние на верхушки Армии спасения отечества и Армии самообороны, так или иначе связанные с Гоминьданом и представлявшие интересы старой военщины, чиновников и политических деятелей.
И мощь японских войск, неуклонно шедших по восходящей линии, служила одной из причин падения боевого духа Армии спасения отечества. Комиссия Лиги Наций во главе с Литтоном в своем докладе предлагала оставить Маньчжурию не под монопольным правлением Японии, а осуществить ее интернационализацию. Но японская сторона, не считаясь с этим предложением, не прекращала боевых действий. Японские войска постепенно продвигались по направлению Шаньхайгуаня и Северной Маньчжурии. Занимая шаг за шагом обширные районы Северной Маньчжурии, они сосредоточивали свои силы в направлении Жэхэ.
В связи с предстоящим наступлением на Северную Маньчжурию японские империалисты подняли на ноги спецслужбы Квантунской армии, чтобы вызвать политическое разложение в рядах Северо-Восточной армии, и пустили в ход весь арсенал приемов подкупа и заговоров с помощью агентов, чтобы все бригады Северо-Восточной армии Северной Маньчжурии, расколовшись на части, подозревали друг друга или с головой ушли в грызню между собой за гегемонию.
Когда они громили войска Ма Чжаныпаня, перетянули к себе Су Бинвэня, а после разгрома Ма Чжаньшаня одним ударом уничтожили и Су Бинвэня. Таким образом им удалось легко уничтожить поодиночке антияпонские отряды Северной Маньчжурии.
Процесс падения антияпонских отрядов в Северной Маньчжурии не мог не оказать влияния и на Ван Дэлиня в Восточной Маньчжурии, и на Тан Цзюйу в Южной Маньчжурии.
Тан Цзюйу, идя навстречу революционным настроениям народа, поднял знамя антияпонской борьбы и спасения отечества, но воздержался от смелой активной деятельности, действовал осторожно, ориентируясь на изменение ситуации.
К тому времени немало вожаков антияпонских отрядов, таких, как Дин Чао, Ли Ду, Син Чжаньцин, находились в плену бредовой мечты: не развертывать активную антияпонскую борьбу и все дела решать, опираясь на Лигу Наций. Они даже занимались такой абсурдной болтовней: «Чжан Сюэлян воздерживается от сопротивления японским войскам, чтобы ликвидировать коммунистических бандитов. Только уничтожив в первую очередь этих бандитов, можно будет изгнать японские войска. Компартия привлекла за собой япошек».
Весной того года, когда мы отправились в Южную Маньчжурию, Чжоу Баочжун был арестован Армией самообороны. Тогда он спросил арестовавших его командиров, почему их отряды называют Армией самообороны.
Главари Армии самообороны ответили: «Самооборона означает охранять свои силы. Когда трудно сохранять даже свои силы, откуда найдутся силы, чтобы разгромить япошек? Если япошки не будут трогать нас, то и мы их не тронем. Вот это и есть самооборона».
Такими были образ мышления воинов Армии самообороны и их политические взгляды. Тан Цзюйу, будучи лишенным уверенности в себе, колебался и не управлял подчиненными ему отрядами, почти оставив их на произвол судьбы. Именно в такое время командующий Юй направил Лю Бэньцао в штаб Армии самообороны, что можно было считать своевременной мерой.
Определив короткий маршрут похода на первый день, 3 июня, во второй половине дня, наш экспедиционный отряд отправился из Сяошахэ. Проводником был председатель Шахэского крестьянского общества (Нижнее Сяошахэ). Отряд, переправившись через реку Эрдаоцзян, направился в поселок Люцзяфэньфан. Мы решили остановиться здесь на ночлег и вести политическую работу. Люцзяфэньфаном стали звать этот поселок с той поры, когда человек по фамилии Лю построил здесь мукомольную фабрику (по-китайски фэньфан — мукомольная фабрика — ред.).
После ужина мы развели костер в широком дворе этой фабрики.
Узнав о приходе партизанского отряда, в Люцзяфэньфан собирались и сельчане соседнего поселка. Руководители местных организаций сходили в дома жителей и принесли соломенные маты, коряги бурелома и стропила, чтобы рассадить гостей из соседнего поселка. Во дворе собрались сотни человек. Мы вместе с ними, рассевшись в тесном кругу вокруг костра, до поздней ноченьки вели с ними разговоры.
В ту ночь они засыпали нас своими вопросами. Всю жизнь находясь в гуще народа, я вел широкую организационную и политическую работу, но, пожалуй, не было такого дня, чтобы мне задали столько множества вопросов, как в ту ночь.
Разговаривать с сельчанами пришлось всю ночь напролет, пока у меня не осипла глотка и невмоготу больше стало говорить.
Первый вопрос, с которым они обратились ко мне, был таков: «Какою представляет себя ваша партизанская армия? Чем отличается она от Армии независимости?»
Они знали, что месяц тому назад в Сяошахэ была создана АНПА. Вопрос казался несложным, простым, но в нем крылись надежда на новорожденные вооруженные силы и недоумевающие взгляды на них. За освобождение Кореи борется, мол, и Армия независимости, и Антияпонская народная партизанская армия, и если это так, то почему же понадобилось создать еще такую сложность, организуя отдельную партизанскую армию? Ведь и Армия независимости была беспомощной перед японскими войсками. Есть ли шанс победы над ними, если будет создана еще новая армия — партизанская? Если есть такой шанс, то в чем его гарантия?
Короче говоря, думаю, что это и было то, чего хотели узнать сельчане Люцзяфэньфана, которым не переставала доставлять хлопоты Армия независимости и которым не раз приходилось испытывать чувства безвыходного отчаяния от ее неудач.
Я старался как можно легче и проще объяснять им, что к чему:
— Антияпонская народная партизанская армия — это не особая какая-то армия. Это в буквальном смысле армия народа, которая борется против японского империализма. Она создана из детей таких же, как и вы, рабочих и крестьян, из учащейся молодежи и интеллигенции. Миссия этой армии — ликвидировать колониальное господство японского империализма, добиться независимости и социального освобождения корейской нации. АНПА — это армия нового типа, она отличается и от Армии справедливости, и от Армии независимости. Если руководящей идеологией Армии независимости является буржуазный национализм, то Антияпонская партизанская армия руководствуется идеями коммунизма. Идеи коммунизма, говоря доступными словами, — это нацелено на то, чтобы построить новый мир, где нет разделения на богатых и бедных, нет различий между знатностью и низким происхождением, где все без исключения живут свободно на равных правах. Если идеал Армии независимости — построить общество, где хозяевами являются имущие, то идеал АНПА — построить общество, где хозяевами являются трудящиеся. Если Армия независимости считала вас, простолюдинов, помощниками движения за возрождение Родины, лицами, относящимися с симпатией к нему, то мы считаем вас участниками, хозяевами антияпонской революции. Если Армия независимости, возлагая большие надежды на внешние силы и пользуясь их помощью, стремилась добиться освобождения страны, то мы стремимся освободить страну своими силами, твердо веря в свои собственные силы. Конечно, это факт, что Армия независимости, приняв эстафету у Армии справедливости, очень хлопотала: в горах и на полях Маньчжурии и в северных районах Родины вела более десяти лет кровопролитные бои с японскими агрессорами. Но силы Армии независимости постепенно слабеют, а ныне и само ее существование оказалось в опасности. Вот почему мы создали новую армию. Мы решили завершить то священное дело возрождения Родины, которое Армии независимости не удалось осуществить. С этой решимостью мы и создали именно Антияпонскую народную партизанскую армию…
